Маленькая Лизи Кроуфорд и Обитель забытых печалей

Маленькая Лизи Кроуфорд и Обитель забытых печалей
Галина Юхманкова

Заключительная история о маленькой Лизи из Лондона, в которой она совершает путешествие в далёкую Шотландию, раскрывает тайну гибели леди Бернас и обретает своё место в жизни.

Галина Юхманкова

Маленькая Лизи Кроуфорд и Обитель забытых печалей

Глава 1

Маленькая Лизи Кроуфорд грустила у окна отцовского «Форда», наблюдая за проносящимися мимо неприветливыми пустошами и равнинами Южного Эйршира. Солнце скрывалось за белоснежными облаками, иногда показываясь оттуда, словно загадочный фокусник, запутавшийся в кулисах, ведь шотландское лето скупо на жаркие дни, но щедро поливает землю дождями. Девочку утомила дорога, её не влекло путешествие к прекрасному Берегу гольфа, популярному из-за мягкого климата, теплой воды Ферт-оф-Клайд и множества древних поместий, связанных с шотландским кланом Кроуфордов. Представителем которого, к удивлению Лизи, оказался её отец, адвокат Ирвин Кроуфорд; родившись и проведя детство в Лондоне, девочка не знала о принадлежности к известному роду, владевшему землями Старой Шотландии и берущему начало у истоков времен.

Всё открылось недавно, накануне отъезда; война продолжалась, Великобритания подвергалась налетам немецкой авиации, но сирены воздушной тревоги уже не пугали лондонцев, как в 1939 и 1940 годах. Дома лежали в руинах, бомбы падали на город, а посему отправиться в Южную Шотландию было весьма благоразумно. И семья собралась в путь, ведь, кроме налетов и опасностей военного времени, имелся другой значимый повод посетить родину предков. А именно – умирающий дядюшка маленькой Лизи, о существовании которого девочка не подозревала.

Неделей ранее, получив тревожные известия из Каррика, известия, перевернувшие жизнь маленькой бойкой Лизи и навсегда изменившие привычный ход событий, мистер и миссис Кроуфорд, озабоченные неожиданными новостями, принялись готовиться в дорогу. Лизи, считавшая отца сиротой, была озадачена больше остальных, в недоумении размышляя над причинами, заставившими скрыть от неё этот факт и держать девочку в неведении. Как, позвольте спросить, всё ускользнуло от взора смышленой непоседы, подмечавшей любую деталь, а теперь упустившей что-то важное?

Лизи сердилась на себя, старательно припоминая мелочи и досадуя на несвойственную ей невнимательность. Чувства переполняли девочку, смешиваясь с природным любопытством, однако еще большее удивление и недовольство вызывали родители, утаившие существование дальнего родственника, спокойно обитавшего среди унылых пустошей Южной Шотландии. Девочка злилась на мистера и миссис Кроуфорд, постыдным образом скрывших от неё загадочную родню, ведь каждый ребенок мечтает о дядюшке в старинном поместье, дядюшке, живущем вдали от цивилизации в замке с привидениями! И у нее, Лизи, есть такой, как надо, таинственный дядюшка, да еще и особняк в придачу; и это долгие годы тщательно пряталось, замалчивалось по непонятным причинам! Воистину, тут было, над чем задуматься, и у Лизи накопилась масса вопросов, которые она, не переставая, задавала родителям на протяжении всех приготовлений к путешествию.

В конце концов, родители сдались, и однажды вечером, накануне отъезда, усадив Лизи в отцовское кресло, священным, пробирающим до мурашек, шепотом, поведали историю происхождения клана и отца, мистера Ирвина Кроуфорда. Почтенного лондонского адвоката, а на поверку – лорда и барона Эйршира, наследника имения Гленнокс-Касл, считавшегося сиротой без роду и племени. Смущаясь и тщательно подбирая слова, мистер и миссис Кроуфорд начали издалека и рассказали девочке о достойных предках в Шотландии, знатных рыцарях древности, и о великих сражениях, в которых принимали участие все мужчины рода Кроуфордов. О сражениях девочка читала в книжках, не подозревая при этом, что многое в них относится к ней, маленькой непоседе из Вестминстера. В конце, понизив голос и выразив уважение предшественникам, мистер Кроуфорд призвал гордиться предками и историей, состоящей из битв и созидательного труда, возвеличивших Британию. Приглушенный свет и таинственный тон, которым произносилось последнее, не оставлял сомнений: поводов для гордости было более, чем достаточно.

