Она снова это сделала. Она снова спасла меня. Ее голос снова вытащил меня из кошмара.
Моя жена. Моя любимая женщина, сидящая у меня на коленях глубокой ночью…
…потому что я не могу справиться с гребаными кошмарами самостоятельно!
«ТВОЮ МАТЬ, ГРИН!».
Я зажмурился, упиваясь теплом Хоуп. Впитывая его каждой клеточкой своего тела. Накапливая его в груди.
Она что-то шептала и гладила меня по волосам. Такая нежная, ласковая.
Да, она будет просто потрясающей матерью. А я…
«А я буду самым херовым отцом в мире, если не справлюсь с собой».
– Ешь ты свои проклятые мандарины. Но не в таком количестве.
Хоуп засмеялась, отстраняясь от меня.
– Знаешь, я готова пожертвовать ими…
Она театрально вздохнула и облизнулась, закатывая глаза. Я покачал головой.
Невероятная женщина. Такая стойкая! Сильная!
Как же ей было тяжело все эти недели, которые я был прикован к больничной койке. Как она страдала, как выматывалась!
Как же мне хотелось поскорее оказаться дома, чтобы быть с ней. ПРОСТО БЫТЬ РЯДОМ С НЕЙ!
Как сильно я хотел выздороветь. Лишь бы не видеть боль в ее глазах, поникшие от усталости плечи.
Хоуп улыбнулась и склонила голову набок. Улыбка тронула уголки ее губ.
– …в обмен на тебя в нашей кровати. Рядом с нами.
Я потянулся и поцеловал жену в щеку, скользя руками по ее телу.
Моему любимому телу, в котором рос наш ребенок. Наша дочь.
«Ты должен справиться с собой. Иначе ты можешь потерять все. Хоуп. Свою дочь. Свою жизнь. Ту, что подарила тебе судьба. Еще одну жизнь».
Хоуп неловко поднялась на ноги и протянула мне руку.
– Пойдем, я уложу тебя в кровать и почешу спинку.
Я счастливо улыбнулся и встал, хватаясь за ее ладошку.
Девушка тут же нахмурилась и погрозила мне пальцем.
– Но только недолго! Знаю я тебя.
Я захохотал и подхватил ее на руки, окончательно отпуская ночной кошмар…
Несколько часов спустя я лежал в кровати и наблюдал за тем, как мерно вздымается грудь Хоуп во сне.
Ее красивые губы были приоткрыты. Ресницы едва заметно дрожали. Девушка крепко спала, сжимая мою руку.
А я боялся заснуть.
Так было каждый раз после того, как я выбирался из черноты. Каждый чертов раз я боялся закрыть глаза и уснуть. А если и засыпал, то постоянно плавал на границе между сновидением и явью.
Потому что чернота была где-то внутри меня. Она сидела глубоко, и порой я забывал про нее. Но она не забывала про меня никогда. Уже так долго! С того самого дня, как я очнулся…
ПОЧТИ 3 МЕСЯЦА НАЗАД
Я просыпался.
Я чувствовал это всем телом. Не только разумом. Каждой клеточкой своего тела.
Это ощущалось так, словно… словно я падал. Откуда-то с большой высоты. Я стремительно летел вниз, но совершенно не боялся упасть и разбиться.
Потому что, падая, я выныривал из черноты, что поглотила меня в свои глубины. Затянула в ледяную пучину отчаяния.
Я стремительно летел вниз, и в то же время выбирался наружу из тишины. И хотел кричать от восторга и радости.
Потому что проклятая тишина убиралась восвояси, и я начинал что-то слышать.
Полет вниз и заплыв наверх никак не прекращались. Это продолжалось неимоверно долго. В конце концов я совершенно перестал понимать, что чувствую, где нахожусь, что со мной происходит.
Верх и низ перемешались. Осталось лишь ощущение движения, которому я был безумно рад. Но спустя какое-то время и это ощущение покинуло меня. Я словно застыл. И в этот момент я ощутил спиной твердую поверхность.
Она давила так сильно, что мне пришлось вдохнуть.
Воздух проник в грудную клетку, наполнил и, казалось, расправил смятые легкие.
Ощущая себя окрыленным и абсолютно беспомощным одновременно, я попытался открыть глаза. И понял, что… я словно забыл, как это делается!
Нет! Я совершенно точно знал, как это сделать! Но почему-то не мог.
«Давай, нужно просто… Стоп! А что…».
А что нужно сделать, чтобы открыть глаза?! Что именно? Какие мышцы напрячь?! Веки?!
«Давай! Давай же! Открой глаза! Ну же!».
Я уговаривал себя, медленно и глубоко вдыхая воздух, пропитанный запахом антисептика и лекарств.
С ужасом осознавая – я в больнице.