Тайна портрета неизвестной дамы

Гофман вошел, с опаской взглянул на Гюнтера, но, увидев приглашающий жест Крауса, протянул ему коробочку с пленкой.

– Вот. Все, что Вы просили.

– Прекрасно. А говорили, что не успеете. Садитесь. Кофе? Коньяк?

– Да, я, собственно.., – пытался отказаться Гофман.

– Нет-нет, не торопитесь. Времени у нас достаточно. Подождем, пока Гюнтер проявит пленку, посмотрим ее вместе, у меня могут возникнуть вопросы, – и, обращаясь к Гюнтеру, сказал: – Принесите нам, пожалуйста, кофе и коньяк, а заодно, проявите пленку.

Гюнтер принес на подносе две чашки кофе и две рюмки коньяка. Краус чуть пригубил свою, а Гофман одним движением, нервно опрокинул коньяк в рот. Хотел поставить пустую рюмку, но мокрые от пота руки дрожали, рюмка выскользнула и с глухим стуком ударилась о стол.

– Ну, что же Вы так, любезнейший, – сказал Отто, – это дорогой французский коньяк, «Наполеон», его надо пить медленно, смакуя аромат, а так, как Вы, коньяк пьют только русские.

При сравнении с русскими, Гофмана покоробило. Он хотел что-то возразить, открыл рот, но тут же осекся и замолчал. Пока ждали проявки, Отто развлекал штандартенфюрера рассказом о шедеврах фламандской живописи, ни разу не упомянув о деле, наконец, в кабинет вошел Гюнтер с проявленной пленкой.

– Вот, шеф, все нормально, но осторожно, пленка еще не высохла.

Отто взял пленку за торцы, аккуратно разворачивая, просматривал кадр за кадром.

– Вот это, здесь, что? Что за карты?

– Это карты Новой Швабии, так названа наша колония в Антарктиде. Схемы подводных пещер, где находится производственная база. Это полярная станция «Хорст Вессель», сейчас мы ее называем «Мартин Борман»[28 - В настоящее время там расположена аргентинская станция «Сан-Мартин». Обнаружены артефакты, в частности, посуда с нацистской символикой, доказывающие, что ранее эта полярная станция принадлежала Третьему рейху.]. Партайгеноссе Борман приложил много усилий для ее организации.

– А это? Список?

– Список руководства.

Отто отпустил одну руку, отведя пленку, спадающую кольцами, так, чтобы та не коснулась стола, взял заранее приготовленную лупу и стал рассматривать список.

– Что? Гесс? Рудольф Гесс? – удивился он. – Но ведь…

– Да, все считают, что Гесс перелетел в Англию. Это не так. В Англию улетел его двойник, а Гесс в Антарктике, с сорок первого. Фюрер Новой Швабии. Гитлер никому, кроме него, не мог бы доверить руководство колонией.

– Ну и как? Двойник? Справился с задачей? И никто не заметил подмены?

– Подмены не заметили. Со своей задачей справился. Черчилль пообещал, что ни Англия, ни США не начнут боевых действий три года, пока идет война на Восточном фронте. Обещание свое он выполнил, тогда, в сорок первом, казалось, этого достаточно, но после Сталинграда стало ясно, что все плохо, очень плохо. Гиммлер уговорил фюрера отправить на Тибет экспедицию Шефера, чтобы отыскать Шамбалу и ось времени, тогда можно было бы вернуть все в прошлое, в тридцать девятый, чтобы исправить наши ошибки, но что-то у него, у Шефера, там не сложилось.

– Да-да, не сложилось, – пробурчал Отто, рассматривая пленку. – Это что, чертежи?

– Да, общие схемы лодки типа UF, большие транспортные подлодки.

– Сколько таких лодок построено? Где?

– Пока 25, верфь «Нептуния», планируется построить еще семь.

– Где базируются?

– В Северном море – остров Гельголанд, а там, в Антарктике, подо льдами, – база «Валгалла», она есть на карте.

– Личный конвой фюрера? Это что?

– Группа боевых субмарин, для обеспечения операции, и отвлекающих маневров.

– Ну, вот, все в порядке. Думаю, мы поняли друг друга.

– А…а…а.., – промычал Гофман, с опаской поглядывая на Гюнтера.

– Говорите, не стесняйтесь, старина Гюнтер в курсе наших дел.

Отто не сомневался в Гюнтере, он знал, тот никогда не доложит руководству о том, что происходило в кабинете его шефа. Он был обязан Краусу жизнью, Отто вытащил его из петли, тогда, когда повесили Канариса, обвинив в связях с британской разведкой. Гюнтер был секретарем у адмирала, и отправился бы на эшафот вслед за своим шефом, если бы Краус не доказал его полную непричастность к делам руководителя абвера.

– Герр полковник, Вы можете гарантировать мне безопасность? – осторожно спросил Гофман.

– Ну, дорогой мой, я ведь не Господь Бог, все, что касается меня, я для Вас сделаю, если, конечно, Вы, со своей стороны, не натворите глупостей.

И никто, ни Гюнтер, ни штандартенфюрер Гофман и предположить не могли, что в тот же день Пьеро отправит пленку с подробными комментариями Отто фон Крауса руководителю личной разведки Сталина.

Барон Вальсингам

Входя в магазин, Отто фон Краус, совершенно случайно, встретился с баронессой Геркан. Все, кто изучал философию, знают, что случайность – это проявление закономерности, или хорошо спланированное и грамотно проведенное мероприятие. Сотрудник абвера, тот, что отслеживал каждый шаг баронессы, выбрал момент, когда она вошла в магазин и, поняв, что пробудет там она достаточное время, позвонил из того же магазина Отто фон Краусу. Отто ждал этого звонка, он подъехал к указанному месту и, проведя некоторое время в ожидании, столкнулся с баронессой в дверях.

– О, баронесса! Какая неожиданная встреча! Мое почтение! Рад Вас видеть, искренне рад. Позвольте заметить, Вам очень идет это платье. Вы сменили прическу? Боже! Вы неотразимы! Прекрасно выглядите.

– Вы льстите мне, Отто.

– Немного лести не помешает столь прекрасной даме. Раз уж мы встретились так неожиданно, не откажитесь ли Вы выпить со мной чашечку кофе? Нет-нет, не здесь, здесь ужасный кофе, эрзац. Вон там, за углом, готовят прекрасный кофе, – и, понизив голос, заговорщически прошептал. – Контрабанда.

– И владельца кафе до сих пор не посадили?

– Ну, что Вы, фрау Изольда, кто ж его посадит? Хозяин – приятель самого Гиммлера.

Они вошли в кафе, Отто заказал кофе.

– А кофе, действительно, неплох, – отметила баронесса, сделав маленький глоточек.

Поболтав о разных пустяках, не имеющих ровно никакого отношения к цели этой «случайной» встречи, Отто неожиданно перешел к делу:

– У меня к Вам просьба, баронесса, совсем незначительная. Обещайте, что не откажите.

– Как я могу обещать, не зная о чем идет речь?

– Сущие пустяки, поверьте, сущие пустяки, для Вас, конечно. Представьте меня своему другу, барону Вальсингаму.

– Кому? – На лице баронессы отразилось крайнее удивление. – Я не знаю никакого барона Вальсингама.

– Не отпирайтесь. Я уверен. Знаете. Да, не делайте же такое лицо, Вам не идет быть сердитой.

– Ну, я действительно, не знаю, кто такой барон Вальсингам.