Юность Матильды. Роман с наследником престола. Документальная повесть

Юность Матильды. Роман с наследником престола. Документальная повесть
Галина Вервейко

Любовный роман знаменитой русской балерины Матильды Кшесинской и будущего императора Николая Второго обсуждается уже более ста лет. За это время он оброс самыми невероятными вымыслами. Но каковы же были на самом деле отношения Наследника и Балерины? Все события этой повести подтверждаются записями из дневников, писем и мемуаров как самих героев, так и близких им людей, которые смотрят на нас со старинных фотографий.

Юность Матильды

Роман с наследником престола. Документальная повесть

Галина Вервейко

© Галина Вервейко, 2019

ISBN 978-5-4490-0677-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

М. Ф. Кшесинская была не только добрым гением для бедных, несчастных, заступницей за угнетённых – она была добрым гением… и для «великих». Она была настолько чиста, что никакая клевета не могла коснуться её высокой, светлой личности, как отлетает от чистого кристалла пылинка, несомая ветром. Она была выше всего.

    Генрих Марр

Глава 1. Воспоминания старой княгини

Светлейшая княгиня Матильда Мария Романовская-Красинская сидела в своём французском особняке в Париже, задумавшись. Как долго она жила во Франции! И уже привыкла говорить и даже думать на французском языке! И, казалось, что о жизни в России уже давно-давно пора забыть… Ведь почти ничего не осталось у неё из того, чем она дорожила, живя на родной земле. Даже имя давно она носила другое, хоть и в Париже её все знали, как знаменитую русскую танцовщицу Матильду Кшесинскую.

В самом начале февральской революции в 1917 году ей пришлось срочно бежать из своего богатого особняка на Кронверкском проспекте Санкт-Петербурга, и его вскоре заняли революционеры. А уже весной того года её дом стал оплотом большевиков. И комнаты её сына Вовы были предоставлены для работы вождя пролетариата – Ульянова-Ленина. Именно с их маленького балкончика на втором этаже и произносил он свои знаменитые апрельские речи, а в её Белом зале, где она любила на Рождество проводить ёлки для детей (и однажды пригласила для них дрессировщика Дурова со своими животными, среди которых был даже слон!), проходили большевистские конференции!

Да… Жизнь бывает непредсказуема и очень переменчива. Революция провела черту между её российским прошлым и французским будущим. Но она, как и все русские эмигранты, продолжала любить свою родину, куда путь после тех давних событий был ей навсегда закрыт! Чем же она провинилась так перед своей Россией? Ведь она своим творчеством, неутомимой работой у балетного станка и выступлениями в первых ролях на сцене прославляла русский Императорский балет! Именно она смогла победить итальянских балерин, переняв их лучшую в мире балетную технику! Но у неё кроме этого, был и актёрский талант. Играя разные роли в балетах, Кшесинская трогала души людей. Её выступлений на сцене всегда ждали зрители, а самые преданные из них готовы были даже колесить за ней на гастроли в другие города. Да и выезжая за границу, она вызывала восторг своими танцами у иностранцев. Даже чопорные англичане вызывали её восемнадцать раз на сцену, когда она уже в шестьдесят три года танцевала перед ними в Лондоне свою любимую «Русскую»!

А «провинилась» Матильда прежде всего тем, что её любил Императорский дом Романовых. Вот этого ей бы никогда не простили большевики. И сын её был потомком Романовых. Кое-кто его даже считал сыном Императора Николая Второго. Но нет, ей, к сожалению, не выпало такого счастья: стать матерью ребёнка её любимого в молодости Ники. Вова был сыном его двоюродного брата – Великого Князя Андрея Владимировича, за которого она уже в Париже и вышла официально замуж.

