Учитель

Если мои вопросы о туалете вызвали среди обитателей Замогилы смесь замешательства и недоумения, то мой задушевный интерес относительно душевой, ванной, бани или просто по поводу водопровода вызывал у аборигенов полнейшую прострацию. По хутору ходили какие-то слухи, что якобы однажды кто-то из местных помылся перед Пасхой дома в тазике. Но из живых людей никто в это не верил – чересчур дело выглядело неправдоподобным, маловероятным, просто смешным и даже абсурдным.

Вследствие комплекса именно этих причин целую неделю с 8-го сентября к урокам я не готовился. Я был занят проектированием деревянной бани рядом с хатой Меланьи. Для постройки бани нужны были четыре основных элемента: дерево – оно уже было на месте и росло себе вокруг хаты; имелся также в наличии вечно пьяный бригадир с бензопилой «Дружба»; была местная и очень дешёвая рабочая сила, которая вот уже несколько десятков лет сидит по домам и рвётся в дело, особенно если обещать ей выпивку на халяву; и, наконец, – в наличии были мои прочные инженерные знания, строительные навыки и яркие способности руководить.

Полный и подробный план развлекательно-гигиенического комплекса учительской интеллигенции под рабочим названием «Гуцулочка» был представлен на утверждение директору школы Леопольду Францевичу Соважу утром в понедельник, 15-го сентября 1975 года. Комплекс включал в себя тамбур, предбанник (он же – ленинская комната), парную, помывочный зал, душевую, небольшой бассейн и, конечно, благоустроенный туалет. Невиданный ранее в этих местах полёт инженерной мысли был ярко продемонстрирован мною при разработке проекта доставки холодной воды из ближайшего родника по жёлобу сквозь крышу с водопадным падением прямо в небольшой бассейн. Такого глобального проектирования Карпаты не видели со времён Великой Римской империи.

Я знал, что проект комплекса «Гуцулочка» пока, увы, не тянет на Нобелевскую премию, но был уверен, что слава о нём вскоре звонко разойдётся далеко за пределы хутора Замогила. Пойдёт дальше самого села Дихтинец, покинет пределы Путильского района, вероятно, дойдет до Черновцов, а может, и до самого Киева. Вот такие головокружительные и грандиозные планы выстроились у меня.

Однако время и реалии показали нечто другое. Наш бригадир окончательно спился; бензопила «Дружба» сломалась, запасные части к ней обещали только в следующей пятилетке и при условии открытия навигации на реке Черемош; местная рабочая сила ушла в глубокое подполье и там сама себе гнала самогон; а мне потребуется еще несколько десятилетий для усовершенствования своих инженерных и руководящих способностей. Только лес вокруг Меланьиной хаты продолжал себе расти и укрепляться, не понимая стратегической важности своего предназначения во имя возведения будущего комплекса «Гуцулочка». И когда этот комплекс будет построен, остаётся неизвестным по сей день.

Но туалет мы с Октавианом всё-таки возвели. Выкопали глубокую яму, положили пол с аккуратной квадратной дырой, так как на круглое отверстие в полу подходящего инструмента не было, и подняли три стены. На крышу и дверь не хватило досок. В первые два дня эксплуатации сооружения внутри него ещё жили запахи свежей древесины, потом, правда, переросшие в унылые ароматы сельской глубинки. Многократно впоследствии наслаждался я нашей работой. Поражало внутреннее торжественное убранство и смелый дизайнерский интерьер туалета, скромно и в то же время дерзко, но со вкусом выстроенного.

Отсутствовавшая дверь и крыша нашего туалета были повёрнуты в тёмную сторону планеты. В ясную ночную погоду, глядя из постройки, я любил мечтать о межгалактических полётах и наблюдать за звёздами на абсолютно тёмном небосводе. Поэтому вскоре необходимость в двери и в крыше была признана нецелесообразной. Лишь в дождливую погоду вопрос о её целесообразности всякий раз остро вставал на повестку дня. Но почему-то всегда получалось, что дождь прекращался до решения вопроса о крыше.

На планирование и строительство туалета ушло много времени. Только к концу сентября я осознал, что являюсь учителем и в классе меня ждут вполне реальные ученики, которые желают знать всё.

