Выброшенный в другой мир. Книга вторая

– Не тревожьтесь о продовольствии, Борес, – сказал герцог. – Пока вас не было, прибыл гонец с пакетом. Порт частично очищен, и через три дня в него начнут приходить корабли. Есть повеление короля заканчивать боевые действия и всем эвакуироваться. Славы мы с вами не добыли, но опыт тоже многого стоит. Сегодня пришли первые подразделения генерала Мана. Сейчас их выводят из Рогова. По моему приказу выводить будут на тракт. Пусть первыми идут в порт и возвращаются домой. За ними отправим тех, кто в Братоше, а потом уйдём сами. Последними будут егеря. Когда начнём ломать свою оборону, Аликсан может сильно осложнить нам жизнь, поэтому я хочу с ним договориться. Мы оставляем ему целые города и ещё живых жителей, а он не мешает нам уйти. Пришлите ко мне одного из ваших знатоков местного языка. Писать они не умеют, поэтому я напишу на нашем языке, а кто-нибудь из них переведёт герцогу моё письмо.

Ревнитель, которому вручили письмо, добирался до ставки герцога Аликсана весь день. Помимо письма, герцог Эмил Борже вручил ему ещё один лист бумаги.

– Здесь мои инструкции для вас, Род, – сказал он. – Я примерно представляю, какие вопросы могут возникнуть у герцога Аликсана, и на этом листе написал, что вам на них отвечать.

Добраться до герцога оказалось непросто. Сначала он часа два ехал под охраной своих солдат в сторону расположения противника. При этом старались выбирать открытые места, чтобы не получилось внезапного столкновения. Такая тактика себя оправдала. Отряд противника увидели на большом расстоянии, после чего Род отделился от охраны и поскакал в сторону вражеских кавалеристов. Как он и ожидал, в одного человека не стали стрелять.

– Я парламентёр, посланный главнокомандующим наших войск к его светлости герцогу Аликсану! – сказал ревнитель, немного не доезжая до всадников. – У меня с собой письмо и полномочия отвечать на вопросы вашего командования. Прошу помочь добраться до вашей ставки. У меня нет оружия.

Ему выделили в сопровождение два десятка кавалеристов, которые довели до самой ставки и сдали генералу со смешным родовым именем Парман. Смешным в генерале было только имя, встретившись с ним взглядом, Род непроизвольно передёрнул плечами и отвёл глаза. Аликсан не стал специально затягивать встречу, а принял Рода почти тотчас же.

– Что вам приказали передать? – не здороваясь, спросил герцог.

– У меня для вас письмо, ваша светлость, – почтительно ответил Род. – Оно написано на нашем языке, потому что ваш изучили только для разговора. С вашего позволения, я его переведу.

– Читайте! – сказал герцог.

– «Командующему войсками королевства Сандор герцогу Сергу Аликсану от командующего войсками союза королевств герцога Эмила Борже, – прочёл Род. – Милорд, я хочу предложить вам соглашение. Его суть в следующем. Мы уходим к побережью, откуда кораблями возвращаемся домой, оставляя вам занятые нами три города с уцелевшим населением и тракт, а вы на срок пять дней прекращаете все свои действия против нас».

– И много осталось населения? – спросил герцог.

– Не очень, – признался ревнитель, – примерно треть. Но должен сказать, что не все пострадали по нашей вине, очень многие бежали при нашем приближении. Население уничтожалось только в самом начале и только в деревнях.

– Мне трудно заключать с вашим герцогом подобное соглашение, – сказал Аликсан. – Мы только союзники короля Мехала, и подобные соглашения надо было бы заключать с ним. Но я понимаю, почему вы пришли не к нему, а ко мне. С одной стороны, скорейшее окончание войны всех устроит и уменьшит число жертв, а с другой – найдётся немало людей, которые станут упрекать меня сделкой с врагом и тем, что я дал вам безнаказанно уйти. Поэтому предлагаю сделать следующее. Вы выполняете всё, что предлагает ваш герцог, а я на указанное вами время лишь воздерживаюсь от проведения крупных наступательных операций. Мелкие рейды и стычки отрядов могут продолжаться. Это обычное состояние на линии нашего соприкосновения, и ни у кого не возникнет вопросов. Только имейте в виду, что такую пассивность я могу гарантировать только со своей стороны и со стороны войска Барни. Полки короля Мехала мне не подчиняются.

