Космодесантник Империи

– Это проще показать, – Акарус коснулся камня на обруче и указал рукой на ближайший ко мне монитор. – Посмотрите на своё отражение и поймёте.

Я пожал плечами, подошёл к указанному монитору, сел перед ним в кресло и посмотрел на чёрный экран. Пару мгновений спустя чернота расползлась. Монитор превратился в зеркало, и я мысленно выругался, увидев свою нынешнюю физиономию.

Нет, ничего страшного в отражении не было. Наверное, создавая себе персонажа в какой-нибудь рпгшке и отыгрывая паладина, я выбрал бы себе примерно такую же внешность. Широкие скулы, короткая стрижка, массивная нижняя челюсть. Вот только глаза я вряд ли сделал бы себе разноцветные. Хотя смотрелось оно, в общем, неплохо. Правый – выцветший с едва различимой серой радужкой, и левый – ярко-оранжевый, как у какого-то демона.

– Такие глаза бывают только у разумных, которые ещё до рождения были подвергнуты очень серьёзным генетическим изменениям. Гвардия Императора Кориана, Первый Легион сархов, тяжёлая пехота, которую десантируют на планеты для подавления непокорных, – откинувшись в кресле, пояснил мне Акарус. – Обычная женщина с низким уровнем восприятия может понести от сарха, но плод её быстро убьёт. Поэтому эмбрионы изымаются и отправляются в специальный госпиталь на Аргоне – главной планете Первого сектора. Там над ними проводят некоторые операции, большая часть выбраковывается, а из прошедших отбор появляются такие, как вы. Отсюда моё удивление…

– И много нас таких выживает?

– Со мной такой информацией никто делиться не будет, – доктор усмехнулся и покачал головой. – Но если вы выжили, то показатель восприятия у вас должен быть не ниже пяти. По-другому вы просто не смогли бы носить тяжёлый пехотный доспех. – Видя просветлённое непонимание на моей физиономии, Акарус обречённо вздохнул и пояснил: – Вся серьёзная техника управляется искусственными интеллектами. От тяжёлых тракторов и распределительных станций до имперских дредноутов. Когда-то давно считалось, что работу искусственного интеллекта можно ограничить алгоритмами, но это предположение привело к катастрофическим последствиям. На заре освоения было уничтожено несколько крупных городов, погибли миллионы разумных, и эксперименты с алгоритмами были прекращены.

– А что сейчас? – непонимающе поморщился я.

– Сейчас все искины работают только в связке с разумными и управляются волей своих операторов. – Акарус пожал плечами. – Мозг разумных не в состоянии воспринимать сигналы искусственных интеллектов, но обработанный аурит, который, к слову, добывается здесь неподалёку, служит передаточным звеном между искином и его оператором.

– И чем выше восприятие, тем сложнее механизм, которым может управлять оператор? – уточнил я, уже примерно понимая все местные расклады.

– Не совсем так, – Акарус покачал головой, – но в целом вы правы. У пилотов показатель восприятия, как правило, выше десяти единиц.

– А без генетических вмешательств такой показатель не получить?

– Нет, почему же… Такие мутации клеток случаются примерно у одного из ста тысяч новорождённых и потом стабильно передаются по наследству. При этом женщина спокойно вынашивает здоровый плод, поскольку ей позволяет генетика. – Акарус кивнул на дверь и добавил: – У рины Аласты восприятие выше семи, у её отца – почти одиннадцать. Он командир транспортного корабля в корпорации «АлКарго».

«М-да… Девочка, похоже, хотела пойти по стопам своего папы, но её обломали. Впрочем, отцу, наверное, всё же виднее», – со вздохом подумал про себя я, а вслух произнёс:

– Спасибо за разъяснения, доктор. Выходит, легионер из меня уже не получится. Жаль, конечно, но, думаю, я как-нибудь переживу этот факт.