Но, внимая повествованию о героических предках и старинных особняках, стараясь не пропустить ни слова, смышленая девочка всё же догадывалась, что даже теперь родители скрывают от неё часть правды и не выдают все тайны до конца, озадачивая и интригуя непоседу. Сгорая от нетерпения, потеряв накануне отъезда покой и сон, Лизи едва дождалась намеченной даты, не в силах совладать с любопытством и изнывая от желания отправиться в путь.

Однако поездка в имение оказалась долгой и утомительной, и, проведя в пути одиннадцать часов, Лизи больше не думала о тайнах, проклиная путешествие и жалея, что сюда, на край света, невозможно лететь самолетом. В мирные времена перелеты из Лондона в Прествик занимали пару часов, и самолеты приземлялись на замечательный аэродром, всегда свободный от туманов. Будучи наслышана об этом от родителей, мистера и миссис Кроуфорд, обсуждавших предстоящую поездку и единодушно пришедших к мнению отправиться в Эр на автомобиле, несмотря на дороговизну бензина, девочка огорчилась, мечтая вновь ощутить радость полета.

Но мечты разбились, и Лизи, изнывая от скуки дальнего странствия, тряслась в автомобиле, покинув лондонскую квартиру в Вестминстере и подруг, оставив своего любимца, мохнатого скотч-терьера Бадди, на попечение доброй хозяйки ателье миссис Хопкинс, и – в предвкушении печальной встречи с умирающим дядюшкой, о существовании которого и не подозревала. Сколько секретов коварно скрыто от девочки, что спрятано за семью печатями в запасниках семейства Кроуфордов? Какой он, их родовой замок, и почему мистер и миссис Кроуфорд, храня молчание, не упоминали о нём и таинственном лорде, вдруг оказавшимся при смерти? Мысли роились в голове, не давая покоя, и Лизи утомляла родителей, едва покинув Лондон. Шустрая непоседа выпытывала всё, касающееся загадочного дядюшки и интересуясь, есть ли у того дети, можно ли с ними играть, имеется ли в замке собака, ведь в имениях держат охотничьих собак и устраивают загоны. Лизи трещала без умолка, забрасывая отца вопросами и любопытствуя, есть ли в имении пруд, где в незапамятные времена утонул какой-нибудь неловкий лорд или утопилась легкомысленная прислуга, страдавшая от неразделенной любви, ведь о таком пишут во взрослых книжках. Но самое интригующее, лишившее юную непоседу покоя и сна, заключалось в наличии в замке фамильных привидений, ведь каждый приличный особняк является пристанищем пары-тройки печальных призраков, бесцельно бродящих по гулким галереям и изнуряющих обитателей заунывным плачем. В имении Гленнокс-Касл тоже должны быть призраки; без них замки кажутся ненастоящими, что известно всем, читающим мало-мальски интересные книжки, вдохновенно убеждала мистера Кроуфорда маленькая Лизи.

Стоит ли говорить: у неё был миллион вопросов, тем более, без непоседы Бадди долгая дорога казалась совершенно невыносимой, и Лизи измучила мистера и миссис Кроуфорд, в нетерпении ёрзая на месте и отказываясь читать взятые с собой рассказы. Какие могут быть рассказы, если впереди – таинственный замок с привидениями и не менее таинственный, пусть и умирающий дядюшка! Девочка теребила сидящую впереди миссис Кроуфор, и, томясь любопытством, придумывала все новые и новые темы, а миссис Кроуфорд, закатывая глаза и, изображая изнеможение, умоляюще смотрела на мужа, мистера Кроуфорда, словно ища поддержки. Отец Лизи, крепко держась за руль и стараясь не слышать веселого щебетания дочери, отважно отмалчивался, как и положено отцу семейства, оставляя всё на долю миссис Кроуфорд, хотя поначалу и пытался давать Лизи расплывчатые ответы, не выдерживая умоляющих взглядов супруги. Но через час, потеряв терпение, сдался и попросту запретил девочке болтать; в самом деле, проверяя выдержку отца, Лизи рисковала, упорствуя в дотошности и не давая родителям покоя.

Поэтому оставшийся отрезок пути девочка была предоставлена самой себе и размышлениям, что ничуть не огорчало маленькую путешественницу, изнывающую от долгой дороги и одновременно сгорающую от желания как можно скорее добраться до имения. Как жаль, что они не летят самолетом, думала про себя шустрая непоседа, ведь тогда дорога заняла бы пару часов вместо утомительных одиннадцати! Прекрасно осознавая опасность перелетов, Лизи проклинала несносных немцев, терпящих поражение за поражением во всех частях света, но не желающих сдаваться, и в бессильной злобе изрыгающих свой гнев на мирные города и поселки страны. Вновь и вновь подвергая Великобританию авианалетам, они досаждали ей самолетами-ракетами с красивым названием ФАУ, в которых не было пилота; ФАУ были крайне опасны и летали просто так, сами по себе, запущенные с другого берега Ла-Манша. Ничто не спасало от таких, противно жужжащих, смертельных ракет-бомб, придуманных немцами; ракет, которых боялись даже отважные лондонцы.