– Нас это устроит, – ответил Род. – Войска короля Мехала сосредоточили свои силы на обороне и неспособны к быстрому наступлению.

– Не думал, что буду договариваться с ними о перемирии, – сказал Сергей Парману, после того как парламентёра увели на ночлег. – С другой стороны, пусть об этом болит голова у Мехала. Мы и так потеряли в этой войне целый полк только убитыми.

– Что было в письме, которое утром пришло от Строга? – спросил Альбер.

– Не знаю, – усмехнулся Сергей. – Письмо не мне, а нашему патрицию. Отец Севера прислал для передачи. А на побережье всё нормально. Золото получили, пленных отдали, а Ортисия повесили. И золота только мы получили столько, сколько я получаю налогов с четырёх провинций за три года, а ещё третью часть отдали остальным. При бережном расходовании нам его хватит на все мои проекты лет на десять. Корабли из дальних бухт перегнали в порты, и пленные моряки занимаются с нашими парнями. Обрадовал сотхемский адмирал. Его флот захватил у своего побережья два больших грузовых корабля союза, перевозивших лошадей, и он привёл их в Гонжон мне в подарок вместе с экипажами и грузом.

– А где же базируется их флот, если захвачен единственный порт? Нашли удобную бухту?

– Конечно, – чему-то засмеялся Сергей. – У нас таких бухт много, а у них поменьше, но найти можно. Чему смеюсь? Адмирал рассказал Строгу, что они выбрали для стоянки бухту, в которой обосновались дворяне из Сандора, ищущие яйца демов.

– Зачем им это? – удивился Парман. – Что в этих яйцах такого ценного, чтобы из-за них рисковать головой?

– А вот это самое смешное. Когда я был в дружине графа Продера, рассказал всем сказку о том, что на моей родине этих демов приучили к верховой езде и используют в битвах. Конечно, не диких, а выведенных из яиц. На самом деле они у нас вымерли несчётное число лет назад. Так вот, отец того графа принял мои слова всерьёз и поселился со своими людьми на краю пустыни, чтобы найти и вывести яйца демов и приучить взрослых животных к верховой езде. Всё это время его считали чокнутым.

– А разве не чокнутый? – засмеялся Альбер. – Наверное, у вас талант рассказчика, если все поверили.

– Самое интересное, что, когда адмирал привёл туда свой флот, у старого графа уже была куча яиц и один вылупившийся детёныш, который не слезал с графских коленей и вылизывал «папочке» лицо.

– Ничего себе! – поразился Альбер. – Может, адмирал врёт? За моряками такое водится.

– Не похоже, – сказал Сергей. – Он клялся Строгу словом дворянина, что говорит правду. Зачем ему врать, в чём смысл?

– Вы очень необычный человек, милорд, если даже ваши выдумки обретают жизнь!

– Вы, Альбер, в моём мире тоже не выглядели бы обычным. Что там с нашими диверсантами? По-прежнему не появились?

– Жду, должны вот-вот подойти.

– Если придут не слишком поздно, скажите Северу, чтобы зашёл ко мне.

Отряд майора Эжена Логара пришёл ночью, поэтому разговор герцога с графом Лораном состоялся сразу же после завтрака.

– Присаживайтесь, – показал Сергей Северу на одну из неказистых табуреток, стоявших в штабной палатке. – Мне уже коротко рассказали о вашем геройстве. Сначала прочитайте письмо отца, а потом продолжим разговор.

Минут пять юноша потратил на чтение письма, после чего его отложил и повернулся к герцогу.

– Вы знаете содержание письма?

– Откуда? Не имею обыкновения читать чужие письма.

