Плата за свободу

– Чё пасть дерёшь? – спросил он и критически оглядел пришедшего. – Чё надо?

Это Женьку не смутило.

– Я – к «Кривому»… «Кривой» мне нужен.

– Кто такой этот «Кривой»?

– Не знаю. Мне сказали, я пришел.

Ни слова не говоря, парень ушел в будку, оставив дверь открытой. «Ага, – подумал Женька, – пошел докладывать по начальству». И, действительно, он услышал, как парень кому-то говорит:

– Хмырь тут один объявился. Тебя спрашивает. Говорит, что ему сказали, чтобы пришел сюда… Как-как выглядит… Обыкновенно… Видимо, только-только оттуда… Пропустить?.. Понято… Ясненько…

И тут ворота отодвинулись на немного, но достаточно, чтобы пройти человеку. Из будки выглянул все тот же парень.

– Иди!

Женька направился к центральному, судя по всему, входу в бар. Но его остановил все тот же голос.

– Не туда.

– А куда? – Женька остановился.

– Парадные двери не для таких, как ты. Слева, с торца бара, дверь есть. Вот тебе туда.

Там его встретил мужчина интеллигентного вида. В черном фраке, белоснежной рубашке с розовой бабочкой вместо галстука, с короткой стрижкой. На указательном пальце правой руки большой перстень с дорогим, судя по всему, камнем. Пробежав критическим взглядом довольно щуплую фигуру, мужик коротко бросил:

– Пошли!

Он шел впереди, за ним, с трудом поспевая, Женька. Они прошли один полутемный коридор, потом второй и вышли в зал, где в этот час не было никого. Но все столики сверкали белоснежными скатертями, из дальнего угла доносилась приглушенная музыка. Горели несколько бра. Они подошли к одному из столиков.

– Присаживайся! – бросил мужчина. Женька присел. – Жрать, поди, хочешь? – Женька утвердительно кивнул, потому что он действительно с утра еще ничего не ел. – Сейчас, – он ушел и вернулся через минуту, неся в руках поднос. Поставив на стол, он присел. – Ешь.

Женька, изучив принесенное, остался доволен. Там была огромная, наполненная до краев, тарелка борща, на поверхности которого плавала сметана, и от которого шел пар и вкусный дух; гигантский, по его меркам с ладонь, бифштекс с картофельным пюре; бокал с чаем, но, главное, что он с радостью приметил и оценил, – много-много хлеба. Через минуту тарелка с борщом была уже пуста. Женька взял тарелку в руки и, облизав ее до суха, отставил в сторону. Он придвинул тарелку с бифштексом, взял вилку, но есть не стал. Он, кивнув в сторону стойки бара, где выстроились батареи разных горячительных напитков, вкрадчиво сказал:

– Налил бы чего-нибудь…

Но тотчас же был осажен.

– Еще чего?! Уж больно ты прыток, как я погляжу.

Женька тяжело вздохнул.

– У-у-у, жмот, – без злобы произнес он и принялся вновь за еду.

Ему на это понадобилось не более десяти минут. Выпив чай и доедая последние куски хлеба с тарелки, чтобы не оставлять, откинулся на спинку стула и произнес:

– Кажется, наелся.

– Кажется? Ну, и прожорлив же ты, братец! Тебя проще убить, чем прокормить.

– Убить?! Ты что, в самом деле?! Зачем так говоришь? Я ничего не сделал, чтобы убивать.

– Ладно, говори, что тебе надо? Зачем пришел?

– Мне сказали, я пришел, – повторил вновь Женька.

– Работу любишь?

– Это смотря какую, – ответил Женька и рассмеялся.

– Работа тебя ждет не пыльная, но хлопотная.

– То, что не пыльная, – это хорошо. То, что хлопотная, – это плохо. Пока равновесие. Склонить в мою пользу чашу весов могут только «бабки»… Сколько?

– Что «сколько»?

– Сколько бабок положишь?

– Еще не знаешь, чем станешь заниматься, а уже про бабки запел.

– Бабки – первое дело. К тому же вашу «работу» знаю. Не гендиректором же этого заведения собираешься назначить?

– Это правда, не гендиректором. Во-первых, для тебя слишком рано, дорасти еще надо. Во-вторых, сия должность не является вакантной.

– Ну, вот! А для «пехоты» занятие известное: харю кому-либо расквасить или уличную торговку, отказывающуюся платить оброк, припугнуть. То есть, вся грязная работа – наша. Вы купоны стрижёте, мы в дерьме купаемся.

– Тебя что-то не устраивает? – прищурив глаза, мужик зло посмотрел на Женьку.

– Да, нет… Что ты, хозяин… Это я так…

– Я – не хозяин. Здесь другие хозяева. Но для тебя лично – да. Пока. Будешь работать под моим личным руководством. Так решили наверху, – он показал пальцем вверх. – В твоей трудовой книжке будет записано, что ты являешься сотрудником частного охранного предприятия «Сокол». Выдадим весь комплект камуфляжной формы, наручники, резиновую дубинку. Место работы – площадь перед вокзалом станции Нижний Тагил. Характер работы: сбор налога на право торговли. Сколько платить – торговцы знают. Если будут изменения, в связи с инфляцией, то ты им сообщишь.

– Сколько положишь?

– Кусок.

– В день?

– В месяц.

– Но это же мало!

– Да, немного, но зато надежно. Кроме того, в качестве вознаграждения будешь получать десять процентов с оборота.

– Что это значит?

– Десять процентов с суммы собранного налога. Так сказать, как потопаешь, так и полопаешь.