«Ах, Ники! Ники! Моя первая сильная любовь… – думала Матильда Мария. – На всю жизнь ты остался в моих воспоминаниях! И до сих пор я помню твои голубые глаза, полные добра и света. Как можно их забыть? А твою улыбку? Всю жизнь меня просят все вокруг написать воспоминания о тебе. Но знали бы люди, как трудно ворошить прошлое, как больно всё это переживать заново, особенно дни нашего расставания! Да и смогут ли мне поверить, какие чудные были у нас с тобой отношения? Ведь ничем нельзя этого доказать, так как все твои письма ко мне канули в вечность. Я надеялась, что одна моя подруга сможет их сохранить в дни революции в России, но и её за что-то посадили в тюрьму, а родственники после этого боялись обысков, и шкатулку с ними пришлось сжечь… Через много лет, уже живя в эмиграции, я узнала об этом. И это было для меня большим ударом! Мне и сейчас хотелось бы все эти письма перечесть, чтобы вспомнить далёкую нашу юность, представить тебя живым, ещё таким юным и вовсе не „царственным“. Нашу пылкую любовь я хранила всю жизнь в душе, иногда, конечно, забывала о ней, так как рядом со мной находились Сергей и Андрей – твои родные дядя и двоюродный брат, которые тоже очень любили меня и дарили много тепла и внимания. Сергей скрасил те трагические для меня дни расставания с тобой, старался меня утешить, во всём угождая и предупреждая все мои желания. Я была всю жизнь безгранично благодарна ему за преданность мне, за его заботу и стремление смягчить для меня удары судьбы. Но сердцу не прикажешь, как говорят у нас в России. Позднее я полюбила Андрея. Твой двоюродный брат был очень похож на тебя, и его золотой характер и красивая внешность покорили моё сердце. Сергей это видел и чувствовал, но никогда не упрекал меня. И даже тогда, когда я родила сына, отцом которого был Андрей, он дал ему своё отчество ради того, чтобы люди думали, что это его родной сын: ведь все молодые Романовы были чем-то похожи друг на друга. Сергей оберегал меня от людской молвы и сочувствовал моей любви – настолько глубоки были его чувства ко мне. И сына Вову он воспитывал, как родного. Он остался при мне и считал своей гражданской женой до самой революции. Конечно, если можно было выйти замуж сразу за Андрея, то я бы это сделала. Но его мать, Великая Княгиня Мария Павловна, не могла допустить такой „неравный брак“ между балериной (хоть и очень знаменитой) и её сыном – Великим Князем, потомком Романовых. Хотя отец Андрея – Великий Князь Владимир Александрович (сын Александра Второго) очень сочувствовал нашей любви. Революция навсегда отняла у меня и тебя, Ники, так жестоко расправившись со всей твоей семьёй в Екатеринбурге, и Сергея, которого бросили расстрелянного в шахту Алапаевска, там же – на Урале. Но, отняв вас, Господь сохранил мне Андрея и сына Вову. С Великим Князем Андреем Владимировичем мы смогли через двадцать лет нашей любви официально оформить наши отношения, уже живя в эмиграции во Франции. И семья наша стала вполне законной. А память о тебе, мой милый Ники, и о Сергее всегда жива в нашей семье. Ведь Андрей тоже любил вас, как дядю и брата, а Вова – как Императора и своего названного отца Сергея Михайловича».

Сколько же разных сплетен и кривотолков было о жизни балерины и в высшем свете, и даже среди простого народа! Ей приписывали самые невероятные происшествия. Да, жизнь её действительно была необычной и удивительной. Но всё-таки, как считала она сама, ничего сверхъестественного и слишком порочного не происходило. Разве была вина Матильды, что в её круг общения с молодости вошли Наследник и молодые Великие Князья Романовы? Ей просто несказанно повезло, когда на выпускном экзамене в Императорской Театральной школе её выступление понравилось Императору Александру Третьему, Императрице Марии Фёдоровне и их титулованным родственникам…

Глава 2. Выпускной экзамен. Знакомство с Наследником

Матильда Феликсовна волновалась. Её воспоминания приближались к главным событиям всей её жизни. Она встала со стула, и потом долго стояла в комнате у окна в своём парижском доме, и смотрела на торопящихся куда-то парижан. Вот так и она всю жизнь куда-то торопилась… А сейчас ей хотелось бы всё остановить, отмотать, как на киноплёнке кадры, всю свою жизнь назад… Она вспоминала один из счастливейших своих дней: пятницу, 23 марта 1890 года.

В этот день был выпускной экзамен в Театральной школе. Он был венцом всей школьной работы. А для Матильды – незабываемым днём всей её жизни.

Матильда в тот день записала в дневнике: «Я не могу сказать, чтобы я ожидала вечера с большим нетерпением, мне даже было всё равно, будет ли царская фамилия или нет, разве только оттого, чтобы нас распустили на три дня домой? Да, так я думала днём, до спектакля, а вечером совсем иначе».

Когда стали к 8 часам вечера съезжаться Театральную школу Великие Князья с семьями, а затем приехала Императорская семья, то Маля начала понимать, как важно это для неё: «Я стала чувствовать, что от сегодняшнего дня зависит моя судьба, и мне даже странно было, что я не думала об этом раньше».