О них Лизи слышала от отца, мистера Кроуфорда, знавшего гораздо больше, чем все лондонские газеты, вместе взятые, и утверждавшего, что ракета-ФАУ легко попадет и в обычный самолет с пассажирами, не оставив никого в живых. Поэтому полеты из Лондона прекратились, а в воздух над городом могла подниматься лишь боевая авиация британских ВВС. Отважные лётчики сбивали немецкие ФАУ на подлете к городу, или же меняли их курс, пролетая мимо и толкая бомбы воздухом. Да-да, вы не поверите, но, стоило военному самолету пролететь рядом с немецкой ракетой, как та менял курс под напором воздуха и падала на землю, не долетая до жилых кварталов! Слушая отца, Лизи удивлялась не только существованию фантастических и невероятно опасных немецких самолетов, которыми никто не управлял, но и тому, что сбить их с курса было очень даже легко.

Все это одновременно радовало и пугало девочку, и в дороге она вновь думала о том, что в Лондоне остались ее подруги, любимец скотч-терьер Бадди и добрейшая миссис Хопкинс… Если они погибнут под немецкими бомбами, в то время, как Лизи в полной безопасности будет обследовать старинный замок в поисках неведомого? Мысли девочки мгновенно перенеслись в загадочный особняк; она окунулась в мечты о таинственном поместье, затерянном среди дубовых рощ и окруженном высокими липами, а очертания Лондона и тревоги поблекли и исчезли, как утренний туман. Приободрившись, Лизи гадала над причинами, заставившими родителей молчать о старом имении и загадочном лорде, который скучает без родных, сидя у большого окна с витражами и предаваясь печальным размышлениям. Вероятно, у мистера и миссис Кроуфорд были серьезные основания не раскрывать тайну, ведь даже прошлое путешествие в Эдинбург прошло без упоминаний фамильного замка и тоскующего в нем лорда Максвелла, думала про себя девочка. Дядюшка представлялся Лизи именно таким, заброшенным и одиноким, ведь, по словам отца, его никто не посещал, и он жил, отделившись от мира и не желая видеть людей. Почему? Почему, став затворником, лорд не писал писем и не приезжал с визитами, почему не звонил и не присылал подарки, как поступают все приличные дядюшки на свете? Неужели в замке нет телефонного аппарата? Или мистер Максвелл – немой? Все это будоражило подвижное воображение девочки, и она, увлеченная, сгорала от любопытства в стремлении как можно скорее увидеть таинственный замок Кроуфордов и незнакомого дядюшку. Дядюшку, который столько лет не давал о себе знать, а теперь умолял мистера и миссис Кроуфорд незамедлительно прибыть в имение Гленнокс-Касл.

Лизи слышала разговор накануне, после тревожного известия о том, что родной брат мистера Кроуфорда, хозяин старинного замка мистер Максвелл Кроуфорд, о существовании которого девочка не подозревала, находится при смерти и отчаянно умоляет мистера Кроуфорда приехать в поместье. Он хочет проститься с родственниками и огласить завещание, как того требуют обычаи, а также выражает надежду увидеть свою одиннадцатилетнюю племянницу, с которой не был знаком, и которая получит древнюю усадьбу в наследство, будучи единственной наследницей рода.

Заинтригованная новостями, Лизи не спала всю ночь, ведь оказаться наследницей старинного имения было очень заманчиво, романтично, и сулило массу приключений. Каково это – стать хозяйкой старинного особняка и огромного поместья? Что предполагала такая жизнь? Выезды на охоту и торжественные балы, как в книжках? Красивые наряды и блестящие драгоценными камнями диадемы, как у настоящих принцесс? Перспективы радовали девочку, смешиваясь с жалостью к находящемуся при смерти дядюшке, ведь она была добрым и чутким ребенком.

Юная путешественница с нетерпением ждала прибытия в имение и встречи с лордом Максвеллом, пусть ей и предстояло провести в дороге целый день. А вот миссис Кроуфорд не восхищала идея отправиться в далекую Шотландию, которая навевала печальные воспоминания и бередила душу прожитыми переживаниями. Не так давно ей вместе с Лизи пришлось мчаться в далекий Эдинбург, где в поместье Четам-Хаус произошли страшные и тревожные события, а их дорогой мистер Кроуфорд оказался при смерти, получив тяжелые ранения в ходе выполнения адвокатской миссии. Сколько волнений и тревог вынесла миссис Кроуфорд в этой неприветливой стране, сколько горя, о котором невозможно вспоминать, испытала на унылых просторах Лотиана! И вот – новая поездка… Нет, миссис Кроуфорд не горела желанием вновь отправляться туда, где чуть не потеряла своего любимого мужа и пережила самые худшие дни своей жизни; однако, несмотря ни на что, проститься с умирающим родственником было её священным долгом, игнорировать который не допускалось. К тому же, поразмыслив на досуге, мудрая женщина решила, что в Эре семейству будет безопасней, нежели в Лондоне и его пригородах, на которые безжалостные немцы обрушили всю мощь нового оружия.