– Я не подозревал вас, милорд, – сказал Север. – Просто вам могли сказать при передаче письма. Император и Сенат хотят поручить мне должность посланника при дворе вашего короля.

– Поздравляю, это выгодно для вас и удобно для Сената. Вы здесь уже свой человек, прекрасно знаете язык и обросли связями. А от клятвы я вас освобожу.

– Я этого не хочу!

– Из-за моей жены? Ну что вы ведёте себя, как мальчишка! Я знаю, как Альда действует на мужчин, и мне вас жаль, но помимо чувств должен быть и разум! Вы прекрасно понимаете, что ваше чувство безнадёжно, и растравливаете свою рану, вместо того чтобы её залечить. На свете много прекрасных девушек, которые могут принести счастье любому мужчине, так зачем вам лишать себя счастья?

– А вы сами, милорд? Если бы герцогиня в своё время не ответила вам взаимностью?

– Я был бы несчастен, как вы сейчас, и страдал, но рано или поздно связал бы свою судьбу с другой женщиной. Наверное, чувство к Альде осталось бы в моём сердце на всю жизнь, но это не значит, что я не принял бы любовь другой девушки и не подарил бы ей свою. И я нашёл бы с ней счастье, Север! Вы не знаете, но в Альду была влюблена половина моей армии. Это я из скромности говорю, что половина, на самом деле они все её обожали. Некоторые и сейчас вздыхают, но остальные женаты, а кое у кого уже есть дети. И они счастливы! Я всё равно не позволю вам ходить хвостом за женой. Откручу голову и буду прав! А вы на моём месте поступили бы иначе? Сами же прекрасно всё понимаете. Жизненного опыта у вас немного, но голова светлая. Пишите письмо в Сенат со своим согласием, а когда пришлют людей, деньги и инструкции, я отправлю вас ко двору короля. Это не значит, что вас изгоняют и я не приму в своём доме. Приезжайте, ради всех богов, но в гости или по делам. И обратите внимание на других девушек. Я где-то слышал или читал, что от любви к одной женщине может вылечить только другая. Война фактически закончилась, поэтому вы со своими людьми можете на время уехать в империю, а следующей весной вернётесь уже как посланник императора и Сената! Кстати, участники рейда, в том числе и вы, награждены орденами, и сегодня я их вручу. А вам ещё и дворянскую грамоту на право графа королевства Сандор. Вам, помимо текста на нашем языке, напишут то же самое на имперском.

– А где герцогиня? – спросил Север. – Говорят, она уехала. Это не из-за меня?

– Дело не в вас. В армии Барни был заговор, из-за чего погиб король, а у нас на воспитании его сын. Наверное, убили и его мать, а принцу нет пятнадцати. Я вас убедил?

– А нельзя остаться до окончания войны?

– Вам и сейчас нелегко уехать. Я напишу генералу Строгу, и вам дадут военный корабль наших купцов. На нём и доплывёте. И спасибо за помощь. Хоть ваши мотивы были сугубо личные, вы единственный гражданин империи, кто пришёл на нашу землю с мечом не грабить, а помочь. Это запомнят.

– Я уеду, но часть моего сердца останется здесь.

– Мы, Север, всю жизнь рвём своё сердце, раздавая его кусочки близким, друзьям и любимым. Уходя, они уносят наше сердце с собой, и это рождает боль и печаль. С печалью можно жить, нельзя жить печалью. А лучше в любой жизненной неурядице стремиться к радости и искать счастье. Это очень трудно, но вы попробуйте. Тогда, может, приедете к нам весной вместе с женой.

– Откуда в вас, милорд, эта мудрость? – уставился на герцога Север. – Вы ведь даже младше меня! А я столько читал…

– Поверьте, что я читал больше! – засмеялся Сергей. – Если когда-нибудь подружимся, я вам много чего расскажу.

– Ты должен отказаться! – потребовал герцог Эдгар Ольмар от сына. – Ты сам не понимаешь, во что ввязываешься!

– А вы понимаете, отец?