Сирийский марафон. Книга третья. Часть 1. Под сенью Южного Креста

– Не, скотинка умная, с идентификатором и голосовым советчиком, – Николай, глянул сквозь боковое остекление вниз. – О, Блэк Хок взлетел. Сейчас повыше поднимемся, да и рванем парой до дому, до хаты.

– Где тот дом, и сколько ещё до той хаты? – приоткрыв дверь из десантного отсека, просунул голову Капелев. – Ты бы, герр асс, особо не завихаривал, не то стошнит пассажиров.

– Извини, водоплавающий, бумажных пакетов на борту нема, – чуть нараспев откликнулся капитан, продолжая тянуть на себя ручку управления. «Ирокез», послушно задрав нос, набирал высоту. – В стране напряженка с бумагой!

Надо отдать должное мастерству Гуаля, держал Sikorsky ровнёхонько над плоским, что череп Горбачёва, утесом. Как и кисло знаменитый генсек, пара-тройка кустов при виде сверху только добавляли сходство с оригиналом. Родовые отметины, куда ж без них …

Внизу суетились Морозов и Лях, с полным бережением устраивая очередного «трёхсотого» в сплетённую, на манер люльки, сетку. Свободный конец подъемного троса свисал, как известный предмет «на полшестого», в трех метрах над землей. Уложив бойца, Лях поднял правую руку. Тут же, на рампе Black Hawk завертелась электрическая лебедка, накручивая трос на барабан.

Последним втянули Чупа-Чупса. Пока шла эвакуация, Iroquois, словно заботливый родитель, кружил над транспортником, оберегая от потенциального супостата. Оказавшись на борту Андрей, оглядев сидевших коммандос, по-мальчишески подмигнул:

– Привет, басота! Давненько не виделись. Как оно ничего?

Геликоптер напористо потянул вверх и, одновременно закладывая вираж, рванул вперед.

– Чисто как в трамвае! – хохотнул Морозов, хватаясь обеими руками за поручень, на манер матроса при качке, приняв уверенную стойку. – Дак, чего скуксились, братва?

Морпехи, вцепившись в скамейки и упираясь ботинками кто во что горазд, помалкивали. Лишь хмурый cabo primero, покосившись на лежащих между скамейками раненных, неопределенно дернул плечом. Андрей вопросительно глянул на Варшавина. Тот, подставив набегающему из открытого проема потоку лицо, завороженно смотрел на «зеленое море тайги», как когда-то пелось в советском шлягере. Хотя, какая здесь тайга? Selva. Коротко и ясно.

– Больше жизни, компаньерос! – Чупа-Чупс поискал глазами не занятое место. Не найдя такого, притворно вздохнул. – Коли нет свободной плацкарты, пойду к машинисту. Там и обзор панорамный и вообще …

Они скромненько посиживали на щербатой лавке напротив входа в штаб бригады. Слева от двери из железного дерева, а чему удивляться Южная Америка кругом, благородно сияла медная доска с барельефом Франсиско де Миранда. Римский профиль генералиссимуса впечатлял. Ну, а справа поплоше. Матовый прямоугольник с васильковой латиницей: Brigada de Operaciones Especiales «General?simo Francisco de Miranda». Что на языке Дон Кихота в компании с Санчо Панса вещало, что именно тут дислоцирована бригада специальных операций «Генералиссимус Франсиско де Миранда».

– Кстати, mon lieutenant-colonel, знаешь, что за крендель этот Франсиско? – лениво поинтересовался Носорог, перекинув нога на ногу.

– Не-а, – зевнул Александр, не поднимая век. Благо, под антрацитового цвета стеклами очков, никто этого не видел. Да, и некому. Полдень в здешних широтах, сиречь сиеста.

– Просветить?

– Бухти, как космические корабли бороздят Большой театр, – покладисто согласился Кайда и почесал макушку, не снимая казенного кепи. Вся их группа фасонила в униформе венесуэльских морпехов. – Тем более, Терентьев задерживается.

Еремеев, охлопав себя по карманам, обнаружил сигареты в набедренном. Щелчком открыв светло-желтую пачку тонкого картона с верблюдом, что позировал на фоне египетских пирамид, он зубами прихватил сигаретину и аккуратно вытянул. Правой рукой взяв протянутый Александром “Zippo”, откинул большим пальцем крышку и крутнул колёсико. Тут же веселый огонек, прикрытый широченной ладонью от потенциального сквозняка, обосновался на фитиле. Прикурив, капитан затянул в себя приличный порцию дыма. Погоняв между щек, стал говорить, выпуская сизоватые лохмотья. – Так, вот, Франсиско ещё тот баламут. Кстати, полное имечко его Себастьян Франсиско де Миранда-и-Родригес. Мда, как корабль назовёшь … Судьбинушка, будто из присказки товарища Сухова Федора Ивановича списана – «И, бросало меня по свету белому от Амура, до Туркестана». Фигурально, само собой.

