По доброй воле

Николас взъерошил волосы.

– Хаммер точно тебя убьет, если лишишь нас ТАКОГО рейнджера.

Все вроде как засмеялись после его слов, но стало понятно – это не шутка.

Мартин продолжил:

– Наш тыл состоит из двух людей. Это – наш второй фронт, два первоклассных бойца своего профиля. Эти парни не полезут в прямой бой без приказа Торпа, потому что прекрасно знают – мы рассчитываем на них. Нам в любой момент может понадобиться диверсия, устроенная рейнджером, и меткость снайпера. Мы рассчитываем, что Планкетт не позволит противнику подобраться к нам незамеченным, а если запахнет жареным, нам будет, куда отступать. А теперь представь, что мы на задании, запахло жареным, а наш рейнджер покинул позицию, решив подраться вместе с нами. Или снайпер решит вступить в схватку, когда мы ждем от него поддержки.

Я тяжело вздохнул, прекрасно понимая, что произойдет в этом случае – отряд останется без прикрытия, оголив «спину» перед противником.

– Перебьют нас, если наш тыл решит, что достаточно хорош, чтобы подсобить в прямом бою, вместо того, чтобы свою работу делать. И если ты думаешь, что ни один из них драться не умеет, очень зря! Лиам тебе по заднице надает, не раздумывая!

Николас притопнул, глядя на товарища с хитрой улыбкой.

– Я напинаю, можно?

– Можно, разрешаю.

Мужчины засмеялись над одним им понятной шуткой, когда Николас топнул во второй раз.

– Парни драться умеют, а мы с Аароном – стрелять! И неплохо!

– Ну, ты себе льстишь.

– Морган, чтоб тебя!

Николас тихо засмеялся, когда Мартин окинул его грозным взглядом.

– Мне не нужно попадать в подброшенную монетку! В моих противников со своей позиции я точно попаду. Остальных, так и быть, оставлю тебе.

Я сделал глоток скотча, не сводя взгляда с Мартина. Он разошелся не на шутку, пытаясь объяснить мне, чем так опасен Тайлер Кей, как универсал, и выложил кучу информации – башка трещала по швам.

Он повернулся ко мне и постучал пальцем по столешнице.

– Универсалы, Стоун, как любопытные дети. Им хочется попробовать себя во всем и во всем добиться успеха. Они мечутся между навыками, не в силах ни за один зацепиться – им быстро становится скучно. Тайлер испытал себя в качестве рейнджера – поперся в снайперы. Потом придет к Торпу. И по кругу, по новой. Он не понимает, куда ему податься, и, как уличный пес, пытается прибиться к тому, кто поласковее.

В голосе мужчины звучала тревога. Он искренне волновался за судьбу товарища.

– Но разве это не задача командира – выявить сильную сторону бойца и помочь ему стать профессионалом?

Мужчины переглянулись с явной досадой. Николас удрученно покачал головой.

– Все так, Дэнни, но, когда человек УНИВЕРСАЛ, у него нет сильной стороны, которую командир поможет развить.

– Так какого черта тогда Тайлер делает в отряде?!

Я повысил голос против воли, ощущая себя непроходимым тупицей. Мне казалось, что мои собутыльники сами себе противоречат! И чем больше они пытались что-то объяснить, тем сильнее я путался!

– Кей – отличный боец!

– Он хорошо стреляет!

– У него на каждом задании своя роль!

Я отодвинулся вместе со стулом, когда товарищи бросились защищать Тайлера. Их лица стали одинаково злыми. Казалось, они готовы накинуться на меня с кулаками.

Кажется, я ступил на очень опасную территорию…

Николас хлопнул Мартина по плечу, когда тот с рычанием подался вперед.

– Уймись, он не то хотел сказать. Понимаешь, Дэнни, в чем ГЛАВНАЯ беда универсала? Универсал верит, что способен на большее. Что того, что он делает для отряда, недостаточно. У универсала, даже если за ним закреплено его место, даже если ему отведена его роль и даны четкие инструкции, в голове всегда есть план «Б», потому что умеет не только драться, но и стрелять. И все делает одинаково хорошо. Майерс, например, между винтовкой и ножом всегда выберет нож. Как и ты. Как и Бенджи. Как и Торп. А универсал будет думать, как воспользоваться и тем, и другим. И будет искать возможность сделать это. Это… Дело не только в том, что мастерство вырабатывается годами, а Тайлер… он ведь очень молод. Дело в том…

Снайпер помолчал немного, формулируя мысль.

– Дело в том, что Тайлер верит, что может гораздо больше, чем просто вести прямой бой. Или просто прикрывать отряд. Или просто разведать обстановку, а потом устроить такую диверсию, что отряд справится с заданием, не привлекая к нему всех бойцов. А ведь, чтобы научиться всему этому, требуются годы упорной работы! Тайлер верит, что может сидеть на двух стульях без всякого ущерба. Любой универсал в это верит. Но, как правильно отметил Хайд, у любого из нас – свое место в отряде. Своя роль на каждом задании. И если мы будем разрываться на несколько частей, а не делать свою работу…

Я откинулся на спинку стула и задумчиво постучал по бокалу.

– И сейчас вы пытаетесь помочь Тайлеру понять, какая сторона сильная, да?

Майерс громко застонал. Я вопросительно моргнул, а Николас усмехнулся.

– У универсала НЕТ сильной стороны. У Тайлера НЕТ сильной стороны. Но он может выбрать занятие по душе. И стать в нем мастером. Хаммер тренирует его так же, как и всех нас. Хайда и Бенджи, а теперь и тебя, он учит драться. Меня – попадать в цель, как бы странно это ни прозвучало.

Я усмехнулся, вспомнив нашу с командиром партию в дартс. Три дротика и то, как именно они вошли в мишень.

– А чему он учит рейнджера?

– Тактике ведения боя, стратегии. Рейнджер, по сути, вторая голова нашего отряда. Торп – первая.

Мартин подался вперед.

– Он подчиняется приказам Торпа, само собой, но в особой ситуации волен действовать по своему усмотрению. Очень важно, чтобы рейнджер и командир знали, чего ждать друг от друга. И действовали слаженно. Иначе… нам всем хана.

– А что, если командир погибнет во время задания? Кто после его гибели на себя командование возьмет? Рейнджер?

Мартин ответил очень тихо:

– Да.

Я несколько секунд рассматривал его, озадаченный реакцией, а потом вдруг понял.

Мартин – первенец Джексона и его правая рука. По идее, именно он должен взять командование отрядом на себя.

«Дело в Мартине, или так принято, чтобы рейнджер… Но ведь не во всех же отрядах есть рейнджеры! Тьфу…».

Я глухо застонал и закрыл лицо ладонями. Голова начала болеть.