Глава 2

Итак, август сорок четвертого года в Южном Эйршире выдался на редкость приятным, хотя и немного дождливым, что не мешало местным жителям наслаждаться погодой и почти не вспоминать о войне, ведь города Шотландии, за редким исключением, не испытывали тягот и лишений военного времени. Жизнь здесь текла в размеренном ритме, и, не будь поездка столь утомительной, Лизи, вероятно, наслаждалась бы путешествием. Путешествием, проходившим через поля и перелески милого Ланкашира, где не так давно она провела каникулы, оказавшись в центре интересных и важных для всей Великобритании событий. Вспоминая приключения на ферме миссис Труди, Лизи вновь удивлялась тому, как легко попадает в авантюры и таинственные происшествия, несмотря на усилия избегать опасностей и не ввязываться в переделки. О чем ее постоянно просили родители, мистер и миссис Кроуфорд, пребывающие в вечной тревоге за свою непоседливую и смышленую дочь. Но, как бы ни старалась Лизи быть послушной и не проявлять излишнего любопытства, ей не удавалось миновать приключений, ведь приключения, словно по волшебству, сами находили маленькую смышленую девочку.

И теперь, наблюдая за мелькающими в окнах пустошами и перелесками Южного Эйршира, Лизи гадала, что ждет ее в старинном замке Гленнокс-Касл, ведь любое поместье таит в себе секреты, скрытые от глаз посторонних и ожидающие скорейшего разрешения. Вне всяких сомнений!

Когда большая часть пути оказалась позади, и Кроуфорды почти достигли цели, а именно – поместья Гленнокс-Касл, шустрая непоседа вновь обратилась к отцу, стараясь говорить, как можно мягче и не проявлять излишней настойчивости. Девочку волновали подробности, она хотела знать всё, ведь на протяжении одиннадцати лет находилась в непростительном неведении и не слышала о родовом гнезде. Что случилось много лет назад, какие силы заставили мистера Кроуфорда покинуть имение и отправиться в Лондон, скрывая прошлое?

Крепко держась за руль, и с трудом подбирая слова, отец Лизи ответил, что много лет назад поссорился с семьей, порвав отношения с братом, и больше не посещал особняк. Причиной стала трагическая смерть его матери, блистательной леди Бернас Кроуфорд, добрейшей из всех на свете. Она умерла в том самом замке, куда направляется семейство Кроуфордов, погибла при странных обстоятельствах, которые, по настоянию деда Лизи, мистера Адера Кроуфорда, не расследовались полицией, и на упоминание которых было наложено табу. Раскрыв от удивления рот и стараясь не пропустить ни слова, Лизи слушала отца, ошеломленная невероятными известиями и тем, что ее дед, сэр Адер Кроуфорд, был знаменитым на всю Шотландию ученым-химиком и талантливым врачом, спасшим немало жизней и создавшим великое множество важных лекарств. Его принимала у себя королевская семья, он обладал огромным весом в обществе, поэтому дело о гибели леди Бернас тут же свернули, не предавая огласке.

Не веря своим ушам и все больше поражаясь тому, что доселе скрывалось от юной наследницы, Лизи не издавала ни звука, а мистер Кроуфорд продолжал печальное повествование, мысленно возвращаясь в старые времена и словно проживая их заново. После трагедии лорд Адер запретил младшему сыну, тогда еще молодому, только что окончившему Университет адвокату Ирвину Кроуфорду, предпринимать любые попытки расследования страшного происшествия и думать о нем. Было объявлено, что леди Бернас упала с лестницы, а тело обнаружила молодая горничная, не вынесшая трагедии и немедленно покинувшая особняк. Много раз он, Ирвин Кроуфорд, пытался вернуться к тому страшному дню, чтобы восстановить картину произошедшего и выяснить, наконец, причину несчастья. Ведь леди Бернас в тот день участвовала в охоте, ежегодно организуемой хозяевами замка, бабушкой и дедушкой Лизи; почему вдруг она, распорядительница загона, оказалась в особняке, что заставило ее ускользнуть от шумной компании и тайком вернуться обратно? Эти вопросы не давали покоя молодому Ирвину Кроуфорду. Но старый лорд был непреклонен; запретив младшему сыну расспрашивать прислугу, он велел немедленно прекратить расследование и рекомендовал как можно скорее забыть о случившемся. Он также приказал убрать из замка все фотографии и портреты жены, леди Кроуфорд, к великому огорчению обитателей поместья, ведь милую и добрую баронессу Бернас любили все, в том числе пациенты расположенного рядом госпиталя, принадлежащего лорду Адеру, вход в который для посторонних был закрыт.

