Наш паровоз, вперёд лети! В коммуне остановка. Пятикнижие. Роман. Фантастика

Коммунарка. Кто она? Какая она? Чем отличается? Чего хочет и чего не приемлет?

Центральный образ этой новой женщины – мать. Но мать не простая. Это всесторонняя интеллектуалка, воспитанная «с пелёнок и раньше» во всех своих природных талантах и способностях. Ей интересно всё, происходящее вокруг неё и вдали от неё. От глубоко личных и интимных запросов до мира виртуального и абстрактного. Чем больше человек знает и понимает, тем больше его желание знать и понимать ещё и ещё. Познание бесконечно, но и стремление к нему неудержимо. Коммунарка, конечно, прежде всего, – мать. И в этой сфере жизни людей ей нет равных в мире, потому что она воспитана в уважении и почитании женщины-матери всем её окружением. Она не просто дарит новую жизнь, но и наслаждается этими своими способностями. Дети для неё – главная радость, возносящая её всем сообществом на уровень сакральности. Она ощущает, чувствует это всем своим существом и стремится своё материнское счастье передать своим детям, своему мужчине. Отсюда у неё выливается особая нежность к детям, мужчине, окружающим людям и, конечно… конечно, к себе самой. Нельзя любить других, не любя себя. Она любуется собой, своей красотой, своим счастьем, красотой окружающего мира и людей. Она вся погружена в счастье быть, жить, наслаждаться.

Состояние любви ко всему и всем порождает в коммунарке потребность отдавать себя в ответ на созданную для неё психологическую атмосферу, быть соучастницей творения нового мира, и она ещё больше стремится к знаниям, совершенствует этот мир. Поднявшись на беспрецедентный уровень совершенства женщина требует от мужчины соответствовать ей во всём и поднимает его, ставя рядом с собой. Она понуждает мужчину заниматься своим мужским здоровьем, чтобы получать самой наивысшее наслаждение в оргазме и передавать ему это своё состояние, приводя и его к своему счастью. «Просто, будь мужчиной, – требует она, – ты же хочешь видеть меня женщиной». Она вызывает у мужчины потребность иметь от неё детей в наслаждении ею. Любовь, любовь, любовь и нежность ко всему и всем – этим заполнена эта женщина. И ради этой нежности женщины мужчина готов на любые подвиги.

Счастливая женщина стремится самовыразиться, прежде всего, через свои природные способности и таланты, которые она, как и вся коммуна, с раннего детства развивает, ощущая в этом реализацию своего развития в общество, в общину. Быть полезной людям, реализоваться в обществе – одна из непреодолимых потребностей человека как части его. Не реализовавший себя в обществе человек испытывает глубочайший стресс, вплоть до суицида, от ощущения ненужности его людям, даже если максимально развит в своих способностях.

И эта всесторонне развитая женщина стремится везде и во всём успеть. Она и живописец, и музыкант, и поэт, и химик, и общественный деятель… одновременно. Всё в силу своих способностей и возможностей. Пройдя ступень рожающей женщины-матери, она наполнена всесторонней женской мудростью и снова стремится её реализовать во благо общине. Она уже всё может, всё знает, всё ощутила и счастлива и прошлым и настоящим. Осталось лишь желание передать всё накопленное людям. Вот такая она женщина-коммунарка.

Женщина не хочет больше оставаться в тени всех сторон жизни, она повсюду выходит на первый план, меняя тем самым всю систему общественных отношений в коммуне. Главная коммунистическая революция – за женщиной. Она выворачивает общество наизнанку. Если раньше она была шеей, теперь становится головой. И происходит это быстро, мгновенно по историческим меркам. И изменить этот естественный ход событий не в состоянии никто, нравится это кому-то или нет. Образно сказать, женщины задают идею и музыку к ней, а мужчина на заднем плане подстукивает им палочками ударника, подобно бездумному синтезатору. Нет, я вовсе не хочу умалить роль мужчины в обществе, я хочу сказать, что задачи задаёт, «музыку создаёт» уже женщина-коммунарка. Да-да, и в культуре тоже… Всюду. Таланты народа неисчерпаемы. И они демократичны… Они – для себя. Они бескорыстны. И такое – во всём человечестве.