Какое же это было счастливое время! Вся карьера их, выпускников, была впереди. Матильда была среди первых учениц. И потому могла сама себе выбрать танец для выступления на школьной сцене. Конечно же, Матильда выбрала танец, который исполняла на театральной сцене её любимая итальянская балерина – Вирджиния Цукки. Не так давно она исполняла этот номер с Павлом Андреевичем Гердтом на сцене Большого театра Петербурга. Они исполняли его с огромным успехом. Это было па-де-де из «Тщетной предосторожности». Оно шло под музыку итальянской песни «Стелла конфидента». (Слово «па-де-де» в буквальном переводе с французского – «танец вдвоём»).

Конечно, это было очень рискованно: её, молодую исполнительницу, могли сравнить с той, которая отличалась зрелым мастерством. Но Кшесинская была смелой. Она старалась повторить этот прелестный и выразительный танец своей кумирши, исполняемый с лукавым кокетством. Матильде очень шёл голубой костюм с букетиками ландышей. В партнёры она выбрала тоже выпускника того года — Сергея Рахманова.

Матильда Феликсовна вдруг почувствовала всё волнение того далёкого дня: сколько было радости для них, юных выпускников, танцевать в присутствии всей Царской семьи! Она помнит, как билось её юное сердце! Её па-де-де было третьим номером в дивертисменте.

Тот желанный день, к которому они очень долго готовились со своими педагогами, настал. Все выпускники стояли на сцене за опущенным занавесом и в душе молились, чтобы как можно удачнее выступить в последнем школьном концерте. Каждый из них старался поддержать честь своей школы. И спектакль прошёл прекрасно. По аплодисментам трудно было определить, кому из них в этот день больше всего сочувствовал зритель. Было такое неписанное правило в школе: на выпускном экзамене принимать всех выпускников одинаково хорошо, никого не обижать.

Вместе с балетными артистами выступали в этот день и выпускники драматического отделения Театрального училища, которых готовили для сцены Александринского театра (среди них была и подруга Мали – Маруся Пуаре).

После спектакля всех участников выпускного концерта собрали в большом репетиционном зале. Здесь было всё начальство, классные дамы, учителя и высший персонал Дирекции Императорских театров во главе с Иваном Александровичем Всеволожским. Все выпускники остались в тех костюмах, в которых выступали на сцене

Из зала Матильда увидела, как по широкому длинному коридору, который соединял школьный театр и репетиционный зал, вышла Царская семья и медленно двигалась в направлении всех собравшихся в зале. Впереди всех выделялась маститая фигура Императора Александра Третьего. Он шёл под руку со стройной женой – Императрицей МариейФёдоровной. Они оба улыбались, были в очень хорошем расположении духа. За ними шёл молодой Наследник престола – Цесаревич Николай Александрович и Великие Князья семьи Романовых – четыре младших брата Государя (сыновья Александра Второго) со своими семьями, был и один его дядя – брат отца и сын Императора Николая Первого – Михаил Николаевич с сыновьями, которых все звали Великими Князьями Михайловичами.

Когда Романовы вошли в репетиционный зал, Маля скромно стояла в стороне и ждала представления лучших учениц-пепиньерок (так называли учениц, живущих при школе). Такова была традиция в Театральной школе. К Матильде преподаватели всегда относились хорошо и считали её первой ученицей, но она была приходящей воспитанницей, а их по обычаю представляли позднее. И вдруг она услышала зычный голос Государя:

– А где же Кшесинская?

Для Матильды этот вопрос был неожиданным, так как нарушал школьные правила. Начальница и классные дамы засуетились. Они собирались подвести к царю других учениц – Рыхлякову и Скорсюк. Рыхлякова была классической танцовщицей с виртуозной техникой, а Скорсюк – танцовщица, которая с темпераментом и своеобразием исполняла характерные танцы. Но тотчас же подвели к Императору Матильду Кшесинскую. Она сделала Государю глубокий поклон, как полагалось в Театральном училище. Государь протянул Матильде руку и сказал:

– Будьте украшением и славою нашего балета.

(Эти слова балерина вспоминала в своих мемуарах через десятки лет, хотя в дневнике того времени они записаны не были, но всё-таки было отмечено, что Александр Александрович первым обратился именно к ней). Семья Кшесинских среди артистов Императорских театров всегда удостаивалась внимания Государя. Он ценил талант её отца Феликса Ивановича и брата Иосифа, и вот теперь заметил среди других выпускников Матильду.

Кшесинская вновь сделала глубокий реверанс. Она очень волновалась. Затем, как требовалось по этикету, поцеловала руку Государыне.