Возмущенный приказами и не раз вступавший в перепалки с отцом, молодой мистер Кроуфорд не желал подчиняться и согласиться с таким положением вещей. Но идти против одного из самых влиятельных людей Шотландии был не в силах, и, раздираемый противоречиями, объявил об отказе от титула, навсегда покинув Эйршир. Он, Ирвин Кроуфорд, больше не желал знать ни отца, ни старшего брата, который послушно смирился с потерей матери, смирился из страха перед деспотичным и властным лордом Адером и предал память о ней.

Вот почему он, отец Лизи, никогда не возвращался в поместье и не говорил дочери о предках, лорде и леди Кроуфорд. Воспоминания о трагических событиях молодости доставляли невыносимую боль, ведь он так любил свою бедную мать, милейшую леди Бернас! И лишь теперь, когда лорд Максвелл Кроуфорд находится при смерти, отец Лизи вынужден посетить это скорбное место, чтобы вступить в наследство и стать полноправным хозяином замка и близлежащих угодий, в соответствии с завещанием брата. Брата, с которым не виделся долгие годы и о котором старался забыть.

Слушая отца, девочка молчала; от изумления она не могла пошевелиться и лишь изредка хлопала синими глазами, переводя взгляды с него на миссис Кроуфорд, словно ожидая подтверждений. Рассказ мистера Кроуфорда произвел на Лизи невероятное впечатление; она все больше поражалась тому, о чем нехотя, вымучивая каждое слово, говорил Ирвин Кроуфорд. Огромная пропасть лежала между ним и родными, оставшимися в имении; холодное отчуждение, смешанное с горечью утраты и печалью, не позволяли мистеру Кроуфорду даже и словом обмолвиться о семье. И на то были веские причины! История трагической гибели леди Бернас и последовавшие за этим попытки старого лорда воспрепятствовать расследованию так сильно потрясли отца Лизи, что он стер их из своей памяти. Мистер Кроуфорд не говорил о прошлом и родных, потому что воспоминания причиняли боль, и смышленая девочка поняла это сразу; ей стало неловко за напористость, с какой она докучала отцу во время путешествия, желая выведать как можно больше о загадочном дяде и старинном поместье в Баллантре.

Поэтому, ненадолго притихнув на заднем сиденье отцовского «Форда» и смущенно поглядывая на мистера Кроуфорда, Лизи принялась размышлять о том, что, в сущности, решение покинуть родовое гнездо после жестоких приказов лорда Адера являлось единственно правильным, а стремление расследовать нелепую смерть хозяйки поместья было вполне разумным и даже необходимым. Ведь она, Лизи, поступила бы точно так же, стараясь, во что бы то ни стало, разгадать страшную тайну замка Гленнакс-Касл, уж будьте уверены!

Глава 3

Так рассуждала про себя маленькая Лизи, рассеянно глядя в окно и пытаясь отгадать, как встретит её имение Гленнокс-Касл, что ждет их в особняке, окруженном парком с красивыми стеклянными оранжереями, в которых, по словам отца, леди Бернас выращивала цветы. Особенно чудесны были орхидеи, продолжал неторопливый рассказ мистер Кроуфорд; их красота поражала мальчика в детстве, но вызывала раздражение лорда Адера. О, да, он был талантливым ученым-медиком, почетным членом Королевской Академии врачей, помогал людям, работая в Королевском лондонском госпитале, самом престижном госпитале города, где его пациентами были даже королевские особы, но имел жестокий характер.

Всю жизнь лорд Адер искал лекарства от многих страшных болезней девятнадцатого века, в особенности – туберкулеза, который становился причиной смерти целых семейств и деревень, ведь и по сей день этот вопрос будоражит ученые умы, оставаясь до конца нераскрытым. Лорд Кроуфорд бился над этой задачей, по слухам, найдя панацею от болезни, но так и не сумев донести её до нуждающихся. Вместе с тем, он был безумно строг и взыскателен к семье и домашним: к жене, детям, прислуге. По каким-то неведомым причинам этот умнейший ученый и целеустремленный человек проявлял крайнюю неприязнь к искусству и книгам, за исключением научных, и ненавидел цветочные оранжереи своей супруги, леди Бернас, считая их баловством и бесполезными прихотями баронессы. Что являлось причиной неприятия красоты, отец Лизи, мистер Ирвин Кроуфорд, не мог даже предположить.