Народные таланты выходят на мировой уровень. Им не нужны многотысячные эстрадные площадки, стадионы и концертные залы. Современные интернет-технологии позволяют и на деревенской полянке и на кухне собирать зрителей и слушателей со всего мира. Как летит время! Ведь эти умницы ещё недавно были обезьянами. Чудеса да и только. Им и в голову не приходит считать себя артистами, тем более, заслуженными, хотя могут быть и талантливее многих «заслуженных» бездарностей. Они просто хотят и могут петь вместе или соло. В коммуне таких «специальностей» и «профессий» вообще нет: все просто стали всем по своим талантам и способностям и желание их высказаться, самовыразиться, общаться – естественны как речь сегодня. Как это в песне… «кто был ничем, тот станет всем». Ведь никто же не заставляет нас и не оплачивает наши интернет-реплики и даже статьи и книги. Все эти дутые интеллигенты, мнящие себя «мозгом нации» и «инженерами наших душ», просто исчезли за ненадобностью. Но это – в коммуне. В госсекторе, да и вообще в национальных пределах за границами коммуны, иначе. Там ведь у каждого одна на всю жизнь специальность, которой они ежедневно отдают свой рабочий день. Узкая специализация. Есть, конечно, и разные увлечения, но они, как правило, бессистемны. Зато дилетантства меньше. Впрочем, как посмотреть. Ведь, то, что там образовывают в своей профессии пять-шесть лет ежедневно, а потом медленно забывают, коммунары постигают в течение всей жизни понемногу. Час-два в неделю. Но сразу в широком кругозоре и взаимосвязи всех наук и практик.

И нельзя не видеть, всюду так или иначе «музыку делает женщина». И нигде она так ни радикальна, как в коммунной общине. Да и чему удивляться, если женщине в коммуне позволено почти всё?

* * *

Зоя, с новой силой утонувшая в своём не безгрешном, но всё ещё любимом Геннадии, всё же не забыла своих девушек. У них, конечно, тоже свои дела нашлись, но, по договорённости, на три часа после полудня они всё же встречались. Пришлось ей раскрыть тайну их с Геннадием новых свиданий. Он на девишниках не появлялся: это не мужское дело. Время неудержимо летело, и через два дня отдых женщин на пляжных санаториях заканчивается. Девушки привыкли к беседам с Зоей на разные темы и, прежде всего, на волнующие их темы приближающегося праздника пубертата. Как же они ждут его! Как молодым не терпится стать взрослыми, а через годы – снова захочется вернуться в детство! Галина очень сдружилась с Зоей. Не пропускала ни слова из её рассказов о жизни, отношениях с мужчинами, женских мудростях. Улучив минутку, так чтобы никто из подруг не слышал девушка обратилась к старшей подруге.

– Зоя, я хотела тебя попросить кое о чём…

– Обращайся, моё солнышко!

– Возьми меня в свою команду исследований долголетия! Меня как-то увлекли твои рассказы об этой работе. Я и раньше… Короче, я хотела бы с тобой вместе… Я всему научусь… Возьми, Зоинька!

Наступила тишина. Зоя что-то мысленно взвешивала, обдумывала. Галина испугалась этой заминки подруги, но вот, наконец, молчание прервалось.

– Ты хорошо подумала, Галочка? Это издалека может казаться тема интересной. В реальности, это сухая наука и, как правило, безрезультатные опыты на всю жизнь. Открытия случаются редко. И ещё. Есть такое поверье, что родным и подругам заниматься одним делом – стать врагами. Есть, конечно и исключения, но редко. Мы с тобой подруги? Готова ли ты этим поступиться?

– Подружка моя, Зоинька, я ведь не с бухты-барахты говорю. Я много думала… Знаешь, мне нравится общаться с тобой, учиться у тебя, ты мне стала второй матерью. Возьми меня, подружка любимая, я тебя не подведу и никогда не позволю себе обидеть тебя каким-либо недоброжелательным поступком или словом. Это я тебе обещаю.

Снова наступила пауза обдумывания, показавшаяся Галине вечностью.

