Хроники симбионта. Книга 1. Новая жизнь

– Простите, – что-то пискляво проскрипело с пола, сквозь потрескивание динамиков. – Я вам не мешаю? Может, пойду? А?

Услышав это нечто, мы недоуменно взглянули вниз, а потом друг на друга, после чего, нас прорвало. Мы смеялись несколько минут, позабыв обо всем, снимая, таким образом, напряжение и усталость от боев и потери Долсана, смеялись до тех пор, пока на глазах Стэлы не выступили слезы, она помрачнела и потянулась рукой к ножнам своего меча, закрепленным за спиной.

– Стэла стой, не нужно пока, – серьезно оборвал порыв девушки. – Долсана не вернешь, увы…

– Да Киф, прости, – она опустила руку, а тело на полу облегченно выдохнуло, я взглянул на ублюдка и рявкнул:

– Ты, падаль, поднимайся наверх, тебя там ждут… – тело замотало гермошлемом из стороны в сторону и жалобно завыло, понимая, что его отправляют к большому монстру. Я взглянул на него и потянулся за своей сашхо. Тело, тут же, резво закивало в знак согласия, поднимаясь на ноги. – Вот и молодец, а теперь живо наверх, вернусь – поговорим.

– Скиф, прими его там и допроси, доложишь результаты, мы двигаемся дальше, – попросил я друга по каналу мыслесвязи.

– Понял, допрошу, – он коротко ответил и усмехнулся.

– Пойдем, – кивнул Стэле. – Показывай где шахта.

***

– Киф?

– Что милая? – я впервые назвал ее так и только после того, как сказал, обратил для себя на это внимание. Объяснил себе такую перемену тем, что Стэла, постоянно меня так называет, а привычки, они, как правило, заразительны, придя к такому решению – успокоился.

– Я не знаю, как сказать, не знаю как ты…

– Говори как есть и не думай о том, что будет Стэла, по меньшей мере, со мной ты можешь вести себя именно так.

– Поэтому мне и сложно, ты другой Киф, и я боюсь.

– Чего же ты боишься, девочка убийца? Насколько мне известно, страх не твоя стихия.

– Этого и боюсь, а страх не чувствуют или дураки или мертвецы.

– Постой, давай присядем, – я увидел нагромождение каких-то ящиков в туннеле и остановил Стэлу.

– Ты садись, я не хочу.

– Говори, раз решилась, – подтолкнул ее морально и уселся на ящики.

– Хорошо, я скажу… Киф, нам не нужно лететь на Силайну.

– Почему?

– Мы… – Стэла замолчала, собираясь по ее мнению сказать, что-то страшное, я не торопил ее, мне было интересно, решится она или нет.

– Мы…. Вайплак и я! Специально похитили Орловского, чтобы тебя использовать! – Стэла, выпалила слова на одном дыхании и отвернулась, что бы ни глядеть мне в глаза. Прошу заметить не человеческие, а упыринные, кроваво красные и налитые ненавистью ко всему живому. Увы, мимика морфа, мне не поддавалась совершенно, поэтому и может, Стэле было страшно вдвойне, хотя она и не такое видела, думаю.

– Стэла, – я протянул ледяную руку к ее руке и сжал ее, она вздрогнула и подняла на меня взгляд, в нем не оказалось страха, только лишь печаль и грусть.

– Тебе это покажется странным, но я знаю, милая.

– Знаешь?

– Да знаю, – постарался, как можно мягче проговорить слова.

– Киф, мы отправили мужа твоей любимой на другую планету, а потом инсценировали его похищение, оставив нужные нам ниточки, которые привели бы тебя к нашим врагам, с которыми по нашему плану, ты должен был разобраться! И ты об этом знаешь? Киф! Я не понимаю… – на глазах Стэлы выступили слезы. Но она даже не подумала их смахнуть или спрятать, девушка смотрела на меня, смотрела в мои звериные глаза и ждала.

– Слишком много вопросов милая, – господи, я повторил это слово во второй раз, меня это раздражало.

– А то, что я…

– Знаю Стэла, знаю, – оборвал ее на полуслове, не желая мучать девушку.

– Знаешь!? – вымолвила она, и мне показалось, что ее сейчас, охватит истерика. Мне пришлось подняться и, взяв ее за плечи прижать к себе.

– После смерти, ты была в полном симбиозе со мной, я не хотел читать твои мысли, но прости, не смог, – Стэла попыталась от меня отпрянуть, но я ее удержал, наши силы несоизмеримо не равны и мне это удалось с легкостью. – Не все милая, не все, например я совершенно не знал, что Долсан твой брат и что Вайплак выкупил его из корпуса пиратов когда-то специально для тебя. Я много, что не хочу знать. И обещаю тебе, что никогда, если ты не захочешь сама, не буду выяснять большего, чем ты решишь сама поделиться.