Слушая отца и сожалея о прошлом, Лизи, однако, уловила в словах не только обиду на лорда Адера и неприятие его поступков. Удивительно, но, вместе с явным отчуждением и отвращением, которые Ирвин Кроуфорд испытывал к лорду Адеру, там было еще что-то, отдаленно напоминающее сыновнюю гордость за знаменитого предка. И это было так. В глубине души отец Лизи гордился деспотичным и жестоким лордом, ведь барон Адер Кроуфорд, потомок древнего шотландского рода, всю жизнь помогал людям, и делал для этого все, что было в его силах.

Продав в 1891 году родовое имение в Килбирни, на севере Эйршира, лорд Адер купил замок Гленнокс-Касл на южном побережье Ирландского моря, в местечке с мягким, теплым и полезным для здоровья климатом. В новом поместье был выстроен огромный госпиталь для больных туберкулезом, госпиталь, оснащенный по самому последнему слову медицинской науки и снабженный всем необходимым. Это было невероятно великодушным и значимым поступком, но не удивило ровным счетом никого, ведь барон Кроуфорд славился щедростью и меценатством, особенно в делах медицины.

И на рубеже веков, а именно в 1901 году, со всей страны сюда, в имение, устремились несчастные – страдающие туберкулезом больные. В госпиталь бережно доставляли совсем еще не старых женщин, мужчин и детей, пораженных недугом, но не потерявших надежду на спасение. Поскольку, волею судеб, им посчастливилось попасть в самую прогрессивную клинику того времени, где прекрасный уход и полезный для здоровья приморский климат должны были способствовать их выздоровлению. Лорд Адер, хозяин замка, поместья и госпиталя, оказывал беднягам всяческую помощь и поддержку; ему удалось вылечить некоторых из них, однако счастливцев было мало, ввиду отсутствия нужных лекарств, ведь туберкулез по-прежнему оставался неизлечимым. Лучшие умы трудились над созданием панацеи в надежде одолеть недуг, но попытки терпели фиаско, и пациенты угасали от мучительной чахотки.

Вот и подопечные лорда Адера умирали каждый день, к огромному огорчению ученого и персонала больницы. Несмотря на усилия и отличный уход, последним не удавалось спасти больных, и это угнетало лорда Адера, дежурившего в госпитале дни и ночи напролет. Будучи маленьким мальчиком, отец Лизи боялся этого угрюмого печального места – госпиталя и парка вокруг, воздух которых, казалось, был пропитан смертью и страданиями. Он помнит страшное кладбище за высоким забором, отделявшим имение от больницы; кладбище, где, к великому ужасу обитателей замка Гленнокс-Кассл, появлялось всё больше свежих надгробий. Ни ему, ни брату, ни даже леди Бернас не разрешалось заходить за высокий, увитый плющом каменный забор, которым лорд Кроуфорд отгородил госпиталь от остального мира, а у единственного входа выставил охрану.

Конечно, отец Лизи, не отличавшийся покладистым нравом, мальчишкой часто перелезал через высокое ограждение, в нарушение всех запретов лорда Адера и рискуя быть наказанным. Тихонько, стараясь остаться незамеченным, пробирался он к окнам госпиталя, и с ужасом наблюдал за тем, что происходило внутри. Огромные палаты навевали на мальчика тоску и трепет, он видел бледных исхудавших людей, детей, своих ровесников, страшных и обездвиженных, полностью охваченных болезнью. Надрывно кашляя и обреченно глядя огромными, ввалившимися глазами куда-то вдаль, эти живые скелеты медленно угасали, не имея надежды на будущее. Их изможденные лица снились маленькому Ирвину Кроуфорду по ночам, и он давал себе слово никогда не подходить к больничным стенам. Но любопытство брало вверх, и непоседливый ребенок снова оказывался по ту сторону, цепляясь за крепкий плющ, как маленькая ловкая обезьянка. Спрятавшись за большими липами, с невыразимой жалостью и тоской смотрел он на тех, кто был сильнее и выходил гулять в парк. Медленно, словно тени, бродили несчастные вдоль каменной ограды, негромко переговариваясь друг с другом и печально улыбаясь цветам и вековым липам. Никто из них не покидал территорию госпиталя и не заходил за стену, за исключением немногих счастливцев, которые, поправившись, навсегда оставляли это страшное место.

