Детектив из Мойдодыра. Том 1

Я открыл рот, закрыл, остолбенел, понимая, что не ослышался, и вопрос прозвучал именно так.

Увидев мою форсированную мимику, Пояс повторил на всякий случай:

– Где она? Куда ты ее отвез?

Нет, к этому вопросу я оказался абсолютно не готов.

Раскрытая ладонь ударила в ухо. Я дернулся и зазвенел.

– Так лучше слышно? – поинтересовался Пояс.

– Слышно хуже, – ответил я.

Удар по второму уху.

– А так? – Я догадался по его губам.

– Совсем не слышно.

– Хорошо, – подбодрил меня Пояс. – Так где же она?

– Я не знаю.

Надо было еще чего-нибудь добавить, но я обалдел от звона в ушах и упустил момент.

Пояс захватил воротник моей куртки с двух сторон и, упираясь мне в кадык, начал медленно сводить кулаки.

– Не знаешь? А номер части знаешь? Фамилию командира полка? Сколько у вас танков?

Мое горло превратилось в тоненький капиллярчик, в котором, к тому же, застрял кашель. Пояс ослабил хватку. Я судорожно схватил воздух, и все повторилось, и еще, и еще. Я выгибался дугой, пытаясь выдернуть руки из «браслетов», комната плыла, вертелась, вспыхивала и гасла. Было, вроде бы, и не больно, но как-то очень отвратительно. Наверное, так же чувствовал себя Никитич, когда я лил водку…

Я сидел, пытаясь отдышаться. Слезы градом катились из глаз, хрип, свист и кашель рвали горло. Любопытная четверка чаевничала на кухне.

– Эй, ты, окунь, чего-нибудь узнал? – крикнул Сом.

Сравнение меня развеселило, и я дважды гавкнул хриплым кашлем.

– Смотри-ка, вспомнил что-то смешное. Пойду, спрошу.

Это – непоседливый Пояс.

– Хватит, Пояс. Толич же сказал: его подождать. Он и так сейчас нервный.

А вот это уже Чарик. Славный парень.

– Кстати, Стас, давай, собирайся. Пора ехать за шефом.

– Я тогда пойду пока, рухну. – Пояс прошел мимо меня, открыл дверь смежной комнаты. – Чарик, шеф приедет – пнешь?

– Я пну, – прошелестел я.

Пояс подошел.

– Ты не подслушивай. Ты доживи, пинатель.

И шарахнул мне по обоим ушам сразу. Потом прошел в комнату и рухнул.

Стас с Сомом ушли. На улице завелась и отъехала машина. Чарик курил на кухне.

Мне, вроде бы, надо было что-то обдумать, но мешал звон в ушах, да и вся эта чушь, которая происходила, все равно не поддавалась логическому разрешению. Одно я знал точно: ягодки еще впереди.

Вошел Сом. Он запер входную дверь, появился в комнате и рассеяно оглядел меня, скорчившегося на стуле, что-то вспоминая. Вспомнил.

– Ты кого назвал террористом, гаденыш?

Сом сгреб меня за шиворот. Я напрягся и почувствовал какую-то новую степень свободы в руках. Сом душить меня не стал, а просто двинул локтем по челюсти. Не сильно. Но средне.

Я елозил руками за спиной. Кажется, планки внизу отошли от спинки стула вместе с гвоздями, когда я страдал от удушения Поясом.

Сом, удовлетворенный, отошел. Ему не спалось, не курилось – он маялся.

Я осторожно манипулировал непослушными пальцами, освобождая цепочку наручников. Надо только дождаться удобного момента.

Сом заглянул в спальню, задумчиво посмотрел на спящего Пояса.

– Иди, сделай это, – не удержался я. – Я никому не скажу, не бойся.

Пока Сом обдумывал мое предложение, я успел проклясть свой язык, своего сверчка, всего себя и, конечно же, Алекса.

Наконец, Сом понял, исказился яростью и двинулся ко мне, отводя руку.

– Ну, все, тебе быстрец, ублюдок!

Конечно, он не ожидал, что я, вообще, встану со стула, тем более, раньше, чем его кулак завершит траекторию, поэтому успел дважды удариться очень уязвимым местом о мое затекшее, но быстрое колено. Я завершил серию ударом головой в его сминающееся губкой лицо, и Сом шумно завалился на пол.

В спальне громыхнул Пояс, выскочил из кухни Чарик. Я зацепил стул ногой и с усилием швырнул его к кухонной двери. Чарик подпрыгнул, почти успешно, но стул, кувыркаясь, ударил его ножкой по колену, и Чарик растянулся в коридоре, саданув лбом в дверь туалета.

За моей спиной находилось окно, за ним – темный двор, ночная Одесса – все благоприятствовало бегству. Оставался лишь неповоротливый Пояс.

Я развернулся.

Он уже стоял в дверях смежной комнаты на одной ноге. Его живот метнулся влево, а справа мне в голову летел упакованный в тяжелый расшнурованный ботинок великолепный маваши-гэри, лучший из всех, виденных мной когда-либо не в кино. Еще я успел с сожалением и досадой отметить, что поспешно и превратно истолковал кличку, что эти придурки лучше бы звали его не только по отчеству, а полностью: Черный Пояс, чтобы не было никаких разнотолков.

Больше подумать я ни о чем не успел, только дернул руками за спиной, мысленно ставя блок. Свет вспыхнул и погас, и я довольно благополучно и почти безболезненно отбыл в чудесную страну, где нет ни Поясов, ни Мойдодыров, а целомудренные Натальи Васильевны растут прямо на деревьях.

Я очнулся оттого, что новый голос молотил по моей расплющенной голове не хуже ботинка Пояса. Разгорался скандал.

– Я предупреждал вас, что хозяин квартиры – мой старый друг? Чтобы был порядок? Что вы здесь устроили?