– Я полагаю, вы ещё восстановитесь, – легко пожал плечами Акарус. – Возможно, у нас поизносилось оборудование, но, скорее всего, вы ещё не до конца оправились после ранений.

– А что хоть за ранения? – поморщился я. – Чувствую себя вроде неплохо…

– А вы майку снимите, – глядя мне в глаза, посоветовал доктор, – и всё увидите сами.

Я кивнул, стащил через голову футболку, опустил взгляд и мысленно выругался. Правую часть груди от ключицы до рёбер пересекали два глубоких параллельных шрама! Такое ощущение, что кто-то два раза ударил меня топором. Хорошо так ударил – и достаточно ровно. Расстояние между шрамами было около пяти сантиметров, а глубина рубцов – что-то около трёх. Странно, что я ничего не чувствовал, и непонятно, как смог пережить такие ранения. Хотя, по логике вещей, в каждой спасательной капсуле должен быть медицинский блок? Возможно, это меня и спасло? Вернее, не меня, а его…

– И откуда они? – я кивнул на шрамы и поднял на доктора взгляд.

– Об этом вам лучше поговорить не со мной. – Акарус поднялся со своего кресла и, коснувшись камня на обруче, погасил передо мной монитор. – Сейчас я позову человека, который вам всё объяснит.

Произнеся это, доктор кивнул и вышел из кабинета, и я снова остался один.

Голова натурально раскалывалась от всей свалившейся информации, но никаких истерик не намечалось. Спасибо тому парню, в теле которого я оказался. Сам бы я рехнулся без вариантов. Да любой нормальный человек уже катался бы в припадке. Это ведь только в книжках героиня, оказавшись в волшебном мире, сразу же бежит соблазнять тысячелетних вампиров, императоров и драконов, но вот мне пока никого соблазнять неохота.

Сука! Ну это же надо… Перенёсся в тело какого-то космодесантника, на охуллиард световых лет в неизвестную сторону. Поболтал со Стичем из мультика, полюбезничал с хвостатой красоткой и узнал, что здесь я такой же ущербный, как и там. И ещё эти непонятные шрамы, от которых едва не подох… В смысле, не я, но какая уже, на хрен, разница?

Всего этого хватило бы на «пару раз съехать с катушек», а я ничего так – сижу и пялюсь в черноту монитора. И мне даже интересно, кто сейчас зайдёт в кабинет. Какой-нибудь местный оперативник? Очередная инопланетная красотка или рогатый восьминогий монстр с четырьмя головами и членами?

А ещё интересно у них тут получается. Скорее всего, все те, у кого восприятие выше пяти, автоматом получают дворянские звания? И женятся потом на таких же, чтобы не сдавать эмбрионы в тот госпиталь? И только солдаты Империи выводятся из пробирок? Выходит, своих маму и папу этот парень не знал и никогда бы их не нашёл? Удобно, чё… Только у меня мама есть! Ещё сестра… и по ним я уже очень скучаю. Только делу это, увы, никак не поможет. Нужно разобраться во всём и попробовать вернуться назад. В то же самое время…

Я вздохнул, натянул на плечи футболку и, откинувшись в кресле, задумчиво посмотрел в потолок. Вот не знаю, почему всё это со мной, но, возможно, тот, кто сейчас придёт, как-то прояснит ситуацию?

Глава 4

В своих предположениях я по итогу правильно угадал два раза из трёх.

Примерно через пару минут дверь распахнулась и в кабинет зашёл хмурый мужик в странном, но явно армейском обвесе, с чёрной изогнутой палкой в руках. Смерив меня оценивающим взглядом, он отшагнул вправо и пропустил второго, точно такого же.

При их появлении я даже не пошевелился. Причём сразу по двум причинам, одна из которых противоречила другой. Тот я, который с Земли, прекрасно понимал, что в трусах и в футболке глупо сопротивляться двум вооруженным мордоворотам, а этот я – теперешний – совершенно не ощущал никакой опасности. Скорее наоборот. Эти крутые с виду парни серьёзно опасались меня. Полуголого, сидящего в кресле, ага… Не знаю как, но я это чувствовал.

