Ещё один шанс

– Нам нужно на самолет.

– Тут сильно жарко.

Командор захохотал. Снайпер слабо улыбнулся и пожал плечами.

– Ну не люблю я жару! Не люблю.

Джеймс вторил Стиву, хлопнув Коннора по плечу.

– Пингвин, твою мать. Точно пингвин.

Коннор поморщился и грязно выругался, а я усмехнулся.

Внезапная тревога, волной поднявшаяся в груди, выбила меня из равновесия. Хоуп там, в одном городе со Стоуном. Я был уверен – ему хватит чести не трогать ее. И мозгов. Он знает, что я просто убью его, если он ее тронет. Но тот факт, что Дэнни был ярым игроком, сутью жизни которого было соперничество…

«Твою мать, почему все так сложно?!»..

Миллер жил на небольшой ферме недалеко от города. Мы с комфортом расположились в уютных комнатах дома, странно не сочетавшегося своим внешним видом с хозяином.

Милый двухэтажный дом был сколочен из светлой, выгоревшей на солнце древесины – местный климат не заставлял жителей заботиться о дополнительных мерах утепления своего жилища – и подходил, скорее, пенсионерам, которые перебрались в эту глушь, чтобы прожить остатки дней в тишине и покое.

После прохладного душа я стоял на небольшой уютной веранде, глядя на закат, разливающийся по горизонту оттенками желтого и красного.

– Здесь спокойно.

Я кивнул, не оборачиваясь, стискивая бесполезный смартфон. Правило гласило: никакого внешнего мира, пока ты на задании. И только сейчас я понял, насколько дебильным и трудновыполнимым было это правило. И каким необходимым оно было.

– Эй, дружище, как ты?

Мужчина встал рядом, плечом к плечу со мной.

– Отлично.

Миллер тихо засмеялся.

– И поэтому ты стоишь тут, как статуя, а не внутри с остальными? Кстати, Джеймс решил разорить мой бар.

Я покачал головой, баюкая тревогу в груди.

– Я… просто…

Мне хотелось поделиться с ним тем, что я чувствовал по отношению к Стоуну. В конце концов, нас троих обжигали в одной печи. И я знал – Миллеру можно доверять. Нас бы не направили к нему, если бы это было не так.

– Откуда ты узнал, что Стоун нас спалил?

Мужчина неопределенно пожал плечами, поглаживая теплые, нагревшиеся за день на солнце перила.

– Тебе эта информация ничего не даст, а меня может круто подставить. Давай так. Из проверенного источника.

Я усмехнулся.

– И как же твои источники выходят на тебя здесь, в этой глуши, без связи?

Глаза Маркуса хитро сверкнули.

– Тот, кто хочет, найдет.

Я задумчиво прищурился. Тот, кто хочет, найдет – звучит правдоподобно. За исключением одного «но».

Я вспомнил слова Командора, которые он сказал мужчине. Насчет суда.

– И почему же военный суд тебя до сих пор не нашел?

Миллер нервно дернулся и поджал губы.

– Думаю, потому что им… мешают.

Я вопросительно выгнул бровь, и мужчина грустно усмехнулся.

– Те, кому я… помогаю.

Чем дольше длился этот разговор, тем больше у меня было вопросов. Но я прекрасно понимал – вряд ли Миллер ответит хоть на один.

Я вздохнул и отвернулся, снова уставившись на закат. Мы немного помолчали, наблюдая за тем, как диск солнца скатывается к линии горизонта. На окружающую нас равнину опускалась вечерняя прохлада.

– Логан, как ты? Как складывается твоя жизнь?

Я слабо улыбнулся.

– Все… хорошо.

Я вытащил жетон из-под футболки и крепко сжал его. Хитрая улыбка изогнула губы.

– Расскажи, за что предстал перед военным судом, и я расскажу, как живу.

Маркус несколько секунд задумчиво кивал, а потом заговорил:

– Ты помнишь Дастина Крембла?

Я отрицательно помотал головой, наблюдая за мужчиной. Черты его лица исказились от досады. По нему видно было – история давалась Миллеру нелегко.

– Дастин был тем парнем, который постоянно… он был задирой. И я удивлен, что ты его не помнишь. Он постоянно крутился возле вас со Стоуном.

Я напряг память, но ничего не всплыло на поверхность. За последние двенадцать лет столько людей прошло передо мной, что люди из тех времен стали… несущественными.

– Я его не помню.

– Ну, редкостный ублюдок. Нас закинули вместе на задание. Я вообще не понял, какого черта меня туда засунули, в их отряд. Серьезно! Я тогда автомат с трудом в руках держал.