– Давай, Галочка, спешить с этим не будем, подумаем. У тебя же скоро и детки появятся, а в лаборатории беременным и кормящим… Сама знаешь…

– Зоинька, милая, ну подберём на это время что-нибудь подходящее…

– Вот видишь, сама говоришь, подберём что-нибудь… А работа ведь не спрашивает твоё здоровье. Ладно, любимая подруга, не буду тебя ни обнадёживать, ни разочаровывать. Приходи в лабораторию и пока вникай в суть дела! Пустим всё на самотёк. Пусть время покажет и решит! Начнём заниматься с тобой после праздника. А как твои дела с Лёшей? Ты на него найдёшь время? Знаешь, если честно, наука – занятие возрастное. И до появления своих собственных идей и концепций надо упорно учиться, образовываться, постигать уже созданное. Мужчина, дети… Всё не просто, Галочка… Всему нужно время. А когда тобой овладеет идея, творчество, они тебе не дадут покоя ни днём, ни ночью. Всегда будут с тобой. И в сексе не забудешь. Творчество – это безумие. Постоянное безумие. И оно не всем дано. Правда, выручает широта кругозора, которой нас в коммуне воспитывают с детства. Представляешь, у нас немало коммунаров, которые увлечены сразу несколькими темами. Как и когда они спят, не знаю. Одни увлечены музыкой, другие – математикой. Там сейчас бездна новых теорий и идей.

– С Лёшенькой… Я же тебе рассказывала. Кажется, у нас с ним полное взаимопонимание во всём. Он меня жалеет, любит, понимает, заботится о моём здоровье. И, по-моему, любит детей. У меня проступает нервная дрожь при его прикосновениях. Я едва сдерживаю себя, чтобы не броситься к нему с ласками. Это нормально, Зоя? А как у тебя с Геннадием? Расскажи, подружка! Я ведь ничего ещё не знаю, не понимаю.

– Милая моя Галочка, Всё нормально и у меня, и у тебя. Я снова насладилась любимым мужчиной, а тебя ждут впереди такие сладости, что никакой сказкой не передашь. Мне нравится, как у тебя всё складывается по жизни. Вообще, мне в тебе всё нравится. Ты, как будто, меня заново проживаешь. И я надеюсь, всё у тебя с ним получится. Он хороший парень.

Галина снова вспомнила своё свидание с Лёшей в парке. Ощущения свои там она запомнила на всю жизнь. И только строгая самодисциплина сдержала тогда их от интимности.

– Спасибо, Зоя, мне так хотелось услышать это именно от тебя. И ещё… Я хочу рассказать о нашем разговоре по поводу моего желания работать в твоей лаборатории девочкам. Как ты думаешь, стоит?

– Рассказать можно, чтобы не получилось ощущения чего-то скрытого, закулисного. Но и никакой бравады! Ты же помнишь, вопрос остаётся открытым, и только практическая жизнь покажет, стоит ли тебе этим заниматься. У каждого из нас уже есть достаточно жёстко расписанные занятия в разных сферах. Дополнительные нагрузки герантологией могут стать чрезмерными, хотя и перспективными. А вообще-то ты права: плохо, когда такое узнают не от тебя, а со стороны, неожиданно. Открытость…

– Помню-помню, Зоинька. Открытость – одна из заповедей общины.

– Да вот прямо сейчас и иди к девочкам, поделись! А я со стороны понаблюдаю это.

* * *

Лану беспокоило осознание несправедливости углубляющихся отношений с Радиком. Время от времени вспыхивал спор совести, желаний и мыслей… В минуты таких мучительных сомнений она удаляется на свою любимую скамейку в глубине парка, где её никто не видит и где можно и всплакнуть и попеть… Вот и сейчас, выбрав «свободную минутку», она забралась в свой тёмный уголок. Вечер располагал к размышлениям.

– Радик… Да, он мне нравится… Я наверное люблю его. Он даже по ночам ко мне приходил. Ну а что делать с его Владой? У них же ребёнок… Говорит, не живёт с нею… Да я знаю, что не живёт… Но ведь любит своего Афоню… и ходит к нему постоянно. А если у них всё наладится? Или если может наладиться, а я вот… на пути… между ними… И Лана запела тихонько:

Как взять себя в руки,
Скажите вы мне,
Женат на подруге,
А ходит ко мне.
Придёт и вздыхает,
Со мною побудь,
И сил не хватает
Его оттолкнуть.

Потянуло прохладой, Она тяжело вздохнула, и, поджав ножки, натянула на коленки подол платья. Это её любимая поза. Внутренняя борьба с собой терзала её.

– Самое трудное – принять решение. И зачем он появился на моём пути?! Не могу я его оттолкнуть, обидеть… Да-да, люблю… Конечно, люблю. И хочу… хочу быть счастливой. А как быть с моралью? Она снова тихо запела.