Остальным запрещалось выходить за больничную ограду, ведь лорд Адер опасался ужасной болезни, не желая, чтобы его семья погибла от туберкулеза, как часто случалось в те времена. Действительно, коварство недуга не знало границ, подобно оспе или чуме, не раз поражавшим Европу и выкашивающим целые города в моровые поветрия. Любой, находящийся рядом с больным, рисковал получить инфекцию и распрощаться с жизнью после нескольких месяцев мучений. И лорд Адер предпринимал все меры предосторожности, стараясь не выпустить коварную болезнь за пределы госпиталя; весь персонал, за исключением врачей, жил на территории больницы, за стеной, в просторном флигеле с отдельным входом.

Стоит ли говорить, что детские впечатления поразили мальчика, напугав до глубины души; все следующие годы он сторонился врачей и категорически отказывался подпускать к себе семейного доктора Кроуфордов, почтенного мистера Гевина Элиота. Стоило мистеру Элиоту появиться в поместье, как юный отпрыск прятался в потаенных уголках замка, и не выходил оттуда, пока автомобиль доктора не отъезжал от крыльца. Даже окончив университет и став адвокатом, отец Лизи не обращался в больницы, если только речь не шла о жизни и смерти; настолько сильны были воспоминания о горе и страданиях других, полученные Ирвином Кроуфордом в самом нежном возрасте.

Но в те далекие годы природное любопытство неизменно перевешивало жалость и страх, и маленький Ирвин вновь и вновь проскальзывал к запретной каменной ограде, несмотря на угрозы отца. Этот деспотичный человек, одержимый идеей исцелить страждущих и создать лекарство от туберкулеза, всеми силами старался воспрепятствовать обитателям замка в стремлении помогать несчастным больным. Чего отчаянно добивалась его добрая супруга леди Бернас, с грустью в голосе добавил отец Лизи. Желая вносить свой вклад в нелегкое дело мужа, она умоляла позволить помогать несчастным, хоть изредка навещая их в госпитале. Она могла бы читать им Библию или романы Джейн Остин, утешая и исцеляя изможденные болезнью души. Но лорд Адер был непреклонен, отчего в семье возникали ссоры; хозяин поместья не терпел возражений и своеволия, а леди Бернас, будучи женщиной мягкой, но невероятно упрямой, не раз пыталась хитростью проникнуть за ограждение госпиталя, переодеваясь сиделкой и уговаривая охрану. Два или три раза ей удалось реализовать задуманное, но, в конце концов, всё вскрылось и вывело лорда Адера из себя. Он долго высказывал леди Бернас недовольство, обвиняя в легкомыслии и пренебрежении мерами предосторожности, ведь из-за своеволия хозяйки опасный туберкулез мог попасть в замок и убить его обитателей! После этого лорд Адер велел сторожам ни за что не пускать леди Бернас внутрь, как бы не упрашивала и что бы ни придумывала последняя в свое оправдание.

Однако после открытия больницы, понизив голос и задумчиво качая головой, продолжал отец Лизи, жители соседних городков и ферм начали подозревать, что дело было не только в угрозе получить смертельную болезнь. Вовсе нет! Помимо всего прочего, лорд Адер не желал посвящать посторонних в свои исследования и применяемые в госпитале методы борьбы с туберкулезом, поскольку некоторые из них были далеки от традиционных и вызывали подозрение и возмущение. Как известно, в начале двадцатого века туберкулез лечили исключительно воздухом, солнечными ваннами и молоком, и лишь самые проницательные умы догадывались о том, что причина кроется вовсе не в переутомлении пациентов или плохом воздухе. Нет, болезнь развивалась от вредоносных, неизвестных науке микробов, что требовало иного подхода к лечению, ведь солнечные ванны и чистый воздух бессильны в борьбе с вирусами и бактериями. И лорд Адер Кроуфорд был одним из первых, кто в конце девятнадцатого века высказал эту революционную теорию, вызвав, однако, лишь колкости и насмешки в свой адрес.

Именно тогда, под гнетом критики со стороны медицинского сообщества, высмеиваемый газетами, он принял решение создать в поместье современную, скрытую от глаз посторонних клинику. Госпиталь, предназначенный для изучения одной из самых страшных инфекций того времени с целью создания необходимого лекарства, в котором нуждались больные. Держа в строжайшей тайне свои наработки, лорд Адер лечил пациентов деревенскими снадобьями, что, по проникающим в газеты слухам, не имело должного эффекта. Затем среди фермеров, снабжающих поместье свежими продуктами и зеленью, поползли слухи о том, что лорд Адер, вероятно, окончательно потерял рассудок и сошел с ума. Злые языки утверждали, что хозяин имения, одержимый идеей найти средство от туберкулеза, разуверился во всем и теперь действует спонтанно и наугад, используя самые нелепые и загадочные препараты. Которые, как шепотом передавали друг другу фермеры, собственноручно изготавливает из смеси цинка, свинца и – только вообразите – самой обычной плесени! Той самой, что в изобилии водится во всех приличных домах Британии и докучает хозяйкам, прячась в сырых, темных и труднодоступных местах.

