Юмористические рассказы. Часть третья

– Только чугунки в печку ставить.

– Правильно, не ударить противника, не убежать от него. – Кедр сделал шаг навстречу идущим. – Привет молодым. Есть вопрос, Десантник. Ты прошел огонь и воду, остались медные трубы. Скажи, сколько человек прыгает сейчас одновременно на одном парашюте?

– По разному. Если с танком, много, если без танка, меньше.

– Ты хоть раз прыгал с парашютом?

– Вы меньше уроков пропустили, – ответила с гордостью Метелка, – а у него ноги согнулись от ударов о землю. Стали, как у паучка, схватит – не вырвешься.

– Все, Кедр, как хочешь, а я на альтернативу: зубов нет, не крещеный. Мне бы в сад, плоскими стопами легче землю копать.

Слесарь – костоправ

– Горбатый, это твой велосипед? – спросил бывший слесарь, а нынче дворовый костоправ Серега.

– Мой, трехскоростной.

– А хныкал, денег нет, когда свалился в яму и свернул шею. До конца дней ходил бы затылком вперед, или носом к корме, если бы не я.

– Как гайку голову ослабил, молодец. И то: сколько мы с тобой в канавах поспали? И Борька с нами, вонял, правда, много, и все время хрюкал.

– Не лепи, где деньги взял? Или украл?

– Услуги делаю покупателям, торгуюсь за них на базаре. Раз пять подхожу к иному продавцу, пока не надоем. С каждой сотни червонец имею.

– Предпринимателем становишься? Смотрю, щеки округлились, уже не хлопаешь ими.

– У тебя бонус не меньше, с Федьки сколько содрал? Ни одна Скорая его не брала, когда с пятого этажа прыгнул с зонтиком для эксперимента, а дыру, чтобы воздух отводила, не проделал.

– Экспериментов было столько, что кости едва отмыл. Собрал его нормально, но походка сильно изменилась: не пойму, идет он или пляшет?

– Болты путаем, а тут кости.

– У меня скелет дома. Нашли, когда рыли погреб. Предка, наверное, перепутать не мог. Да и всего одну кость заменил.

– А Газов? Руку ты ему присобачил обратной стороной ладони, как у взяточника.

– У меня нет рентгена, мог бы и не попасть костью в проушину: на скелете она с загибом. И шайба хрящевая лопнула, из железа не поставишь: скрипеть будет.

– Газов рад: старушки, перекрестившись, кладут ему в ладонь червонцы, даже те, кто собирает милостыню.

– Сделаешь человеку хорошо, он тем же и отплатит.

– Не всегда. Помнишь, как нас отблагодарила Константиновна? Сковородой, да еще раскаленной. Блин к потолку прилип.

– Я только начинал врачевать и не изучил весь скелет. А у нее ступня вывернулась кочергой. Не знал я, что она на жилах крепится, думал, на шарнирах, вот и треснул молотком.

– Теперь она не хромает.

– А муки какие терпела, передвигаясь?

– Отмучилась: ты так треснул.

Из подъезда вышла женщина в красном платье, сшитом из флагов. Она вывешивала их раньше на здании горсовета.

– Дело есть, Серега, – сказала она. – Внучок мой Ванюша подставил ногу под колесо машины.

– И что?

– Машина с дедом перевернулась, а внучок ногу повредил. Посмотреть надо.

– Сколько лет проказнику? – поинтересовался Горбатый.

– Да, в школе он еще учится, двадцать один только.

– Вот видишь, Горбатый, какие бывают случаи. А если бы палец поломал, или вообще остался без пальца?

– Не приведи господь, – перекрестила серп и молот на платье женщина. – Ванюше в школе еще три года учиться.

Помогла перепись

Прошла перепись населения. Застенчиво-детская. Даже переписчики смущались, задавая вопросы:

– Какой тебе годик?

– Седьмой миновал.

А я извлек из голых чисел свой корень. Узнал, где наверняка могу найти себе невесту. В Баклушах. Там женщин и мужчин – десять к одному. Могли ошибиться: не всякий мужик, что в штанах, но переписчиков консультировали в женсовете.

Глафира – вот кто мне подходил по всем статьям. Тащится от Жириновского. И мне он по нутру. Ангел: сколько лиц окропил святой водицей! Скажете, водкой: тоже неплохо, для дезинфекции, чтобы не орошали вирусами.

Узнал я, что она высока ростом и считает, что муж должен быть выше, хоть на вершок. На всякий случай вторые стельки подложил, а, вдруг, она по ферме в туфлях ходит. У нее дом белокаменный, в гараже иномарка. На какие шиши? На молоке много не заработаешь, разбавляй хоть до синевы.

Не поверите, она вышивальщица, и свой портрет ей заказывала жена губернатора, искусствовед. Меня бы хоть на майке крестиком. Но лучше махорку выращивать, чем мечтать.

Когда я пришел в Баклуши, вечерело. Петухи заканчивали свои шоу, из поднятой стадом пыли доносилось мычанье коров.

– Как мне найти Глафиру? – спросил моложавую женщину.

– Нашу художницу? С фермы сейчас пойдет, подожди здесь. Картину хочешь приобрести?

Портрет хочу заказать к своему тридцатилетию.

– А я бы тебе все сорок дала, как столб с подпоркой.

– Куда деваться? Портрет до пояса, ног не будет видно, а лицо у меня, как положено мужику, чуть лучше, чем у обезьяны.

– Кроме носатой.