Неплохо для покойника!

Вместе с ним ожило и животное. Оно приподняло огромных размеров морду и, оскалившись, угрожающе зарычало.

– Что вы сказали? – переспросила я, продолжая топтаться на месте.

– Я спросил – где Тимур? – мужчина подошел ко мне вплотную и впился в меня своими глазами-щелками. – В прошлый раз вы были вместе! Ты его жена… Ведь так?!

– Д-да… Вернее, была женой…

– Что так? Разошлись?..

– Н-нет. А кто вы такой? – обрела я наконец способность говорить. – Почему вы спрашиваете?

– Я хочу знать, где Тимур! – упрямо повторил незнакомец, забыв представиться. – Здесь что-то не так! Я это сразу почувствовал! Почувствовал, едва увидел тебя у избушки.

– Вы его родственник? – догадалась я, к досаде своей подумав, что никогда не интересовалась этой стороной вопроса.

– Можно и так сказать, – согласно кивнул мужчина. – Так где он?

– А-а-а… его больше нет! – растерянно развела я руками.

– Как нет?!

– Тимур погиб… – Мои глаза наполнились слезами. – Погиб почти полгода назад…

Оторопело уставившись на меня, незнакомец открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова. Глаза его при этом широко раскрылись, и я, к удивлению своему, отметила, что они удивительного бирюзового цвета.

– Тимка… погиб! – почти простонал он и осел на землю. – Как же так?! Что же случилось?!

– Он взорвался в своей машине, отправившись на деловую встречу. – Колени мои подогнулись, и я опустилась на землю рядом с незнакомцем. – Это произошло спустя два месяца после нашего с ним возвращения отсюда. А вас я не видела…

– Я был в рейсе. Мне потом лесник сказал, что вы приезжали. Он хоть у нас человек и новый, но нормальный мужик. Слышал, проходя мимо, как ты его Тимуром окликала. А это место только мое и Тимкино. Значит, никто кроме забрести туда не мог.

– Вы водитель? – спросила я и, видя его недоуменный взгляд, переспросила: – Вы сказали, что были в рейсе… Вы дальнобойщик?

– Нет, птаха! Я моряк! Всю жизнь на торговых судах ходил, а тут решил на земле осесть. Потянуло в родные края. С месяц как вернулся… – Мужчина отвернулся и потер глаза. – Думал, наконец-то с Тимкой свижусь. Вот такие дела…

– А Тимур, он… – осторожно начала я, – он вам…

– Племяш он мой, – перебил меня человек. – Сеструха его родила от залетного одного с прииска, когда мне всего шесть лет было. Родила, да и умерла через пару лет. Вот мать и меня, и его поднимала…

– А она жива?

– Мать-то? Нет. Умерла. Давно умерла. – Мужчина сделал паузу, потом спросил: – Тебя-то звать как?

– Анна.

Он пожал мою протянутую ладошку и представился:

– Иван.

– Странно, – коротко улыбнулась я. – У вас имя исконно русское, а у Тимура…

– А-а-а, это сеструха назвала. Все по словарю искала. Мать ругалась, а она нет, говорит, Тимуром назову.

Иван склонил голову на сцепленные кисти рук и надолго замолчал, а мне представилась прекрасная возможность разглядеть неожиданно свалившегося на мою голову родственника.

Если учесть разницу в возрасте с Тимуром в шесть лет, то ему должно быть что-то около сорока пяти, хотя выглядел он намного моложе своих лет. Высокий, атлетически сложенный, он мог дать фору и своему покойному племяннику, отрастившему за пару лет семейной жизни со мной небольшой животик. В лице его, продубленном солеными ветрами океанских широт, не было ничего выразительного. Прямой нос, тонкие губы, высокие скулы, и если бы не его глаза, казалось, вобравшие в себя всю лазурь морской пучины, то запомнить его после первой встречи было бы очень затруднительно.

Словно почувствовав, что я за ним наблюдаю, Иван поднял голову и глухим голосом попросил:

– Ты не уезжай сейчас… Нам нужно обсудить все. Поговорить, наконец, по-семейному…

– Не знаю, – залопотала я неуверенно, припоминая, какими идеями была движима всего лишь вчера, сократив свой отдых на две недели. – У меня скоро отпуск закончится… К тому же и дела…

– Задержись хотя бы на денек-другой, а? – просящими глазами уставился он на меня и, заметив, что я колеблюсь, зачастил: – Потом сам провожу тебя в город! Тебя никто не обидит! А так, мало ли что…

Вспомнив пережитый ужас от встречи с его четвероногим другом и непредсказуемость этого сурового края, я после недолгих колебаний согласно кивнула.

Иван повеселел, взвалил себе на плечо мою поклажу и, свистнув Байкалу, двинул по просеке в противоположную от сторожки лесника сторону. Я засеменила следом, глядя в его широченную спину и одновременно поражаясь своему безрассудству, толкнувшему меня довериться незнакомому человеку. Видимо, переоценка ценностей, о которой мне все время твердила Тонька, сделала свое дело, раз я перестала ценить свою собственную безопасность.

– Что вы сказали? – переспросила я, едва не налетев на Ивана, который в раздумье остановился у развилки.

– Я говорю: где пойдем?

– А что, есть альтернатива? – спросила я, пытаясь скрыть свою настороженность под приветливой улыбкой.

– Тут два пути, – принялся пояснять Иван, оживленно жестикулируя. – Если пойдем прямо, как шли, то дай бог к вечеру добраться. Верст пятнадцать будет, никак не меньше. А напрямую – всего три. Часа за полтора дойдем.

Я проследила за его рукой, и мне сделалось совсем нехорошо.

Узкая песчаная тропа, поросшая по краям бородатой травой, брала свое начало у развилки и, круто петляя, уходила в непроходимую сосновую чащу. Свет туда не проникал даже в такой солнечный день, как сегодняшний.

– Ну так что, Ань? – Иван отер рукавом тельняшки пот со лба. – Где идем?

– Конечно же там, где короче, – прозвучал мой бравурный ответ, хотя наблюдательный человек смог бы уловить в нем интонации, явно свидетельствующие о том, что меня гложет страх.

Иван оказался именно тем наблюдательным человеком. Несколько мгновений пристально разглядывая меня, он понимающе хмыкнул и произнес:

– Не бойся… Все будет хорошо.

Шли мы чуть больше трех часов. Тропинка то появлялась, то исчезала под сухим валежником, через который мы с большим трудом, но все же пробирались. Я вымоталась настолько, что сил не было даже на то, чтобы пугаться, натыкаясь на внимательный, изучающий взгляд моего спутника. Верный Байкал трусил рядом с ним, время от времени оборачиваясь, когда я отставала. Казалось, конца и края не будет этой чащобе. И когда неожиданно в лицо мне ударили лучи солнца, я едва не расплакалась от радости.

– Неужели пришли? – с надеждой в голосе спросила я, без сил падая на землю.

– Почти, – порадовал меня Иван, сбрасывая с плеч поклажу и усаживаясь рядом. – Сейчас спустимся с пригорка, там лугом метров триста, а там и до нашей деревни недалеко.

Все было именно так, как рассказывал Иван. Только назвав свой населенный пункт деревней, он явно погорячился. Это был скорее хутор, насчитывающий с десяток домов, большая половина из которых была заколочена.

– Ты здесь живешь? – незаметно перешла я на «ты».