ЗАЛЁТЫ СОКОЛИКА

Ущипнул я себя. Вроде больно. Хотя могу и сильнее, если захочу. Но это совершенно не доказывает того, что я не сплю. Это вообще ничего не доказывает. Потому что у меня во сне, бывает, происходит один сон в другом. Мне может сниться первичный сон, а в нём другой – вторичный, ещё более интересный.

Об этом я пишу так подробно, потому что во вторник, 7-го октября 1975 года, я вроде бы своими глазами видел, как в школе на хуторе Замогила второй раз в этом учебном году появился наш директор Леопольд Францевич. Поначалу я не понял, был ли это сон или это была явь. Данных для глубокого анализа этого события явно не хватало, следовать простой логике в Замогиле и её окрестностях не рекомендовалось, поэтому я бросил монету, и вышло, что это был не сон.

Впрочем, был ли это сон или всё случилось наяву, я до сих пор точно не знаю. А может, весь тот год в Замогиле мне просто приснился?

Сам по себе факт прихода директора в школу, каким бы редким он ни был, не вошёл бы в книгу рекордов Гиннесса. Потому что в период с 1-го сентября по 31-е декабря директор Замогильской восьмилетней школы Леопольд Францевич, по кличке Соколик (из-за соколиной формы своего носа), пять раз всё же залетал в школу и, может, даже не случайно. Ходили слухи, что Леопольд Францевич – единственный директор школы в Черновицкой области, который не был членом партии. Но коммунистической ответственностью и отношением к делу он, тем не менее, обладал.

Жена нашего директора тоже величала его Соколиком, даже при посторонних. Он жил с ней и двумя маленькими детьми в долине, в селе Дихтинец. Жена работала учительницей младших классов в этом селе и бывала на работе ежедневно. Если бы она была директором школы, как её муж, то она бы с радостью нянчила своих детей, но, увы, не всё в жизни получается так, как хочешь. С глубокой мужской скорбью констатирую факт, что до сегодняшнего дня женщины во всём мире не достигли равенства с мужчинами. А жаль.

Соколик был нянькой «на полной ставке», а директором лишь в свободное время, которого у него поэтому было очень мало.

Причина этого второго по счёту с начала учебного года директорского прихода в школу была необычной. Даже не стану просить, чтобы вы её угадали, потому что нет ни у кого ни малейшего шанса догадаться. Поэтому, не мудрствуя лукаво, скажу прямо: Леопольд Францевич пришёл в школу, потому что решил провести показательный открытый урок по математике в 5-м классе. Вот и я чему-то научился и с того времени знаю, что рациональные люди иногда поступают нерационально.

Коллектив учителей нашей школы в количестве 17 человек был пёстрым, но вполне целенаправленным и даже местами и временами боевым. Высшее образование было лишь у меня и у директора школы. Остальные преподаватели неспешно доучивались либо не планировали этого делать вообще, уже имея среднее образование, которого для замогильского учителя вполне достаточно.

Я был учителем математики в 6-м, 7-м и 8-м классах, а Леопольд Францевич числился в 5-м. Поскольку у меня было довольно плотное расписание, заменять кого-либо я не имел никакой возможности, а два класса в одну комнату никак не вмещались. Поэтому большую часть уроков математики вместо директора, который нянчил своих детей дома, проводил наш учитель пения и по совместительству руководитель драмкружка Дмитрий Иванович Кравчук.

У Дмитрия Ивановича были довольно авангардистские методы обучения математике в целом и арифметике в частности. Это накладывало свой отпечаток на усвояемость материала. Например, таблицу умножения ученики знали только нараспев, под определённую коломыйку

. Думаю, что таблицу умножения или хотя бы часть её они до сих пор хорошо помнят только благодаря такому подходу.

В любой даже очень хорошей методике обучения математике есть некоторые недоработки. Так было и с авангардистским методом Кравчука. Деление трудно усваивалось потому, что ученики часто сбивались с мелодии коломыйки, так как петь её надо было задом наперёд. Математические задачи они решали по мотивам басен Леонида Глибова

, поэтому с ними тоже бывали сложности. Ввиду ограниченного количества пальцев на руках и ногах учеников многие авангардистские методы обучения математике внедрить не удалось. Особые трудности возникли при изучении дробей.

