– Здорово, батя! – усмехнулся Евгений.
Они шагнули друг к другу, отец крепко обнял сына.
– Ну – будет, батя, будет…
Они сели рядом и оба закурили. Каждый долго мял папиросу, продувал ее, делал гармошку; прикурили от одной спички.
Дверь в сарай отворилась, и белобрысый пацан, просунув голову, тихо позвал:
– Дядя Женя-а!..
– Ну? Чего надо?
– Дядя Женя-а… скоро будет готово?
– Будет, будет… иди давай…
– Там спрашивают…
– Иди, говорю… будет, скажи. Скоро будет готово.
– Так и ска-азать?.. – Но ответа не дождался, закрыл дверь и пропал.
О чем говорить, ни отец, ни сын не знали.
– Так… – протянул Иван Иванович. – Значит, ты здесь… – И криво усмехнулся. – Может, скажешь, сын, каким ветром занесло?
– Каким… – протянул сын. – Обыкновенным.
– Каким таким обыкновенным?
– Да так, ехал вот домой…
– Ну?
– Ну-ну! Ехал, говорю… дай, думаю, заеду…
– Именно сюда?
– Почему именно сюда? – Он тоже сделал упор на «именно». – А вообще – именно сюда. Чего особенного?
– Да оно ничего, конечно… – согласился отец. – Пить, что ли, так стал?
– Как?
– Как… отстал вот.
– Э, батя, это мое дело… Тоже, поди, ждал, пока приеду? Охота выпить-то?
– Тоже верно… не против.
Они улыбнулись друг другу, и вроде сделалось легче.
Дверь снова открылась – и тот же белобрысый парнишка, вытаращив глаза, прошептал:
– Дядя Женя-а… ждут они. Только не ругайтесь!
– Ладно, не буду… Подь сюда!
Паренек недоверчиво поглядел на Женю, помотал головой.
– Иди, иди… не бойся.
Осторожно, боясь не Жени, а крышки гроба и черного материала, паренек на цыпочках подошел к Жене.
– Чего-о? – прошептал он тихо и подставил ухо.
– Вот чего! – Женя щелкнул ему в лоб и рассмеялся; щелчок был слабый, но звонкий.
Паренек пулей выскочил из сарая, но, пересилив себя, вернулся.
– Эх, дядя Женя-а… – сказал он разочарованно и влюбленно. – Грех это… Неужто не знаете?
И снова пропал.
– Что еще за пострел? – спросил отец у сына.
– А Бог его знает, здешний чей-то… Их тут много, всех не запомнишь…
– Ну а у кого хоть ты – знаешь?
– Как у кого? У Никитушкиных! – словно о чем-то само собой разумеющемся ответил он.
– Так… у Никитушкиных, значит… – протянул Иван Иванович. – Интересно…
– Еще как!
– Никитушкин, значит… Так… – раздумывал Иван Иванович. – Ну а я-то, как думаешь, чего здесь делаю?
– Тебя спросить надо.
– Нет, ты-то что думаешь?
– Ну что, – начал сын, – ничего…
– Ну а все-таки?..
– Ну, родич тебе, мертвый-то… – И добавил: – Давай, батя, без этих… начистоту. Григория Ивановича хоронить приехал?