– Пилигрим что ли? – с вялым интересом прищурился Александр. Он, с треском открыв застегнутый на «липучку» клапан нарукавного кармана, аккуратно вытащил “Luсky Strike”. Прежде чем прикурить, втянул запах любимых сигарет. – На барельефе вполне себе. Типа государственный муж.

– Ага. Именно государственный, на всю голову! – заметив вопрос в глазах командира, Николай пояснил. – В президентах бывал. Аж, три с половиной. Но, месяца. А, ещё с Екатериной ручкался.

– С какой Екатериной? С нашей императрицей что ли?

– Ну. Помощь военную выпросил, – ухмыльнулся во весь рот Носорог. – Но …

Запыленный, что саркофаг Тутанхамона, с визгом покрышек из-за угла влетел «Ленд Ровер» с брезентовой крышей. Правда, двери штатно были на месте. Учитываю нездоровую тягу венесуэльцев к некому подобию обрезания своих «железных коней», наводило на мысль, что хозяин либо пуританин, либо силовик. Симбиоз вполне допускался.

– А, вот и начальство! – подполковник без особой спешки, но и не демонстрируя вальяжность, поднялся с лавки. – Потом как-нибудь дорасскажешь про похождения синьора Франсиско.

– Заметано, – Еремеев занял место на полшага сзади. Субординация она и под Южным Крестом никуда не девается. Вещь сама в себе.

«Ровер» аккуратнейшим образом притормозил в четырех шагах. Терентьев в полевой униформе с пагонами на плечах и лихо заломленном малиновом берете венесуэльской десантуры, находился за рулем, держа на физиономии мину видавшего виды старослужащего. А, под черными стеклами очков «а-ля черепаха Тортилла» глаз не просматривалось. Надо отметить, ряженным Константин Петрович не выглядел. Генерал, не мешкая и секундочки, но и не проявляя холуйскую прыть, в один прием вышагнув на асфальт, расторопно распахнул заднюю дверь авто. На подножке объявился форменный полуботинок, сияющий на манер рынды флагмана эскадры. Судя по фасону и глянцу, хозяин штиблета относился к клану штабного шаркуна.

– Мля, що за цирк? – старательно сдерживая смешок, прошептал Николай. – Кого это нелегкая …, ежели сам генерал драйвером робит?

– Тише ты! – цыкнул подполковник, делая в сторону визитёра три шага. – Сам Верховный! Инкогнито. Согласно легенды.

– Тю. А, я повёлся, как последний поц, – разочарованно шмыгнул носом капитан, едва голова «верховного» появилась из-за обвода крыши, и рявкнул унтером, умудряясь впихнуть в реплику и уважение и толику скрытой насмешки. – Здравия желаю, сеньор Contraalmrante!

Чубаров, крепко держа двумя пальцами козырек, одним движением одел белоснежную фуражку, где по околышу черного колера вольготно раскинулся «краб» в густом пучке золотой канители. Проверять центр оси не пришлось. Головной убор сидел строго по уставу. Практика, что не говори, великое дело.

– Здравия желаю! – Кайда, приняв строевую стойку и взяв под козырек, каблуками щёлкать не стал, полагая излишним. Вблизи ротозеи не отсвечивали, а дальним наблюдателям, кои имелись наверняка, звуковые манипуляции с обувью были не слышны.

– За легкий маскарад не обессудьте, – Терентьев поискал глазами вешалку. Та на глаза не попалась. Генерал, многозначительно хмыкнув, положил малиновый берет на широкую столешницу из вездесущего пластика. – Реквизит надо беречь. Вещь казенная. А, вы чего истуканами прикинулись? Сидайте, хлопчики. Разговор пойдет про то, как ваши давешние трофеи использовать с максимальной пользой.

Кайда скосил глаза на полковника. Антон Иванович, последовав примеру начальства, пристроил помпезную фуражку ВМФ рядышком генеральским беретом. Почувствовав ироничное топтание капитана Еремеева, Александр, сделав зверское лицо, глянул на подчиненного.

– За вертолёты разговор? – скупо поинтересовался он, усаживаясь напротив на металлический стул явно местного лудильщика.