После этого Матильда так была ошеломлена произошедшим, что почти не сознавала, что происходило вокруг неё. «Неужели, всё это правда? И слова Государя были обращены именно ко мне?» Ей очень хотелось оправдать такое доверие Императора. И она в душе поклялась работать до седьмого пота и добиться в балете самых высоких успехов, чтобы Царская семья могла гордиться артисткой с именем Матильда Кшесинская!

Придя домой после выпускного вечера, Маля записала: «Я не в силах описать тот восторг, в котором я находилась, когда Государь обратился ко мне первой и похвалил. О! Для меня много значило то, что Государь похвалил меня первую. Затем ко мне подошла Государыня и тоже хвалила…» Говорили ей комплименты и старшие Великие Князья.

Всех выпускников до единого представили после этого членам Царской семьи. Всем им были сказаны добрые слова. Как в те времена говорили, все были обласканы семьёй Романовых.

Из репетиционного зала все перешли в столовую. Здесь были сервированы праздничные столы. Их было три: два длинных и один поперечный. Мале, конечно же, хотелось сесть за тот, где будет сидеть Император. И они с другой лучшей выпускницей Скорсюк попросили его об этом. Ещё одна их подруга подвела к столу Наследника. И он сам сел рядом с Матильдой. «Мне было очень приятно, что Наследник сел возле меня, в прочем, в ту минуту мне было бы одинаково приятно, если бы со мной сел и другой Великий Князь, а не именно Наследник», – отмечала в дневнике Маля.

В своих воспоминаниях Матильда Феликсовна писала, что Государь при этом, улыбаясь, сказал ей с Николаем:

– Смотрите только, не флиртуйте слишком.

И, шутя, погрозил им пальцем.

Сейчас Матильда Феликсовна вспоминала этот момент, похожий на их свадьбу, которая была потом у них только в мечтах. Они сидели с Ники во главе стола рядом с его отцом, оба молодые и красивые, и были очень счастливы, радуясь необычному знакомству. Ах, если бы этот момент повторился через несколько лет! Как мечтала Маля Кшесинская в будущем соединить свою судьбу с Ники! Да и он ей не раз говорил позже об этой своей мечте. Но… царские сыны невольны выбирать свою судьбу! У них иное, государственное предназначение, и свою личную жизнь они должны устраивать сообразно пользе Отечеству…

А пока Мале было просто и хорошо сидеть рядом с Николаем. Своё знакомство он начал с самого пустячного вопроса, который она помнит до сих, седых волос. На столе для выпускников перед каждым прибором стояла простая казённая белая кружка. Наследник посмотрел на неё, и, повернувшись к Мале, спросил:

– Вы, наверное, из таких кружек дома не пьёте?

Матильда засмеялась: он попал в точку – в их семье балетных артистов Императорских театров любили красивую посуду, а чай они всегда пили из стаканов. И Цесаревич тут же позаботился о девушке, перелив очень ловко чай из кружки в пустой стакан, стоящий на столе для высоких гостей. Этот поступок вызвал восхищение в душе юной танцовщицы. И начался их непринуждённый весёлый разговор. Николай был таким обаятельным! А больше всего ей запали в душу его голубые добрые глаза. Она в них, как в омут, провалилась! Влюбилась в Наследника с первого взгляда. И даже на время забыла, кто сидит рядом с ней! Всё было похоже на прекрасный сон! Сначала Маля стеснялась, но потом осмелела и даже начала разговаривать с Николаем кокетливее, не просто как ученица. А когда он говорил с кем-нибудь другим, то она внимательно рассматривала его.

Мале после выступления и всех волнующих событий совсем было не до еды. «Наследник меня спрашивал, отчего я ничего не ем, Государь тоже заметил, что я ничего не ем, и сказал Наследнику, чтобы он мне положил на тарелку ветчины, и мне ужасно было смешно, когда Государь указывал Наследнику, который кусок меньше и тоньше», – вновь записывала юная выпускница.

Наследник похвалил Малю за её выступление в выпускном концерте, сказав, что она с большим успехом кончает Театральную школу.

Сейчас, через много-много лет, перед Матильдой лежал напечатанный за границей дневник Николая Александровича Романова. Записи в нём были краткие и скупые. Но они о многом говорили Кшесинской: «23 марта 1890 года. Поехали на спектакль в Театральное училище. Была небольшая пьеса и балет. Очень хорошо. Ужинали с воспитанниками». Вот и всё. Но сколько было для неё приятных воспоминаний в этих строчках!

Государь, посидев немного там, где сидели Николай и Матильда, пересел за другой стол. Затем все старшие члены Императорской семьи по очереди садились на его место. Необходимо было по этикету всем выпускникам уделить внимание, чтобы этот выпускной вечер запомнился каждому из них.