Счастливчики; 62. Модель для сборки

– Все эти люди плывут с нами? – спросил Хорхе, постепенно отходя от мороженого.

– Нет. Давай попробуем угадать кто, если хочешь. Я уверена, вон та сеньора в розовом.

– Ты думаешь, че? Она некрасивая.

– Ладно, не возьмем ее. Теперь ты.

– Вон те сеньоры за столиком, с сеньоритой.

– Очень может быть. Выглядят симпатичными. Ты захватил платок?

– Да, мама. Мама, а пароход большой?

– Думаю, да. Кажется, это какой-то особый пароход.

– Его кто-нибудь видел?

– Возможно, но он не из известных.

– Значит, некрасивый, – грустно сказал Хорхе. – Красивые все знают. Персио, Персио! Мама, Персио пришел.

– Персио точен, – удивилась Клаудиа. – Начнешь думать, что лотерея разрушает привычки.

– Персио, иди сюда! Что ты мне принес, Персио?

– Последние новости с планеты, – сказал Персио, а Хорхе, счастливый, смотрел на него и ждал.

V

Учащегося Фелипе Трехо очень интересовало, что происходит за соседним столиком.

– Ты только представь, – сказал он отцу, который отирал пот со всей элегантностью, на какую был способен. – Некоторые из этих лохов наверняка поплывут с нами.

– Ты не можешь выражаться поприличнее, Фелипе? – простонала сеньора Трехо. – Что за ребенок, когда он научится хорошим манерам.

Беба Трехо советовалась по поводу своего макияжа с зеркальцем от Эйбара, попутно используя его в качестве перископа.

– Ладно, а эти-то каракатицы, – не унимался Фелипе. – Ты посмотри, эти-то просто рыночные торговки.

– Не думаю, что все отправятся в круиз, – сказала сеньора Трехо. – Возможно, вон та пара, что сидит во главе стола, и вон та сеньора, она, должно быть, мать девушки.

– Какие вульгарные, – сказала Беба.

– Какие вульгарные, – передразнил Фелипе.

– Не кривляйся.

– Фу-ты, ну-ты, герцогиня Виндзорская. Вылитая.

– Хватит, дети, – сказала сеньора Трехо.

Фелипе с удовольствием ощущал свою внезапную значительность, но пользовался ею с осторожностью, чтобы не спалить раньше времени. А сестрицу следовало взять в узду и сквитаться за все, чем она успела ему насолить.

– За другими столиками, по-моему, приличные люди, – сказала сеньора Трехо.

– Хорошо одетые, – сказал сеньор Трехо.

«Они мои гости, – думал Фелипе и готов был кричать от радости. – Старик, старуха и эта говнюшка. И я могу делать что хочу». Он обернулся на соседний столик и ждал, когда на него обратят внимание.

– Вы, случайно, не плывете на пароходе? – спросил он смуглого мужчину в полосатой рубашке.

– Я – нет, паренек, – сказал смуглый. – А вот этот молодой человек с мамашей и сеньорита с мамашей – плывут.

– Ах, значит, вы провожаете.

– Так точно. А вы плывете?

– Да, с семьей.

– Вы счастливчик, молодой человек.

– Да уж, – сказал Фелипе. – А в следующий раз, может, и вам выпадет.

– Конечно. Выпадет.

– Наверняка.

VI

– А я тебе принес вести от осьминожки, – сказал Персио.

Хорхе уперся локтями в стол.

– Он был под кроватью или в ванной? – спросил он.

– Вскарабкался на пишущую машинку, – сказал Персио. – Как ты думаешь, что он делал?

– Печатал на машинке.

– Сообразительный мальчик, – сказал Персио Клаудии. – Ну конечно, печатал на машинке. Вот страничка, сейчас прочту тебе. Слушай: «Отдыхай, я буду ждать, хоть на меня тебе плевать. Написал тебе немножко твой приятель Осьминожка».

– Бедняжка Осьминожка, – сказал Хорхе. – Что он будет есть, пока тебя не будет?

– Спички, карандаши, телеграммы и баночку сардин.

– Он не сможет ее открыть, – сказала Клаудиа.

– Сможет, Осьминог сможет, – сказал Хорхе. – А какие новости с планеты, Персио?