Без семьи

– Он также ничего не ел.

– Значит, он умер не только от холода, но и от голода.

Еда подкрепила меня. Я встал, собираясь уйти.

– Куда ты идешь? – спросил меня садовник.

– Я хочу увидеть еще раз Виталиса.

– У тебя есть друзья в Париже?

– Нет.

– Земляки?

– Тоже нет.

– Где вы остановились?

– Нигде. Мы только вчера пришли в Париж.

– Что ты будешь делать?

– Играть на арфе, петь песенки и этим зарабатывать на хлеб.

– Лучше вернись на родину, к своим родителям.

– У меня нет родителей.

– Ты сказал, что умерший старик тебе не отец.

– Родного отца у меня нет, но Виталис был для меня настоящим отцом.

– А где твоя мать?

– У меня нет матери.

– Тогда у тебя есть родные: дядя, тетка, двоюродные братья или сестры? Кто-нибудь же есть?

– Никого нет.

– Откуда же ты?

– Хозяин нанял меня у мужа моей кормилицы. Вы были очень добры ко мне, и я благодарю вас от всего сердца. В воскресенье я приду к вам и сыграю на арфе. Дети могут потанцевать, если пожелают.

С этими словами я направился к двери. Но едва я сделал несколько шагов, как Лиза взяла меня за руку и, улыбаясь, показала на арфу.

– Ты хочешь, чтобы я сыграл?

Она кивнула головкой и весело захлопала в ладоши.

– Ну что ж, – согласился отец, – сыграй ей что-нибудь.

Я взял арфу и, несмотря на то что на сердце у меня было очень тяжело, начал играть тот красивый вальс, который исполнял довольно бегло. Мне хотелось доставить удовольствие этой маленькой девочке с такими ласковыми глазами.

Вначале она только слушала, пристально глядя на меня, а потом начала отбивать такт ножками. Затем, как бы подхваченная музыкой, принялась кружиться по кухне. Она не умела танцевать и не делала обычных па, но грациозно и весело кружилась в такт музыке.

Сидя у камина, отец не сводил с нее глаз. Он казался растроганным и хлопал в ладоши. Когда я окончил вальс и остановился, Лиза подошла ко мне и очень мило сделала мне реверанс. Потом, постучав пальчиками по арфе, она этим попросила меня сыграть еще.

Тогда я начал играть и петь ту неаполитанскую песенку, которой меня научил Виталис.

При первых аккордах Лиза опять встала передо мной. Губы ее шевелились, как будто она про себя повторяла слова. Когда я запел последний, особенно грустный куплет, она отступила на несколько шагов и с плачем бросилась к отцу.

– Довольно, – сказал тот.

Тогда я повесил арфу на плечо и направился к двери.

– Куда ты собираешься идти? – снова спросил меня садовник.

– Сначала хочу увидеть Виталиса, а затем буду делать то, чему он меня научил: играть на арфе и петь.

– Так ты решил продолжать это занятие?

– Ничего другого я не умею делать.

– Тебя не пугают большие дороги?

– У меня нет дома.

– Неужели ночь, которую ты только что пережил, не заставит тебя одуматься?

– Мне бы, конечно, хотелось иметь свой теплый угол и спать на кровати, но ничего не поделаешь.

– Ну что ж, ты можешь иметь и то и другое. Оставайся у нас. Конечно, тебе придется много трудиться: рано вставать, целый день работать киркой, – одним словом, в поте лица зарабатывать кусок хлеба. Но зато тебе не придется ночевать под открытым небом, рискуя умереть где-нибудь под забором. А когда ты будешь есть свою похлебку, она покажется тебе особенно вкусной потому, что ты сам ее заработал. Мне кажется, что ты хороший мальчик и мы полюбим тебя как родного.

Удивленный этим предложением, я не сразу понял, в чем дело.

– Ну что же, решай, подходит это тебе? – спросил садовник.

Я находился в отчаянном положении. Только что умер человек, с которым я прожил несколько лет и который относился ко мне как родной отец. Я лишился и своего любимого друга – умного, доброго Капи. Предложение садовника принять меня в свою семью утешило и ободрило меня. Значит, не все для меня потеряно я могу начать новую жизнь.

Меня очень привлекала возможность жить в семье: эти мальчики станут моими братьями, хорошенькая малютка Лиза будет моей сестрой.

В моих мечтах я не раз представлял себе, что нахожу родителей, но я ни разу не подумал о том, что у меня могут быть братья и сестры. И вот теперь я мог их иметь.

Я быстро скинул с плеча ремень арфы.

– Это достаточно красноречивый ответ, – улыбнулся садовник. – Вижу, мое предложение тебе понравилось. Повесь арфу вот сюда, на гвоздь, а в тот день, когда ты захочешь уйти от нас, ты ее снимешь. Только, по примеру ласточек и соловьев, выбирай подходящее время года, чтобы пуститься в путь.