В общем, не вышло у Соколика провести хороший показательный открытый урок в пятом классе. С чем «прилетел» Соколик – с тем и «улетел». Не знал он тех коломыек и басен, которые использовал с детьми Дмитрий Иванович, обучая их математике.

А самый первый визит директора в школу состоялся во вторую неделю сентября, а точнее 15-го сентября 1975 года. Леопольд Францевич явился с оперативным планом… выкопать себе погреб под первым этажом двухэтажного восьмиквартирного дома, в котором они проживали. Когда стемнело, мы с Октавианом взяли в школе кирку, совковую лопату, два мешка и под покровом наступающей темноты спустились в село Дихтинец. Вернулись мы под утро, но дело сделали.

Две дюжины банок самогона и пара бутылок водки были аккуратно снесены в свежевыкопанный погреб. Предназначение погреба было необыкновенно прозрачным, как вода в речке Путилка. Он являлся складом алкогольной продукции стратегического назначения для служебных пьянок в случае прибытия инспекции из районо, которая обычно появлялась к концу месяца, когда её собственные запасы алкоголя заканчивались. Хотя количество спиртного в погребе было довольно скромным, его вполне хватало для того, чтобы довести любую инспекцию до кондиции «хорошее настроение» и отбить у неё желание более часа подниматься до школы хутора Замогила, которую возглавлял Соколик.

Третий визит Соколика в школу состоялся в пятницу, 17 октября 1975 года. Леопольд Францевич поднялся в Замогилу и посвятил мужскую часть педколлектива в свой новый план… срочно найти клад. Женская часть учительства, очевидно, из-за природной болтливости, до кладоискательства допущена не была. Нам был предложен следующий алгоритм поиска: учитель географии составит максимально подробную карту всех построек в радиусе 10 километров, которые существовали тут до прихода советской власти, а физрук опросит учеников про богатые семьи, жившие в округе в те времена.

В Черновцах у меня был одноклассник, отец которого служил майором в воинской части на Красноармейской улице. За две бутылки водки он достал мне на три недели Индукционный Миноискатель Полупроводниковый (ИМП) – советский общевойсковой миноискатель индивидуального пользования. Прибор нам вполне подходил.

На протяжении трёх недель после уроков и по воскресениям мы впятером искали директору клад. Время не было потрачено впустую, надёжность и высокая чувствительность миноискателя были налицо. Нами было найдены: подкова – 3 шт., топор – 1 шт., гвозди – 47 шт., сапог кирзовый солдатский (левый) – 1 шт.

В субботу, 12 ноября 1975 года, выпал первый снег, и он продолжал сыпать с недолгими перерывами до вторника. В понедельник все учителя были нервными, а уборщица неожиданно для меня решила помыть полы. Когда я спросил всех, в чём дело, они в один голос сказали:

– Как только снег остановится, Леопольд Францевич поднимется в Замогилу на охоту. Такое случается ежегодно. Но к счастью, только раз в год.

Действительно, во вторник с утра появился Леопольд Францевич с двустволкой и огромным количеством патронов местного производства, которые он принёс в авоське. Это был четвёртый залёт Соколика в школу. Ученики 5-го, 6-го, 7-го и 8-го классов, возглавляемые четырьмя специально обученными учителями, создали живую линию и стали двигаться по лесу в одном направлении, выкрикивая изо всех сил угрозы диким зверям. Все животные, находящиеся в этом лесу, обязаны были бежать к узкому перелеску. Там в сугробе лежал Леопольд Францевич, замаскированный под ветвистый куст, и ждал свою жертву. Но не дождался. То ли животные неправильно поняли свою роль, то ли знали её чересчур хорошо.

В четверг, 17 декабря 1975 года, в школе случилось ЧП. Юрий Бидоча из 7-го класса сломал левую руку. Перевязали мы ему именно эту левую руку, как могли, физрук спустился с ним в село, и затем на автобусе они доехали до Путилы, где ему в больнице наложили гипс.

На следующий день, в пятый раз в том же учебном году, в школе вновь появился Леопольд Францевич с литровой стеклянной банкой самогона и бутылкой водки.

– Придётся сходить повидать отца Бидочи и уговорить его не жаловаться на нас из-за сломанной ноги сына, – сказал он с очень грустным видом.

