Кто кого еще поймал?!

– Я заплачу за съеденное ею! – крикнул, пересиливая гомон, и обратился к другу, надеясь, что хотя бы до него смогу достучаться: – Я видел, как от этого существа банши сделала ноги…

– Видел банши и не убил?! – Арслан – темноволосый охотник из восточных степей – был в возмущении. Его горячая кровь и склонность к спонтанной агрессии могли дорого мне обойтись.

– Горластая так драпала, что я при всем желании не смог бы ее догнать, – ответил, пытаясь медленно отойти к выходу, но Брайан перекрыл мне путь к отступлению.

Остальные охотники окружили нас. Выбор был невелик: отдать им Мой или драться.

– Р-р-рух! – возмутилась она и переступила с лапки на лапку, ощутимо впиваясь коготками в мое плечо.

"Давай, сделай рывок… Пожалуйста, улетай!" – судорожно думал я, не зная, чем закончится этот вечер.

"Я без тебя никуда не пойду!" – вдруг отчетливо услышал ответ. Только не вслух, а так же, как иногда общался с сестрой через артефакт. Приятный женский голос поразил, очаровал и, казалось, разом поднял со дна души всю нежность, так усердно скрываемую годами.

– Банши сбежала от этой мелочи? – переспросил Рик, не поверив моим словам.

– Да, и я обязан ей жизнью! – твердо ответил я, а Мой гордо выпрямилась на моем плече, словно начала понимать, что говорят о ней.

– И как так получилось? – поинтересовался Ричард, скрестив руки на груди.

– Я отвлекся, доставая мелкую из-под камня, – не удержался и почесал мой за ушком, – банши подкралась, а как только это существо увидело крикливую нежить, зарычало, и та сбежала в ужасе…

– Даррен, а как же твои слова, что мы убиваем нечисть, а не экспериментируем с ней? – припомнил мне недавнюю обиду молодой мракоборец.

– Но она живая и достаточно разумна. Как охотничья собака или лошадь… Их же приручают? Так почему это существо не имеет права стать домашним? – В мыслях представилась картинка, как я стою на постаменте посреди площади и громко вещаю собравшемуся народу. Они смотрят мне в рот, стремясь уловить каждое слово, а потом бросаются помидорами и тухлыми яйцами…

О том, что я слышал ее мысли, говорить пока не стал.

– А еще стоит упомянуть ястребиную и соколиную охоты, – продолжил я, внезапно почувствовав в себе талант оратора.

Мой забавно раздула ноздри и расправила крылья, словно изображала птицу.

Восприняв это действие как угрозу, истеричный кабатчик подхватил со стола глиняную миску и швырнул в нас, пытаясь сбить мою подружку.

Я немного отклонился в сторону, и посудина, вскользь зацепив молодого охотника, врезалась в стену и разлетелась на куски.

– Убейте наконец-то эту тварь и дайте спокойно поужинать! – подал голос хмурый торговец, сидевший за столом в углу.

Охотники в очередной раз приосанились, готовые к действию.

– Позвольте мне рассчитаться, и мы уедем немедленно, – попытался я заключить мировую сделку.

Ричард тяжело вздохнул, покачал головой, а вслух сказал:

– Уезжай, Дар, но учти: встретимся еще раз – и слушать мы больше не станем. Призвание охотника – убивать тварей, а не натаскивать их против нежити. Мы так не поступаем. – Он задумчиво потер подбородок и добавил: – Или убей свою зверушку и поехали с нами на стрыгу. Решать тебе.

– Спасибо, друг, – грустно улыбнулся я и, оставив золотую монету на покрытие расходов заведения и за ужин товарищей, быстро направился в комнату за вещами.

Мой

Когда я проснулась и осмотрелась – не нашла своего двуногого. И куда он опять делся? Может, за едой пошел? Кушать-то хочется…

Нужно найти его. Я слезла на пол и повертела мордочкой в поисках выхода.

Да уж, выбраться из этого большого домика совсем непросто.

Я долго скреблась в том месте, где была щель и виднелся свет. Попробовала потянуть на себя, поддев коготками, штуку, что закрывала проход, но пролезть так и не могла. Пришлось искать другой способ.

Еще раз обежав весь домик по кругу, я уловила поток свежего ночного воздуха, струящийся из-под дупла странной формы, закрытого чем-то деревянным.

Я попыталась поскрести там и обратила внимание на небольшую щепку, мешавшую убрать то, что блокировало вход. Как только я ее вытащила, открыть дупло не составило никакого труда.

Я тут же вылезла на улицу. Прохладный ветерок приятно пощекотал чешуйки.

Высоко, можно было бы слететь вниз, но даже не буду пробовать. Очень уж крылышко болит.

Интересно, куда все-таки ушел мой двуногий? Я посмотрела по сторонам, принюхалась. Из дупла, что располагалось ниже, пахло вкусной едой, и оно оказалось открытым, туда-то я и направилась, ловко цепляясь коготками за такие удобные щели между небольшими камнями.

Доползла до этого дупла, свесила мордашку вниз и попыталась среди прочих углядеть свой сучок.

Мой двуногий стоял среди таких же, как он. Они что-то пищали друг другу, но едой он, кажется, совсем не запасся…

– Мой! – обрадовавшись, позвала я и стремглав помчалась к нему, сказать, чтобы поискал что-то съедобное.

Как только я спустилась на пол, мне какой-то злодей чуть на хвостик не наступил.

Чтобы сберечь свою длинную гордость, я запрыгнула на большой плоский пень.

Зачем им столько разных предметов на высоких деревяшках? Ужасно мешают. Я то и дело спотыкалась, даже чуть не упала, но, добравшись до своего сучка, быстро вскарабкалась к нему на плечо.

Собиралась потереться, но… Почему остальные двуногие направили на нас свои железные когти?

“Лучшая защита – это нападение”, – решила я и на всякий случай грозно зарычала.

Я лапками почувствовала, как мой сучок напрягся. Это страх? Зачем ему бояться таких же, как он? Ну не меня же он испугался, в самом деле?

Я склонила голову набок и внимательно осмотрела его небольшую стаю.

Нет, все-таки мой – самый лучший! Остальные были кто ниже, кто старше, а часть из них и вовсе неоперившиеся птенцы.

Почему же они ругались?

Вернее, спорили. Я это поняла по интонациям в их голосах.

А один, с лысой головой, вообще стал похож на самочку и противно пищал!

Сучок отвечал им всем и возмущался, а я пыталась разобраться, что же все-таки происходит.

Устав с ними спорить, мой двуногий решил прогнать меня, я услышала и поняла его мысли… Как так получилось? Как ему не стыдно?