Башня отшельника. Цикл «Отшельники». Том 6

2015

Вступление

Он устал. Тысячелетие власти – это вам не реку перейти. Сменялись эпохи, рельеф местности, очертания городов, а он оставался прежним. От того, что менял одежды, обувь, дворцы, доспехи ничего внутри него самого не менялось. Менялись и уходили в забвение только окружающие его люди: родные, близкие, жены, дети… Исчезали из памяти визири, наложницы, палачи и судьи. В небытии остались те, кто любил его и ненавидел, ублажал и расстраивал, огорчал и развлекал, бесил и восхищал.

Время для него остановилось. Чем больше было прошлого за плечами, тем медленнее, тягучее время становилось в настоящем, тем темнее и медленнее было движение в будущее.

Когда-то мать сказала: «Сделай СЕБЕ одолжение, – вернись домой!» Где теперь его дом? Он не знает… Дома тоже менялись: строились, перестраивались, видоизменялись, разрушались. Менялись города, страны, континенты. Урбанизация, перестройки, землетрясения, войны, революции, естественное старение, перенос столиц, различные природные катаклизмы… Какие-то города и страны стирались начисто и навсегда, другие перестраивались или просто были заброшены, какие-то просто не состоялись в своем предназначении. И тоже оставались «за спиной» в его долгом пути.

Всё менялось. Не поменялся только он. Внутренний он. Хотя менял тактику поведения, внешний облик, стратегию своей жизни, взгляды на мир и людей.

Хотя, почему же не поменялся? Боль, с которой он ушел в этот мир из своего мира, не прошла, но забылась, отодвинулась сначала на второй план, потом на задний план, потом просто забылась причина боли. Но остался шрам глубоко в душе, внутри его самого. Уже без памяти о ней. Но навсегда.

И такие шрамы накапливались, перекрывали друг друга, накладывались поверх старых, заживали, рубцевались, становились невидимыми и неосязаемыми, – но оставались.

Он уже и не помнил в своем движении почему ОН отказался от СЕБЯ прошлого, да и было ли это ЕГО прошлое… Это ОН сам уже стал прошлым, СВОИМ прошлым…

Под огромной террасой внизу расстилалась до самого горизонта столица, озаряемая собственным свечением в ночи, собственными огнями, собственной силой. Для этой силы хватало всего: людишек, энергии, слов, убеждения и страха.

Он не отводил глаз от раскинувшегося внизу ковра этих огней, а браслет вывел перед ним горящие строки из нового послания, – послания из прошлого, из неимоверно далекого прошлого:

«Встречаемся на Архипелаге Монте Кристи на 25-й день рождения Кристины. Есть интересное совместное дело.»

И всё, больше ничего. К нему уже века так никто не обращался, не рисковал обращаться. Лица этих обратившихся людей он помнил несмотря на тысячелетие власти. И решил не отвечать на послание. Смахнул текст движением руки в «корзину».

За спиной почувствовалось движение воздуха от открывшейся и вновь закрытой двери. Спокойный голос из глубины комнаты произнес:

– Было понятно, что ты не станешь отвечать на наше послание, потому я здесь…

Он обернулся на голос…

Серж. Задание Капитана

– Разрешите войти? Вызывали, Капитан?

– Заходи, Серж, садись. Есть работа. О которой пока никто не должен знать.

– Доброго здоровья, Капитан. Что-то случилось?

– Пока не знаю. У нас ЧП, кажется.

– А если поточнее.

– Ты ж с Волком дружил раньше?

– Да, мы были однокурсниками и сидели за одной партой. Что с ним?

– Пока не знаю, но вот это и надо выяснить. Он исчез.

– Как это исчез? Не вернулся с планеты?

– Не думаю. Понимаешь, если бы только он один. Но исчезли сразу несколько людей. Сразу или не сразу, но исчезли.

– Кто?

– А все заводилы. Волк, Кристи, Лейла, Саня, Олег, Хозяйка. Пока я не понял, исчезли ли они одновременно, но их нет на Рее.

– И как это могло быть?

– А очень просто. Кто-то перепрограммировал их капсулы так, что при закрытии механизм не понял, что они пустые, и они опознавались в системе как с экипажем. Я на днях просто прогуливался по криохранилищу и заглядывал в лица некоторым членам команды. Каково же было мое удивление, когда я увидел вместо лица своего старшего помощника простую маску, – и больше ничего. Я стал осматривать другие капсулы и еще в нескольких обнаружил не тела, а муляжи.

– Когда это произошло?

– Тоже не могу выяснить. Мы работали на многих звездных системах: посещения, коррекция, подселения, всевозможные работы, но они выполнялись ограниченными командами, которым было достаточно одного дежурного из числа основной команды. Необходимости будить весь экипаж, как это было на первых этапах, не было, – вполне справлялись отдельные команды вместе с дронами. Вот дежурные и работали с ними. Каждый дежурный сменялся по графику, по графику же ложился в криокапсулу, автоматика будила другого. Отдежурив свои дежурства, исчезнувшие согласно отчету КИИ “КИБЕЛА” (см. роман «Легенды далекого острова» цикла «Постскриптум легенды». Примечание автора.) своевременно ложились в капсулы с программой, которая должна была их разбудить до следующего дежурства. Ложились каждый по своему графику. Вот только в капсулах их нет, да и по кораблю их нет. Или они отключили чипы и браслеты и сидят в каком-то экранированном помещении, или я просто не понимаю, где их искать. И зачем это сделано.

– Надо подумать.

Серж и Капитан некоторое время смотрели молча друг на друга.

– Капитан, а на каких планетах мы работали с того времени, когда еще все были наверняка на корабле?

– Вот ты и выясни. КИБЕЛА в твоем распоряжении. И экипажу пока ни слова.

– Не хотите вызвать панику?

– Да какая паника не Рее? Просто пока «не свети» всем.

– Хорошо. Разрешите идти?

– Да иди, уж. Никак не отвыкнешь от своих военных привычек?

– Не только военных… До встречи.

– До встречи.

Замок-Скала

И вот я здесь!… Я стою на берегу, – и мне хорошо. За спиной мой замок. Не видите? А я вижу. Именно за спиной. Я никого и никуда не прошу смотреть, – вы его не увидите. Он в скале. Внутри скалы. Замок в скале. Замок-Скала.

Снаружи обычная природа была, когда тут начинался строиться укреп. район.

Что вам тут видно? Ни-че-го! Здесь и не должно было быть что-то видно. Центральная крепость не должна быть на виду, не должна быть досягаема даже для чужого взгляда.

А так? Да, так начиналась мое первое строительство, первая строительная площадка.

А это то, что скрыто от глаз в толще скалы.

В центре круглые бочкообразные помещения. Восемь этажей. Тут размещается основной отряд охраны и обеспечения всего комплекса.