– Нога у Юры не сломана, он ходячий. Руку поломал, бандит, – осторожно решил внести поправку физрук.

– Что за учителя у меня в этом году! На вас невозможно положиться. Надо было предупредить меня, что рука сломана, а не нога, – он глубоко вздохнул, посмотрел на банку самогона и бутылку водки и добавил, – За руку литра самогона будет достаточно. Из-за вашей бестолковости водку придётся тащить обратно.

Если бы Леопольд Францевич знал, что левая рука сломана, а не правая, то никак больше пол-литра к отцу Бидочи не понёс бы.

Больше мы в первом полугодии того учебного года своего директора в школе не видели.

Может, оно было тогда и к лучшему для всех.

Коломыйка – украинский традиционный народный карпатский танец или плясовая песня, выступающая сопровождением к танцу или существующая отдельно от него.

Л. Глибов – украинский педагог ХIX века, поэт, писатель, автор текстов песен, издатель.

БРОНЕПОЕЗД

Принято почему-то считать, что обязательное среднее образование было в СССР всегда. Это не так. Только в 1976 году советскому народу было сообщено, что одной из задач девятой пятилетки является завершение перехода к всеобщему среднему образованию. И лишь тогда бронепоезд среднего образования помчался по стране.

А годом раньше, в радостный день 1-го сентября 1975 года, прямо с утра хутор Замогила, все сёла и другие хутора Путильщины вздрогнули от плача трембит. Нет, никого не хоронили. Потому что никто не умер, а если кто и умер, то это было просто не относящееся к нашему делу совпадение. Просто все вздрогнули от предчувствия скорого прибытия вышеуказанного общеобразовательного бронепоезда, светоча науки.

Голос трембиты явился вещим сигналом всем ещё живым жителям Карпат о том, что эпоха обязательного среднего образования в соответствии с начертаниями партии и правительства скоро наступит в этих краях, в том числе и на хуторе Замогила.

На территории, закреплённой за нашей школой, проживало 17 человек, не получивших в своё время среднего образования, так необходимого каждому жителю гор. Все они были аккуратно внесены в специальный список. Правда, трое из них давно умерли, пятеро по состоянию здоровья не имели никакой возможности ходить по горам несколько километров до школы, а двое ушли на дальние полонины со стадами овец и вернутся только к зиме. Но список есть список, к делу образования народа надо относиться серьёзно, по-коммунистически.

Для непосредственного практического обеспечения всеобщего среднего образования существовала система вечерних школ. Туда привлекались учащиеся произвольных возрастов. Дело обстояло настолько серьёзно, что вечерние школы создавались даже при фактическом отсутствии учеников, как говорится, на вырост.

На хуторе Замогила для организации вечерней школы было всё необходимое: учителя, здание школы, учебники и вышеупомянутый список учеников. Не было директора. Я был единственным кандидатом, и вскоре меня единогласно, заслуженно и вполне закономерно утвердили на эту ответственную должность. По закону директор любой школы должен иметь высшее образование, а кроме меня, как отмечалось выше, оно было только у Леопольда Францевича, который формально уже являлся директором дневной Замогильской школы.

Чтобы не держать читателя в ненужном напряжении, забегу немного вперёд и отмечу: никогда в этой вечерней школе не состоялось ни одного урока. Ни учителя, ни ученики ни разу в этой школе не появлялись. Тем не менее, директор вечерней школы, то есть я, регулярно организовывал написание контрольных работ. На самом деле эти контрольные писали ученики 8-го класса на моих уроках математики в другой школе – дневной, не вечерней. Я лишь ставил оценки в журнал – вопреки заветам великого педагога товарища Сухомлинского, считавшего, что школьные оценки приносят только вред.

Однако как-то раз произошла осечка в прекрасно смазанном и хорошо отлаженном механизме Замогильской вечерней школы. В один из холодных зимних вечеров сидим мы с Октавианом в прекрасно натопленной, но не существующей вечерней школе и играем в шахматы. Слышим шаги. Медведей в нашей округе не было, а другие звери, как правило, не топают, прежде чем прийти к жилищу людей. Оказалось, что это пара инспекторов районо прибыла с внезапной проверкой. Выглядели они промёрзшими и злыми.