Гнев влюбленной женщины

И ее крепкие ладони принялись хлестать по его недовольно сморщенному лицу. Отец попятился, потом переложил обе сумки в одну руку. Судорожными движениями оторвал от себя мать, отпер замки и шагнул за порог.

Все, больше его Геральд никогда не видел. Кажется, он вскоре умер…

Потом умерла мать, ровно в половине четвертого утра. А перед этим долго мучилась от страшной болезни. И все время звала своего предателя мужа, ласково звала, нежно, и еще шептала, что она ему все, все, все простила.

Геральда ее смерть потрясла настолько, что он почти месяц ни с кем не разговаривал. Мать всегда была для него единственно славным, верным и искренне любящим человеком. Он думал, что так будет всегда! И если не всегда, то очень, очень долго. А она возьми и уйди. В половине четвертого утра.

– Время зла… – прошептал он потерянно и зевнул, осторожными шагами прокладывая себе путь среди разбросанной мебели жертвы. – Кто-нибудь скажет мне, когда она умерла?

– Недавно, Гера. Совсем недавно. Часа даже не прошло, – оторвал свой взгляд от потерпевшей эксперт-криминалист. – Жалко, красивая девчонка.

– Как так вышло, что…

Он хотел продолжить, что они опоздали, но тут же прикусил язык. Они предотвратить зло не в силах. Зло, выбравшее для себя это жуткое время, когда день и ночь балансируют на тонкой грани. В это время даже архангелы, наверное, спят. Чего уж говорить о них! Они все спали, когда по звонку из дежурной части его лично и криминалиста подняли с постели. Остальные, что присутствовали, дежурили.

– Чего хотел сказать, Гера? – тронул его за рукав теплой куртки опер Игорь.

– Кто сообщил?

– Соседка напротив. Ее собака рвалась на дверь и пребывала в бешенстве.

– Пребывала в неистовстве! – с ухмылкой поправил его второй оперативник, с заспанной физиономией и всклокоченными волосами. – Так она сказала.

Спал на дежурстве, скотина, вяло подумал Гера. Ему, как начальнику отдела, надлежало бы парня взгреть. Вдруг проверка, а он морду о стулья плющит. Но ругать он его не стал и не станет. Поскольку сам на дежурстве зачастую спал, если ночь выдавалась спокойной.

– Соседку собака, пребывавшая в неистовстве возле входной двери, разбудила. Та попыталась ее успокоить, но тщетно, это тоже цитата, – оскалился заспанный опер. – Тогда она глянула в дверной глазок и обнаружила дверь напротив распахнутой настежь. Она вернулась в комнату…

– Можно без этих подробностей, – оборвал весельчака Гера.

– Короче, она позвонила по городскому телефону своей соседке. Они довольно тесно общались. Обе одинокие и, как она выразилась, друг за другом присматривали, невзирая на разницу в возрасте. Телефон трещал на всю лестничную площадку, дверь-то открыта. Но к нему никто не подходил.

– И тогда она? – поторопил его Гера.

– Вызвала нас. Выйти в ночь за дверь она побоялась.

– И мы приехали группой только потому, что чья-то дверь оказалась открытой?! – усомнился Геральд, останавливаясь над истерзанным телом девушки.

– Да нет, конечно. Патруль подъехал, поднялся на этаж и обнаружил это злодейство.

– Понятно… Кто она? – кивнул подбородком на жертву Гера.

Девушке было двадцать четыре года. Звали ее Наташа. Наташа Кирина. Жила одна. Работала в супермаркете по соседству старшим продавцом, ждала повышения по службе. Очень дружила с соседкой.

– Как же я теперь, без Наташи-то?! Господи, кто же мог сотворить такое?!

– Это нам и предстоит выяснить, – похлопал по сгорбленной спине пожилой женщины Гера. – Вы лучше осмотритесь тут и скажите, ничего из ценного не пропало?

– Посмотрю, – кивнула женщина и, старательно отводя взгляд от тела, медленно пошла по комнатам.

Она останавливалась возле каждого предмета мебели, вздыхала, плакала и снова шла.

Гера решил пока выслушать мнение криминалиста.

– Ну, на первый взгляд она была изнасилована. Жестко и безобразно. Был ли акт совершен естественным путем или нет, предстоит выяснить.

– Насиловали живую?! – ухватился за сердце Гера. У него там в последние дни от нехороших новостей и предчувствий частенько стало ныть.

– Думаю, да.

– Смерть наступила от чего?

– Ее задушили, Гера. Долго били, и сильно били, скажу я тебе. Били живую, возможно, бессознательную. Крики услышали бы соседи, – взгляд эксперта оставался бесстрастным, но голос чуть дрогнул. – Били чем-то тяжелым. Здесь орудия не найдено.

– Точно?

– Да, несколько ран кровоточат. На орудии должны были остаться следы. Все ножки стульев целы, кухонная утварь тоже не носит следов. Да и вообще тут следов нет, черт побери! – выругался он и мотнул головой в сторону коллег, посыпающих серым порошком мебель и орудующих кисточкой. – Все чисто! Как такое может быть?!

– Перчатки.

– А обувь?

– Бахилы. Это сейчас сплошь и рядом у преступников. Умный нынче пошел преступник, – задумчиво пробормотал Гера и глянул на притихшую у распахнутого серванта женщину. – Что-то пропало?

– На первый взгляд будто и нет, – пожала она плечами едва заметно. – Но кто же знает! Может, у нее было что-то ценное, о чем я не знала? Антиквариата точно не было. Фамильных драгоценностей… Тут не могу знать. Вам лучше с ее родственниками поговорить.

– Они у нее имеются? – Гера приготовился записывать.

– Да. Кажется, двоюродные брат и сестра. Живут в пригороде. Они не очень ладили.

Версия номер один – кузены, тут же убористым красивым почерком записал Гера. И попросил соседку принести их адрес, он у нее был записан.

– Вот, – сунула она ему листок от тетрадки, где были крупно написаны улица, номер дома и номер квартиры. – Это Наташин почерк, она писала, когда уезжала отдыхать. Мало ли, говорит, вдруг что с ней случится на отдыхе. Чтобы было, кому сообщить. С отдыха возвращалась жива и невредима, а тут… Кто же знал-то, что так все случится! Да еще и дома!

– Молодой человек? У нее был кто-то? – приготовился озаглавить версию номер два Геральд.

– Нет, – твердо ответила соседка.

– А что так? – не поверил Гера. – Молодая, красивая. Живет одна.

– А, – махнула та вяло рукой. – Верить она мужчинам перестала после одного случая в ее жизни. Обманул ее один мерзавец. Она после этого всем остальным верить перестала.

– Давно это было?

– Что – давно? – не поняла соседка и снова заплакала, рассматривая неживое тело, когда-то бывшее ее милой соседкой.

– Давно он ее обманул?

– Год назад или чуть меньше, – со всхлипом она отвела взгляд от погибшей, посмотрела с болью на Геру. – Вы найдете его?!