Нет, конечно, здорово, что меня закинуло хоть и в ущербного, но в космодесантника, а не в какого-нибудь дрыща, которого пинал бы каждый прохожий. Сам я, понятно, никакой особой крутости не ощущал, но реакция окружающих была приятна. Словно в компьютерную игру про космос попал. Хотя, сказать по правде, космос я видел пока что в одном только унитазе. Который к тому же был на Земле…

Второй зашедший мужик сместился влево и замер, а потом в кабинет зашла очередная инопланетная красотка.

У этой подруги, правда, не было ни рогов, ни хвоста. Просто красивая молодая женщина. Лет тридцати на вид. Светловолосая, с короткой стрижкой. Среднего роста, в тёмном брючном костюме и с небольшим серебристым круглым жетоном на правой чести груди. В руке она держала какой-то местный девайс, похожий на электронную карту доставщика пиццы, а по моим внутренним ощущениям эта красотка была опаснее обоих зашедших перед ней мужиков раз как минимум в десять.

Заметив мой взгляд, она сделала успокаивающий жест и приятным голосом произнесла:

– Всё в порядке! Мы не причиним тебе вред. Только поговорим.

Я ничего не ответил. Женщина кивнула, прошла на место доктора и как-то включила его монитор. В том смысле, что ей для этого не понадобился обруч с камнями. С минуту поизучав мою медицинскую карту, снова кивнула, посмотрела на своих спутников и приказала:

– Оставьте нас!

Дождавшись, когда оба покинули кабинет, она посмотрела на меня и представилась:

– Рина дея Билата. Представляю один из департаментов соседней страны.

– А к чему эти шпионские игры? – я усмехнулся и вопросительно приподнял брови. – Контрразведка Империи Ордов? Я правильно понимаю? Той страны, сателлитом которой является данная территория?

– Служба внутренней безопасности государства, если точнее, – рина улыбнулась одними губами. – А «шпионские игры» нужны для солидности, и к тому же они необходимы по протоколу.

«Ну да… Приведи она с собой двух клоунов, и это, наверное, тоже выглядело бы солидно. Ведь я так хорошо ориентируюсь в ситуации, что вряд ли отличу комариный хер от ракеты», – с улыбкой подумал я, а вслух произнёс:

– Ну раз протокол соблюдён, то что вы хотите от меня, рина дея Билата?

– Поговорить, – терпеливо повторила она. – И предлагаю нам обоим быть предельно откровенными друг с другом.

– Согласен, – я улыбнулся в ответ. – Меня зовут Александр. Это всё, что я могу честно вам рассказать. Ничего другого не помню.

И нет, я совсем не наглел. Да, я понимал, что эта молодая женщина какая-то шишка в местной Империи, обвешанная искинами, как новогодняя ёлка игрушками, но мне оно было совершенно до лампочки. Если бы меня хотели убить или арестовать, то сделали бы это без особых проблем. Однако ей что-то нужно, поэтому потерпит хоть какое общение. К тому же я не грубил и врать тоже не собирался. Ну а о том, кто я есть на самом деле, она не узнает. Незачем пока выкладывать все карты на стол.

– Да, я в курсе, что ты частично потерял память, – Билата кивнула. – Но я напомню некоторые моменты. Возможно, память вернётся?

– Да, конечно, – согласился я. – Только сначала поясните, почему вы считаете, что я действительно потерял память? Вот так поверили на слово?

– Нет, не поверила, – рина покачала головой. – Ты десять дней пролежал без сознания, и мы, разумеется, попытались просканировать твой мозг, но ничего не добились. Только неясные образы и пара ничего не значащих снов. Которые, к слову, тоже не получилось идентифицировать. – Заметив мой взгляд, она пожала плечами. – Это обычная и обязательная процедура. Она не нанесла тебе никакого вреда.

– А вам не принесла никакой пользы?