Красные каникулы

– Как через два часа? Я рассчитывал, что мы вылетим минут через пятнадцать, я плохо переношу невесомость…

– Задержка рейса по погодным условиям марсодрома прибытия, – невозмутимо ответил сотрудник, – приношу свои извинения.

Ничего не оставалось делать, как проплыть в отсек-ресторан. Гравитация здесь работала только за столиками, чтобы можно было есть, не гоняясь за продуктами питания по всей станции. Но упаковка пищи была орбитальная – тубы и мягкие груши. Путешественники вдруг поняли, что несколько проголодались и уделили должное внимание еде.

– Почему станция называется «Пик», – с набитым ртом спросила Роза.

– Что это? – вопросом на вопрос ответил Хоис Абрамович, указав в иллюминатор.

– Марс… – непонимающе ответила девочка.

– А кто такой Марс?

– Как кто такой. Планета, конечно.

– Это «что такое Марс». А я спросил – кто такой Марс.

– Не понимаю.

– В римской мифологии так называли бога войны. Так как планета Марс имеет красноватый оттенок почвы, что заметно даже с Земли, её назвали в честь этого бога войны.

– А причём тут бог войны?

– Потому что, по одной из легенд, у него был сын по имени Пик, бог полей и лесов. Его изображали юношей с дятлом, сидящем на его голове.

– Вот почему эмблема станции – дятел?

– Да, это давняя астрономическая традиция – называть различные объекты в честь древних богов и героев.

– Ну сейчас-то много чего называют в честь нормальных людей, а никаких не богов?

– Конечно, Розочка, конечно. Просто традиции не отмирают мгновенно, на то они и традиции…

За беседой время пролетело незаметно.

– Attention, shuttle 27 will be departed in ten minutes. Внимание, челнок рейс 27 отправится через 10 минут, – раздалось объявление по трансляции. Хоис Абрамович заторопился.

– Дети, поплыли к выходу. Я не хочу застрять здесь на орбите.

Путешественники проследовали к шлюзу. Здесь им пришлось облачиться в скафандры – Марс был всё ещё фронтиром. Детям их скафандры были немного великоваты, но с этим приходилось мириться. Они разместились в ложементах и подключились к бортовой системе жизнеобеспечения. Но если что-то пойдет не так, воздуха в скафандрах им хватит на несколько часов. В каком-то смысле Хоис Абрамович был неисправимым пессимистом, и всегда оценивал все возможные варианты событий, в первую очередь самые негативные. С другой стороны, он отвечал же не только за себя, поэтому с его точки зрения эти размышления были вполне оправданы. По этой же причине он внимательно прочитал все инструкции и даже нашёл кнопку индивидуальной катапульты, которая должна была спасти его жизнь в случае, если челнок развалится в разреженной атмосфере Марса. Подобных катастроф, впрочем, пока не случалось – космической бог войны, как ни странно, не забрал ещё ни одной человеческой жизни. Но Хоис Абрамович придерживался следующего принципа – думай о худшем, тогда всё, чтобы ни случилось, тебя порадует. Он называл это оптимизмом.

Через несколько минут предстартовых проверок челнок отстыковался от станции «Пик» и начал снижаться к поверхности планеты. Атмосферы Марса не хватало для полноценных аэродинамических манёвров, но при помощи генератора Борисова этот недостаток удавалось компенсировать. Снижение продолжалось около трех часов, потом они вошли в плотные слои атмосферы Марса. Началась неизбежная вибрация, но она продолжалась недолго, и уже через пятнадцать минут челнок встал своими опорами на почву красной планеты.

Путешественники осторожно выбрались на поверхность. Судя по всему, сейчас был вечер, хотя по земному времени – поздняя ночь. Они прошли по посадочной площадке до шлюзовой камеры купола марсодрома. В куполе, сняв скафандры, они прошли регистрацию на стойке прибытия и получили личные браслеты. На Марсе была развернута собственная интерсеть, и большинство функций их земных браслетов были недоступны. Да и если бы подобная ретрансляция была бы возможна, от Земли до Марса сигнал сейчас бы шел 10 минут только в одну сторону. Кроме обычного модуля интерсети марсианские браслеты включали в себя блок экстренной связи для аварийных ситуаций. Хоис Абрамович искренне надеялся, что этой возможностью ему воспользоваться не придётся.