Да-да, вне всякого сомнения, говорили друг другу жители соседних деревень, почтенный и уважаемый лорд Адер, вероятно, совсем плох, если, помимо общепринятых общеукрепляющих лекарств и солнечных процедур, пичкает подопечных настоями смертельно опасных ядов, перемешивая их с молоком и проводя кровопускания. Разве это – достойные методы, ведь большая их часть противоречит известным и одобренным официальной медициной способам борьбы с болезнью! И как смеет он экспериментировать на людях, тем более, что попытки заканчиваются плачевно и не оказывают положительного воздействия на несчастных! Всё это крайне негуманно и, разумеется, совершенно противозаконно, кричали время от времени лондонские и эдинбургские газеты; куда смотрит полиция?

Даже известные ученые Соединенного Королевства выражали опасения, полагая, что лорд Адер Кроуфорд подпал под влияние вредоносных заблуждений, вот уже несколько лет высказываемых другим ученым, другом и коллегой лорда Адера, известным шотландским врачом и исследователем мистером Александром Флемингом. Именно этот подозрительный господин, имеющий, впрочем, широкую врачебную практику и пользующийся всеобщим уважением, первым начал выдвигать невероятные теории о возбудителях болезни и методах её лечения.

Действительно, старый лорд сотрудничал с мистером Флемингом в области изысканий, и в начале века приглашал последнего в клинику поместья Гленнокс-Кассл, задумчиво повествовал отец Лизи, крепко держась за руль и не переставая следить за дорогой. Однако совместная работа не увенчалась успехом, и ученые продолжили эксперименты отдельно друг от друга. Лорд Адер трудился здесь, в Эйршире, а мистер Флеминг – в Лондоне, где достиг значительного прогресса и приблизился к разгадке секрета туберкулезной палочки.

Разумеется, оба осознавали, насколько негуманным было проведение врачебных опытов на людях – пациентах туберкулезных больниц. Однако создание лекарства от болезни, по причине которой во многих промышленных городах Британии ежегодно умирали тысячи людей, было просто необходимо. А найти лекарство без экспериментов на больных представлялось невозможным; единомышленники лорда Адера прекрасно осознавали это и делали все возможное, чтобы минимизировать потери. Но обывателям, несведущим в медицине, подобные истины были не знакомы и казались неприемлемыми, поэтому в газетах то и дело появлялись заметки, призывающие закрыть госпиталь лорда, а его посадить в тюрьму за жестокое обращение с больными и нетрадиционные исследования. И, чем дольше трудился хозяин имения над созданием чудодейственного лекарства, тем больше нелепых и страшных слухов появлялось в округе; поговаривали о мертвецах, оживлённых «сумасшедшим бароном» в таинственном и страшном госпитале, прозванном местными Обителью Забытых Печалей… Так утверждали злые языки, добавил мистер Кроуфорд, тяжело вздохнув, словно очнувшись ото сна и стряхнув с себя груз далеких воспоминаний.

Но все это он помнит довольно смутно, проводя основную часть времени в пансионе и навещая родителей лишь по праздникам, в отличие от наследника имения Максвелла, проживавшего в особняке и обучавшегося верховой езде, игре в теннис, охоте и управлению поместьем. Максвелл не переносил пансионы и наотрез отказался покидать имение; с раннего детства для него нанимали приходящих учителей и гувернанток, разумеется, самых лучших в Шотландии.

Скупо роняя слова и покачивая головой, отчего шляпа смешно колыхалась над сидением, отец Лизи, мистер Кроуфорд, вслух размышлял о том, что старый госпиталь, наверное, закрыт, а персонал распущен по домам. Ведь после трагедии в замке и его отъезда прошло много лет, в течение которых лорд Адер еще пытался работать над вакциной, впрочем, совершенно безуспешно, по мнению лондонских газет. Силы оставляли барона, он слабел, мрачнел, и десять лет назад отошел в мир иной, прожив долгую сложную жизнь и унеся с собой в могилу тайну смерти леди Бернас и секрет чудодейственной вакцины от туберкулеза.

Секрет, который, как полагали коллеги, ему всё же удалось раскрыть в самый последний момент, о чем свидетельствовали письма, адресованные мистеру Флемингу и опубликованные в научных журналах. Но записи экспериментов исчезли, и ни одна живая душа не знала, что с ними стало; возможно, старый барон уничтожил плоды своих трудов, хотя, может быть, они еще хранятся в каком-нибудь тайнике замка Гленнокс-Касл, ожидая своего часа.