Человек-катастрофа

«Еще несколько секунд и весь дом упадет в переулок!» – подумал Олег, выставляя вперед руки, в немой просьбе остановиться. Но об этом можно было только догадываться, так как все пространство вокруг, и его самого, поглотило громадное пылевое облако. Стало темно как ночью.

Состояние Олега было не описать. Его трясло, колотило. Он хотел что-то крикнуть, но только беззвучно открывал рот, пока тот не забился основательно пылью. Стало трудно дышать. Легкие работали как меха, но наступало неизбежное удушье, не хватало кислорода. И чем больше он старался захватить воздуха, тем трудней легким было справиться с забивающим все потоком. В потемках, выставляя вперед руки, Олег попытался выбраться из пылевого, урагана и побежал. Он бежал, а за ним языком клубилась, пыталась достать его, плотная черная смесь пыли, песка и мелких взвешенных частиц.

«Прочь! Прочь! Прочь!» – работало сознание.

Только спустя метров двести он понял, что угрожавшее ему удушьем облако отстало и стало рассеиваться. Навалился тяжелый кашель, который рвал грудь пополам. Пошла черная слюна, мокрота и одновременно слезы. Но он чувствовал, что главная опасность уже была позади. Кто-то помог ему добраться до скамейки, посадил, дал бутылку с минералкой. «Мир не без добрых людей!» Он сидел, кашлял, чихал, но душа его была как пружина. Олег боялся нового еще более страшного грохота за спиной. Но его не было. Пока не было.

Ему было трудно сделать усилие над собой, обернуться. Он просто верил, что тупое неумолимое движение этой кирпичной коробки наконец остановилось. Он страстно желал этого. «Что за проклятье! Все что угодно, только не это!!» – заклинал его разум. Ему было до крайности жалко этих людей. Он страдал, мучился вместе с ними, но оставаться здесь уже не было сил.

Грязный, совершенно изможденный и душевно сломленный, он, так и не обернувшись, поплелся восвояси. По всему шахтеры выглядели лучше. Он это чувствовал по взглядам людей, но это его мало волновало. «Вам бы это испытать, что сейчас мне!» В конце концов, два квартала остались позади, и он добрался до дома.

Удивительно! Мир не изменился! Во дворе как обычно сияло солнце, зеленела трава, лениво перелетая, по-хозяйски, дергая головами, выхаживали голуби. Молодые мамаши с колясками, были приветливы к прохожим, а алкаши из соседнего подъезда допивали вторую бутылку и смотрели на мир влюбленно. «Вот настоящие счастливчики!»

Дрожащими руками он нажимал кнопку лифта и никак не мог попасть ключом в замочную скважину, а отрыв дверь, свалился в коридоре у порога. Он лежал так наверно целую вечность, пока его не нашла там вернувшаяся с работы жена.

Ее страшно напугал его вид и то, в каком положении она его обнаружила. Лиза решила, что с ним приключился инфаркт или инсульт. Не удивительно! Он бы тоже так подумал. Но это было ни то, и ни другое. Жена с трудом помогла ему подняться, пощупала пульс.

– Олежа! Где болит? Жжение в груди? Голова? Смотри на меня.

– Ничего особенного. Просто по мне будто гусеницами проехал трактор.

– Какой трактор Олежа? – всполошилась она.

– Это я так для примера! Как будто проехал. Ломает всего.

– Вызвать скорую?

– Не надо. Со мной все более-менее.

– Точно?

– Абсолютно, да она наверно и не приедет.

– Почему, – удивилась Лиза.

– Да думаю заняты все.

И он стал рассказывать историю, что приключилась с ним в банке. Пока он говорил, она протирала его лицо лосьоном и была внимательна. Но чем дальше он посвящал ее в события сегодняшнего дня, тем, меньше она задумывалась о чистоте его лица и рук. Лиза была ошарашена не меньше его. Но в глазах ее все же читался вирус недоверия.

– Неужели?! Как такое можно представить?! – руки ее не находили места, бутылочка с жидкостью проливалась, но она уже не обращала на это внимания. – Это все правда?

– Думаю даже не вся, – тяжело и протяжно вздохнул Олег. Что там дальше было я даже не представляю!

Лиза не могла до конца поверить его словам, пока не включила компьютер. Ее слабой надежде не суждено было сбыться. Там уже появились первые репортажи доморощенных режиссёров с места событий, а спустя полчаса, экстренными заголовками взорвались все телевизионные информационные программы.

Олег не стал смотреть и отсиживался в своей комнате, тупо пялился в окно. Старые сосны все так же слегка покачивали верхушками. Их по росту почти догнали посаженые тополя, которые облюбовали вороны. «Чем никчемней дерево – тем хуже и птица! – думал он. – Какой леший их посадил? Теперь каркают по утрам! Не дают спокойно жить! … Да! О чем я? Теперь вороны со своими криками – милая музыка!» Залетела муха и начала биться в окно. Он аккуратно выпустил ее. «Говорят же: мухи не обидит! Это наверно не про меня».

Он прошелся по комнате, Лизы все не было, подмывало взглянуть. «Но что мне там смотреть, если я все видел своими глазами!!» Это он так успокаивал себя. На самом деле Олег боялся, противился тому, что лилось мутным потоком из всех утюгов. И все же взволнованные голоса долетали до него урывками и это очень тяготило его. «Когда она наконец выключит?! – думал он. – Сколько можно?!»

Лиза вышла из зала очень подавленной и достала бутылку коньяка из секретера. Он ни о чем не стал спрашивать ее. Им было тяжело. Они молча выпили, еще раз, еще! Нет! Не помогало. Они оставались трезвыми как стекло.

– Коньяк как вода! – сквозь зубы процедил он.

– Причем здесь коньяк?

– Это я так, – усмехнулся он.

– Полный бред! Никто ничего не понимает! – протянула она после паузы.

– Я тоже.

– В результате найдут какого-нибудь техника ответственного за здание и посадят.

– Там одни женщины работают, зарплаты копеечные.

– Это ничего не меняет. Ведь надо же кого-нибудь посадить, – со знанием дела заключила жена.

– По-моему, оно довоенной постройки.

– Значит дадут условно.

– Ты это специально мне говоришь?

– Удивительно! Как ты догадался?

– Но это же чушь собачья! – вдруг взвился Олег. – Чтобы сместить здание – знаешь какое усилие нужно? Ты не представляешь! Наверно миллионы ньютонов! Средний человек может такое за жизнь не в силах произвести. А здесь три-пять минут и здрасьте!

– Да-да! – вяло согласилась Лиза, глядя в пустоту.

– Нет. Правда. Такого просто не может быть! – отчаянно пошел в наступление Олег. – Поверь, я хоть и не доктор физико-математических наук, но голову даю на отсечение – это противоречит всем законам физики. Я бы испарился от усилий, но оно бы продолжало стоять.

– Лучше бы ты испарился!

– Закон сохранения энергии! Его никто не отменял. Мы проходили в школе, институте. Науку не обманешь!

– Вот ты и свихнулся в своем институте. Или тебя там свихнули твои дружки. Особенно этот, как его, Морковин.

– Да при чем здесь Морковин?

– Молчи. У него один полоумный взгляд чего стоит. Все свои гравитационные волны ищете. Да все не найдете, будь они неладны! Ничего их больше не интересует!

– Давай не будем про волны и про него.

– Ладно. Поговорим о тебе, – тут же согласилась она. – Что скажешь?

– Я не уверен.

– Надо же, что-то делать!