– Я, я… – Стэла не смогла договорить, она расплакалась и бессильно повисла в моих руках. – Я не знаю, что мне делать. Я не знаю, где добро, а где, зло, – она рыдала, уткнувшись мне в грудь и, прерываясь всхлипами продолжала:

– Вы, вы первые, понимаешь Киф? Вы первые со Скифом, кто увидел во мне человека, – Стэла решилась, и обвила меня руками, прижимаясь, как можно крепче. – Понимаешь? Я не умею, я не привыкла, я не знаю, как себя вести!

– Тише, тише милая, – как можно осторожней прикоснулся когтистой рукой к ее волосам и насколько мог нежно провел по ним ладонью. – Знаешь… Я, когда то убедился на своем опыте, что все в этом мире становится так отчетливо просто, когда ты решаешь для себя жить по совести, милая моя Стэла, – я не прекращал поглаживать ее по волосам, а она, уткнувшись в меня, всхлипывала, но внимательно слушала. – Когда решаешь для себя, а не для других – быть человеком, тогда такие понятия, как амбиции, поиск лучшего места в мире, да та же пресловутая смерть, отходят на второй план. Понимаешь Стэла, все становится не важно, не важно, в драных ли ты штанах и под забором на самой захолустной планете. Не важно, в серебре ли ты и на коне, в почете или хулении окружающих.

– А, что тогда важно? – немного успокоившись, Стэла подняла голову и искренне спросила меня, как будто, я тот самый, кто знает на все ответы.

– Важно? … Да просто все, Стэла, какие мы – важно, что оставим после себя – важно, как в лицо другу смотреть будем – важно. Прощать уметь – важно, а ненавидеть и мстить в тройне уметь важно, потому, что нужно осознавать, что этим ты опустошаешь себя и ответственность за это принять уметь важно.

– Ты, странный Киф, – вдруг произнесла Стэла и отстранилась от меня. – Я не знаю, как правильно объяснить, но в тебе, как будто живут два начала, одно – бескрайняя нежность и добро, вторая – сжигающая все ненависть. Кто ты? Я не могу понять. В тебе есть все, чего я боюсь, но в тебе есть все, что я хочу полюбить.

– Посмотри на меня, – прикоснулся к ее подбородку и приподнял его, что бы увидеть ее глаза. – Я такой, какой есть, ни больше, ни меньше, одно лишь тебе скажу, один раз и последний.

– Скажи, – Стэла вымолвила, не отводя взгляда от страшных зрачков морфа.

– Я не умею предавать, ни тех, кого люблю, ни тех, кого ненавижу и в этом, моя Ахиллесова пята милая, а что с этим знанием тебе делать, реши для себя сама. Теперь же возьми себя в руки, внизу люди, им нужна помощь и ни кто кроме нас ее ни сможет оказать.

– Они же чужие, зачем тебе это?

– Хватит меня проверять, ты все поняла, – резко оборвал ее попытку продолжить разговор. – Идем.

Стэла покорно подчинилась и, вскинув винтовку на плечо, побрела за мной, нам оставалось совсем немного до шлюзовых переборок герметичного отсека платформы лифта, поэтому мне не хотелось больше, что то обсуждать, сначала нужно закончить, а потом можно подумать и о лирике.

Спустя пять минут мы пришли и уперлись в задраенную переборку в полтора моих роста, она была круглая в диаметр самого туннеля. Электроника на панели замка оказалась размозжена, очевидно, выстрелом из ЛРП. Я попробовал повернуть колесо ручного запирающего механизма в центре переборки, но он оказался заблокирован изнутри. Перед нами встала дилемма, так как открыть обычными способами сейфовую сталь огромного люка не представлялось возможным.

Сжав кулак, я ударил по преграде, но не последовало даже мало-мальски глухого звона, люк был прочный, толстый и тяжелый. Тогда, мне пришлось расправить ладонь и согнуть по кошачий пальцы с мощными когтями. Размахнувшись по сильней, я врезал по переборке почти оплеуху зарядил, если не считать того, что коготки я направил в сталь. Лапа врезалась в броню, когти впились и застряли в ней. Стэла взглянула на меня, ожидая вердикта, а мне пришлось пожать плечами и выдрать из металла лапу.

– Все? Ничего нельзя сделать? – она спросила меня с сожалением и крупицей надежды в голосе.

– Не все решенья на поверхности и ни все желания искренни, – больше для себя, чем для нее ответил я.

– Я не поняла тебя, объясни Киф?