Лучший день в году

– И прямо именно сегодня? – зачем-то уточнил тот.

– А что сегодня за день?

– Понедельник.

– Ну, понедельник, и что?

– А то, что у тебя выходные были в субботу и воскресенье, – это ничего? Прогулять он решил! – уже с явной злостью проговорил приятель. – Там сейчас на твое место очередь выстроится, умник!

– Пускай.

– Ага! Там молодых и алчных до твоего места знаешь сколько?

– Пускай.

– Ага! А мне потом с кем работать? С молокососами? Которые из всей следственной работы знают только, как протокол допроса из папки вытащить. Короче, давай, Санек, морду умой и шагом марш на службу!

– Ох, господи, – тяжело вздохнул Копылов, сбрасывая ноги с растрепанной кровати. – Никакого покоя от тебя! Я в дежурку звонил, между прочим, и предупредил.

– Я в дежурку тоже звонил, между прочим. И знаю, что ты сказался больным. Потому и звоню. А ты решил просто прогулять. Супер!

– Ну да.

Копылов поймал в полированной дверце шкафа свое отражение. Морда была так себе. Грудастая Лена вымотала его основательно. Ему теперь трое суток после нее надо отсыпаться. И поесть не мешало бы, а после нее в холодильнике мышь удавилась.

– Короче, Саня, дуй на службу. Сколько времени тебе надо?

– А тебе зачем?

Копылов вдруг понял, что друг не просто так звонит, пеняет ему за прогул, торопит с подъемом.

– Что-то случилось?

– И да и нет, – замялся Степка.

– А конкретнее?

Саша уже был в ванной, открывал воду и шарил по полкам в поисках бритвенного станка. После гостьи вообще ничего невозможно было найти. Он вчера полтора часа искал полотенце. Нашел в прихожей в обувной полке.

– Мне ребята из дежурки позвонили, попросили связаться с тобой, чтобы наверх все не пошло.

– Что все-то?! Опять жалуются? – Станок нашелся среди флаконов с шампунем и укрепляющим бальзамом для его редеющих волос.

– Нет, не жалуются. Требуют возобновить расследование.

– Кто?!

Копылов быстро прокрутил в голове все дела прошлых месяцев. Те, что в производстве, и возобновлять было не надо. Остальные либо в суде, либо не закрыты. Никому не было отказано за минувший год в возбуждении уголовного дела. Никому!

– Восемь лет назад, Саня, повесилась женщина в коттеджном поселке. Помнишь?

– Савельева! – ахнул Копылов, тут же вспомнив тот мерзкий случай на Рождество.

– Именно, Саша.

– И что хотят? Муж не должен, он рад был без памяти, что от него отстали. Отец?

– И сын.

– Чей сын?

– Погибшей, – Степан вздохнул. – Сидят перед дежуркой уже час, ждут тебя. Ну, и меня заодно. Дед сказал, если не явимся сейчас оба, он до министерства дойдет.

– Ладно, скоро буду, – пообещал Копылов, уставив взгляд в водяную воронку, исчезающую в стоке раковины. – Только что сказать сыну и отцу, я не знаю. Через полчаса буду, Степа.

– Давай выходи уже, я у подъезда, – прикрикнул на него приятель. – Стану я ждать, пока ты машину из ракушки своей выгонишь, пока дойдешь до нее. У меня отпуск, между прочим! Давай шустрее…

Дед и внук сидели рядышком возле дежурной части на сиденьях, одолженных их отделу каким-то прогоревшим кинотеатром. Тихо о чем-то переговаривались, никому не мешали, никого не тревожили. Но уходить точно не собирались. И могли просидеть так еще пару дней. Это Копылову дежурный так доложил.

– Разберись, Саня, не дай бог начальство пойдет, начнут задавать вопросы. Оно не надо ни тебе, ни мне.

– Разберусь, – пообещал Копылов, вручил деду и внуку по пропуску и пригласил пройти.

Степан уже в кабинет проскользнул и теперь распахнул настежь обе форточки, пытаясь выгнать из необитаемого два с половиной дня кабинета тяжелый табачный дух. Курили у Копылова всегда безбожно все.

Визитеры расселись на стульях у стены, демонстративно проигнорировав стул в центре кабинета. Ясно – не на допросе.

– Вы нас знаете, так, Александр Иванович? Вернее, меня знаете, – дед ударил себя большой ладонью в грудь, обтянутую клетчатой рубашкой с короткими рукавами. – А это мой внук, Кирилл Савельев. Сын моей погибшей дочери Алины.

– Я догадался, – кивнул осторожно Копылов. – Очень похож на покойную мать.

– Да, очень. – Дед опустил глаза. Но ненадолго, встрепенулся через минуту, глянул строго на обоих оперативников. – И вот этот очень похожий на погибшую мать мальчик очень хотел бы знать подробности.

– Подробности чего? – не понял Саша.

– Подробности гибели своей матери, подробности расследования. Хотел бы знать, почему убийца так и не был найден? Почему?

Копылов положил обе руки на стол, выдал пальцами барабанную дробь, пытаясь собраться с мыслями и успокоиться. Он и восемь лет назад всегда нервничал, когда приходилось говорить с этим кряжистым пожилым мужиком. А теперь к нему добавился еще и внук, смотревший исподлобья зло и настороженно.

– Иван Митрофанович, если не ошибаюсь? – решил он освежить память.

– Не ошибаетесь.

– Так вот, Иван Митрофанович… Мы же с вами знаем о заключении экспертов, не так ли?

– И что те эксперты! – зло фыркнул мужчина, сжимая громадные кулаки. – Те эксперты установили, что моя дочь в петлю будто бы полезла сама! Это же чушь!! Чушь собачья!!

– Почему же чушь? – вкрадчиво встрял Степка, копаясь в бумагах, разбросанных на его столе. – Все так и было. Ваша дочь… Простите, я могу говорить при ее сыне все?