– А, что, пока нас с Чубаровым не было вы ещё чего-то приперли? – чего в генеральском вопросе было больше, насмешки или беспокойства, для Кайды осталась загадкой. Через минуту разгадывать эту шараду стало не досуг.

На темно-синем экране радара желтых отметок, что мух на свадебном столе к концу первого дня торжества. Александр отогнал выползшую не кстати бестолочь, не пытаясь прислушиваться к рутинной тарабарщине на испанском. Ежу ясно, идут бесконечные сообщения-доклады постов и служб. Свет неона на капитанском мостике «Mariscal Sucre» к лирике не располагал, а вот возьми ж, и выскочи про мух. Воистину, человеческий мозг штука необъяснимая. Он вопросительно глянул на командира фрегата. «Первый после бога» в черном бушлате и такого же цвета фуражке, с точеными чертами лица и сведенными к переносице бровями, смотрелся пафосно. Понять можно, дослужился моряк аж до capitan de fragata, а в реальной заварушке побывать не довелось. Дело житейское. В том и причина легкого мандража и напряжёнки на мостике. «Кап-два», почувствовав взгляд, повернул голову и, встретившись глазами, отрицательно мотнул головой. Кайда, понимающе вздохнул, и, демонстративно достав пачку Lucky strike”, направился на выход.

Ночь, расплескав от всей широты души несчитанные ушаты мрака, скрыла не то что носовое орудие на баке, умыкнула между делом и леера на обводе мостика, что имелись всего в двух метрах. Мачты, вертолёта на юте, будто и отродясь не бывало. Фрегат словно завис в киселе черноты, хотя минуту на мониторе он сам видел метку скорости у цифры «10». Пузатенькое пламя, вскочив на кончик фитиля, приветственно качнулось и, послушно вытянувшись вверх, подобострастно лизнуло сигаретину. Звуки шагов по стальному трапу вязли в сыром воздухе, точно сквозь беруши.

– Ну, как там? – выдохнул табачный дым Александр, опираясь плечом на бронированный лист надстройки, сплошь покрытый росой.

– Норм. Группа в трехминутной готовности, – толстая резина тактических ботинок Гуаля слегка скрипнула. Он встал сбоку, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь впереди. – Темно, как у негра в жопе. Минзаги объявились?

– Не. На радаре ноль. Он же зеро, он же null, он же nula, – хмыкнул подполковник и покосился на слабо тлеющий кончик сигареты. – Короче, не хрена и лука мешок.

– Про зеро понял, а последнюю фразу не совсем,– вздохнул Teniente de Navio и поправил Glock-17 в набедренной кобуре. – Но, по интонации догадался. Кстати, наша задача пустить колумбийские корабли на дно и всё?

– Не совсем, – через паузу ответил Кайда, выпихнув изо рта последнее облачко дыма. – Это первая часть Марлезонского балета. Вторая заковыристей и чисто по профессии.

– А, именно? – заинтригованно смотрел венесуэлец.

– «Языка» взять. И, не одного.

– Как ты себе это представляешь? – опешил Алехандро. – Вынырнуть по левому борту у корабля, идущего на боевом курсе? На скорости узлов так в пятнадцать-двадцать?

– А, что? Вот бы мореманы охренели? – улыбнулся подполковник. – У нас действо запланировано попроще. Геликоптеры на фрегатах запарковали на кой, как мыслишь?

– Ну, … – начал спецназовец. Лязгнула задвижка и через приоткрытую дверь рубки вывалился узкий, что лазерный меч из мультиков, пучок синевато-лунного света. Проскочил ломаный силуэт и в их сторону застучали шаги:

– Господин подполковник! Синьор капитан срочно просит на мостик!

Sikorsky мчал в черниле ночи, отключив внешнею иллюминацию, да и внутри газету читать было не с руки. Впрочем, сей факт только соответствовал, говоря на импортный манер, миссии. Луна – ещё та пута! Спряталась за портьерами облаков и ни гу-гу. Согласно высотомера, до водной поверхности было 127 метров, айсбергов с небоскреб не предвиделось, а океан вёл себя тишайшим образом, отдыхая после хлопот минувшего дня.

– Блин, не повезло колумбийцам, – стараясь перекричать рокот вертолетного мотора, Алехандро придвинул голову почти к уху подполковника. – Подорваться на собственных минах!

– Уверен, что на минах? – Кайда, через открытую дверь в кабину пилотов, видел плечи да белые шлемофоны летунов.