Гостиничный купол располагался в паре километров от марсодрома, туда вела система туннелей, оборудованная травалаторами. Конечно, можно было прогуляться и пешком – Марс всё-таки. Но Хоис Абрамович вдруг почувствовал себя очень усталым. Несмотря на то, что в течение всего дня он почти ничего не делал – просто сидел в кресле или ложементе – он вымотался. Сейчас ему хотелось только одного – наконец-то лечь полежать. И когда они доехали до своего гостиничного отсека, он без лишних рассуждений прошел в свою комнатку и сразу же лёг спать. Дети уже взрослые, пусть сами себя укладывают.

На следующее утро он неожиданно для себя проснулся рано. В теле ощущалась непривычная лёгкость. Ну правильно, пониженная сила тяжести. Он огляделся – вчера на подробный осмотр у него не хватило сил. Комнатка была крошечная – метров шесть по площади. По текущим земным меркам это были более чем спартанские условия, но не стоит забывать, что он на другой планете. Кровать, стол и шкаф для одежды – вот и вся мебель. Обязательный терминал контроля жизнеобеспечения. Воздух – давление, влажность. Он вышел из комнаты. Их секция была рассчитана на четверых, но, судя по индикатору, четвертая комната пустовала. Санузел был занят – кто-то из детей принимал душ. Он постучал в переборку:

– Розочка, экономь воду, мы не на Земле!

– Это я, – отозвался голос Максима, – я сейчас.

После завершения всех процедур Хоис Абрамович скомандовал:

– Сейчас идём завтракать, а потом на экскурсию.

– На какую ещё экскурсию? – как-то даже недовольно спросила Роза.

– На обзорную экскурсию. Я вот, например, никогда на Марсе не был, мне интересно всё посмотреть.

– Дедушка, но я не хочу на экскурсию…

– А чего же ты хочешь? – Хоис Абрамович вдруг понял, что не имеет никакого представления о том, зачем на самом деле Роза так рвалась на Марс, – В любом случае сначала завтрак, а всё остальное потом.

За едой пришлось пройти по небольшому тоннелю в соседний купол – оранжерейный. Продукты питания в основном уже выращивались на Марсе, только небольшая часть импортировалась с Земли. Они сели за столик у окошка, за котором было видно гидропонную ферму, на ней выращивался картофель. Хоис Абрамович прищурился и разглядел табличку на ближайшей грядке – «Уотни скороспелый». Подкатил робостюард, и они сделали заказ. Фирменным блюдом был, естественно, всё тот же картофель – его начали выращивать ещё первые экспедиции. Чай был со странным привкусом, вероятно не обошлось без каких-то травяных добавок. Пока они трапезничали, Хоис Абрамович решил прояснить ситуацию.

– Дети, сегодня я хочу пойти на обзорную экскурсию по Аресограду. Следующие три дня в вашем распоряжении, но я хотел бы наконец-то знать, что вы такое задумали.

– Дедушка, нам нужен ровер.

– Что?!

– Дедушка, нам очень нужен ровер. Нам надо попасть вот сюда. Макс, показывай!

Максим послушно вынул из рюкзачка сложенную вчетверо экобумагу. Он развернул лист и положил его на стол. Это оказалась карта участка Марса, на ней был отмечен Аресоград. Южнее его была какая-то закорючка, в которую и указала Роза. Рядом были написаны координаты.

– Вот сюда нам надо!

– А что там такое?

Дети переглянулись.

– Дедушка, ты тайны хранить умеешь?

Хоис Абрамович чуть не поперхнулся. Происходящее начало напоминать какой-то детектив.

– Нет, не умею, и не собираюсь ничего хранить, и вообще пока вы толком не расскажете, я с места не сдвинусь!

– А как же экскурсия? Тогда мы на неё опоздаем! – ехидно парировала внучка

– Розочка, какие тайны? Ну не пиратский же клад там зарыт? «Хорошее стекло в трактире епископа на чёртовом стуле», – нараспев процитировал Хоис Абрамович.

– Какое стекло? – недоумённо спросил Максим.

– Я тебе ссылку скину, какое. Выкладывайте, что за тайны у вас на Марсе.

– Я думаю… – начал Максим.