Северный ветер. Том 1

Нет. Дело в моих спутниках. Видимо, они все владеют магией.

А что, если в этом мире ВООБЩЕ ВСЕ владеют магией?

Мозг упрямо опровергал саму мысль о такой вероятности, но слова Харона больше не были упреком или оскорблением, а стали предупреждением – не ограничивай себя, допускай невозможное. Все простое и понятное осталось в прошлом! Доказательств за путешествие я получила более, чем достаточно. Да сам Харон, черт возьми! Вот с кого нужно начинать список!

А потом было тепло, хлынувшее из ладони Гардаха, золотые глаза… У Кхаада такие же? Он владеет той же магией, что и отец? Понять бы, какой…

А тот непонятно откуда возникший на хорошо просматриваемой равнине дом? Аик? Кажется, я поняла, почему он не брал меня в седло! Неужели это он создавал строения из снега и не хотел, чтобы я узнала? Голубая дымка, льющаяся из его глаз… Фламберг…

Лечение Маритаса и огонь в его глазах, не сжигающий ресницы и брови… И радужки, ярко-красные, такие нереальные…

Да, совершенно точно – они маги. Но за каким же, простите, хреном им нужна я? Простая женщина из мира, в котором магия существует только в книгах и фильмах! Как МНЕ спасти их мир?

Я невесело хмыкнула. Точно в жертву принесут…

Трава расстроенно обмякла, снова став неподвижной, когда Драха отдернул руку и окликнул меня:

– Ah m?ri??!

Я встретила его взгляд и легко прочла в нем ужас. Душераздирающий, словно всадник совершил что-то страшное, непоправимое.

Аик прекратил петь, подался вперед и заглянул в лицо товарища. Но тот смотрел лишь на меня все с тем же ужасом.

Я неуверенно улыбнулась и прошептала, кивая на траву:

– Сагхара?х.[30 - Покажи.]

Драха вскочил на ноги и быстрым шагом направился к холму. Аик проводил его спину взглядом и повернулся ко мне. На его лице читался без слов понятный вопрос. Впрочем, я знала, как задать его на языке всадников: ах асстха? хаадахи?р?

Что случилось?

Я покачала головой и повернулась к озеру. Кажется, всадники решили, что их магия может напугать меня. Только так я могу объяснить, почему Драха перепугался.

Хотя откуда им знать, что магия меня испугает? Потому что я из другого мира?

Как же все сложно…

Я посмотрела на Аика с нескрываемым любопытством.

– Если бы ты говорил на моем языке, замучила бы вопросами до полусмерти и заставила показать, что умеешь.

Всадник неуверенно улыбнулся, не поняв ни слова, и посмотрел в ту сторону, куда ушел его товарищ. А я хмуро уставилась на ком грязной одежды. Нужно выстирать.

***

Я не торопилась возвращаться в лагерь. Неспешно высушила волосы, попыталась рассмотреть свое отражение в зеркальной глади озера, потерпела в этом деле поражение, повалялась на траве, разглядывая затягивающие небо мягкие облака… и принялась стирать чертовы вещи.

Аик предложил помощь, указав на кусок мыла, но я отказалась. Потом попросила отвернуться, пока стирала нижнее белье, и в конце предложила изнывающему от безделья всаднику отжать мои джинсы, толстовку и куртку. Но когда ткань опасно затрещала в его сильных руках, со смехом отобрала одежду. Не гулять же мне в рубашке Маритаса, пока не доедем… Куда мы там едем?

Аик не оставлял меня одну, но я видела – ему страшно хочется узнать, почему Драха внезапно ушел. Он поглядывал на меня с немым вопросом, но я делала вид, что не замечаю этого. И думала. Много и активно. В основном про то, как убедить всадников продемонстрировать силу.

Таранного подхода я опасалась. Не знала, как они отреагируют. Зайти издалека не смогла бы при всем желании – я не владела языком, чтобы вести витиеватые беседы. Промолчать об увиденном тоже не выход – наверняка Драха расскажет спутникам, что я видела его игры с травой. А если и не осмелится, любопытство сожрет меня заживо!

Я отбросила упрямую прядь волос с лица, в очередной раз прополаскивая вновь ставшую белой футболку. Мыло у Маритаса восхитительное! Отстирывает даже те пятна, которые…

Так, стоп! О чем я? Ах, да.

А с чего я вообще взяла, что всадники боятся меня напугать магией?

Например, с того, что ни разу открыто не демонстрировали, а Драха перепугался до смерти, когда понял…

«Ай, хватит! Иди и сделай что-нибудь! Результат получает тот, кто что-то предпринимает, а не только размышляет!».

Солнце опускалось к горизонту. Смеркалось. Я наскоро отжала футболку, завязала выстиранную одежду в серое полотенце и махнула Аику.

– Ах касра?х?[31 - Пойдем?]

Он радостно улыбнулся – серьезно, чтобы заставить их улыбаться, нужно сказать пару слов на их языке! – и поднялся с травы с явным облегчением. Устал ждать.

– Kasra?h.[32 - Идем.]

На подходе к холму до нашего слуха донеслись обрывки разговора. Я прислушалась и посмотрела на спутника округлившимися глазами – кажется, всадники ссорятся!

Страх ужалил виски, но Аик отреагировал на громкие голоса совсем не так, как если бы там шел ожесточенный спор. Он задышал чаще, схватил меня за локоть и шепнул:

– M?rivta?s…

– Мьари… кто?

– Mar kasra?h, m?ri?![33 - Пойдем, мьори!] Khara?d!

И потащил меня за собой.

Я дважды запнулась об незаметные под травой кочки, трижды едва не выронила куль с одеждой и порядком запыхалась, пока мы бежали к лагерю.

– Аик, я сейчас… ау?д! Я сейчас упаду!

Всадник резко остановился. Я по инерции врезалась в его спину, едва не опрокинув нас обоих, и раздраженно рявкнула:

– Аик, чтоб тебя! Слава всевышнему, что ты меня не понимаешь! Я из-за тебя чуть…

– Ah m?ri??

Я проглотила конец фразы, услышав незнакомый голос. Новые всадники?

Я выглянула из-за спины Аика и убедилась в верности догадки. На поляне собрались все мои спутники, включая вернувшихся Гардаха с сыном и Кхар Джахара. Они выстроились полукругом вокруг трех незнакомцев, не успевших слезть с кайдахаров.

У первого всадника, возрастом едва обогнавшего Кхаада, были зеленые глаза и отличавшие его от остальных мужчин светлые волосы и брови. На широком добродушном лице сильно выделялся крупный нос. Увидев меня, он радостно улыбнулся, и на его щеках появились глубокие ямочки.