Код красный

Секунда. Всего секунда. И Люк сделал широкий шаг назад, подняв руки над головой.

– Понял. – Он наигранно прикрыл рот ладонью. – Молчу.

И, снова круто развернувшись, быстро пошёл вперед. Вот так вот. Пусть отрабатывает аренду. Да, его идеи дебильные и внезапные, но других просто нет, так что…

Джеки пустилась за ним. Длинные ноги против её пяти футов роста. Один его шаг – два её шага. Понадобилось несколько секунд, чтобы приноровиться и оказаться с ним плечом к плечу. Он столкнул очки с макушки на нос, поправил их и сунул руки в карманы джинсов. Как-то неожиданно легко заткнулся, продолжая лавировать между людьми на тротуаре и будто совершенно не ощущая сумку с ноутбуком на плече.

Джеки тоже сунула руки в карманы короткой куртки и опустила взгляд под ноги. В душе прокатилась волна какого-то смешанного чувства. Разочарования? Хотя с чего бы? Заткнулся и хорошо, нужно радоваться. Люку не должно быть дела до того, что и кого она хочет. Она ему даже не друг, так зачем столько попыток отговорить ее?

Джеки нахмурилась и прикусила губу. На ходу вытянув из кармана мобильник, разблокировала и открыла журнал вызовов. «Люси», «Люси», «Люси», «Люси». Два раза «Тесса» и снова «Люси». Семь неотвеченных и пара сообщений. Она снова спрятала мобильник и уставилась на собственные кеды. Заправила за ухо рыжую прядь и опустила голову.

Она и в самом деле хочет запретную конфетку. Как маленькая. Но сознает, на что идёт, поэтому Люку нечего включать заботливого папашу. Дело даже не в самом Артуре, а в ней. Быть невидимкой всегда было удобно. В своем маленьком мирке уютно и тепло, но что, если она упускает жизнь? Сколько раз она оставалась дома, когда Тесса шла гулять с парнем. Сколько раз смотрела на целующихся в автобусах парочек и отворачивалась, чтобы просто не завидовать. Время идёт, и быть одной всю юность становится тяжело. Каково это, заныривать носом в чью-то сильную, жилистую шею? Вдыхать запах кожи, запускать пальцы в волосы…

Так что она знает, что делает. Вроде бы знает.

Правда, презентацию по экономике можно было бы и не заваливать, черт ее дери.

– Ты какая-то мрачная, – вдруг послышалось рядом.

Джеки вздрогнула и резко повернулась. Люк смотрел на неё. Как давно? Она пожала плечами и уставилась на дорогу перед собой.

– Это моё обычное лицо.

– Нет, обычно оно слегка презирает всех вокруг, – Люк невесело хмыкнул. – Что-то случилось?

Он этого не понимает и не поймёт. Да ему и не нужно.

– Всё нормально, – Джеки вяло отмахнулась.

Люк, однако, немного обогнал её, развернулся и пошел спиной вперед. Прищуренный взгляд впился в лицо.

– А как там твоя презентация?

Зараза. Джеки мельком посмотрела ему за плечо. Кафедра гуманитарных наук уже рядом, почти пришли. Правда, джипа не видно, но это мелочи.

– С презентацией всё хорошо, – выронила она. – Почти. Да неважно.

– Не понравилась? – Он прищурился еще больше.

Что ему нужно?

– Понравилась. Почти.

– Не могу представить, чтобы твоя презентация не понравилась. – Он снова ловко развернулся и пошёл рядом. – Мои успехи в учёбе нервно курят по сравнению с твоими графиками.

Джеки вяло улыбнулась. Прибедняется. Учился он сносно, учитывая, что успевал еще и работать, и развивать группу.

– Никогда не могла понять, почему ты пошел на филологический. – Она задрала голову и прямо посмотрела на его профиль с кольцом в крыле носа.

Он и филология ассоциируются друг с другом меньше всего. Этот выбор всегда казался странным.

– Ты никогда и не спрашивала. – Люк пожал плечами.

– Ну так почему?

Он коротко, хрипло рассмеялся.

– Потому что «музыка – это дерьмо, Люсьен», – он очень удачно скопировал интонацию Бреннера-старшего. – «Будешь певцом на свадьбах? Тебе нужна настоящая профессия!»

Джеки закатила глаза. Это так похоже на мистера Демиена Бреннера, что можно было сразу догадаться. Люк тем временем поправил на плече сумку и повернулся. На его губах появилась кривая ухмылка.

– Из всего предложенного филологический подходил больше всего. Я ведь знатное трепло и стихоплёт…

– О да, – Джеки фыркнула.

– А инструментов и вокала мне хватило в школе, так что нужно было развить все стороны моей необъятной, многогранной творческой личности.

Внезапно рядом нарисовался знакомый джип. Она обалдело уставилась на чёрный багажник. В какой момент они успели повернуть за угол и наткнуться на машину?

– Пришли, – констатировал Люк. – Садись и не забудь улыбаться, как дура. Вчера у тебя хорошо получалось.

Вот так. Ледяной душ. Джеки на пару мгновений вросла ногами в тротуар. Тема отцов, детей и образования закрылась сама собой, Люк открыл заднюю дверцу, придержал сумку с ноутбуком и влез в машину. Надо бы забрать у него ноутбук. Зачем он вообще его взял? Это что-то типа галантности? Но на отвлеченные размышления времени не осталось, Джеки глубоко вдохнула, распахнула переднюю дверь и нырнула в салон. Прямо как в ледяную воду.

Ах да. Не забывать улыбаться.

– Привет! – Она приземлилась на сиденье, хлопнула дверью и растянула губы в улыбке.

По рукам побежали мурашки. Вдох и выдох.

– Привет-привет, красотка. – Артур, сидящий в водительском кресле, развернулся к ней.

Красотка? Серьёзно? Джеки на мгновение зависла, заглянув в синие глаза. Но тут же опомнилась и схватилась за ремень. Без паники. Без. Паники.

– Ты почему не снимала трубку? – раздался голос Тессы. Отрезвил и заставил посмотреть назад. Подруга расположилась за водительским креслом и смотрела на неё, вскинув брови. А о ней Джеки уже и забыла…

– Выключила звук. – Она дёрнула на себя ремень и вставила защёлку в замок.

Тесса громко цокнула.

– Мне пришлось отправить поисковую собаку.

И ей в плечо прилетел резкий тычок.

– Гав-гав, – прогудел Люк.

Джеки улыбнулась, но теперь уже искренне. Сестринско-братская любовь с годами не меняется. Это даже мило. Пружину, стянувшую всё внутри, медленно отпустило, Джеки отвернулась и села ровно. Машина завелась и отъехала от тротуара. Дышать стало легче. Значительно легче, чем в тот раз, когда они с Артуром оказались в этом джипе один на один. Бреннеры разрядили обстановку двумя фразами, с ними всегда легко.

Но как соблазнять парня при свидетелях? Чёрт! Джеки отбросила волосы на одно плечо и слегка повернулась к Артуру.