Зима была холодной

Зима была холодной
Галина Милоградская

Америка, XIX век. Нельзя разбить то, что уже разбито. Так думала Алексис, когда бежала с послевоенного Юга на Запад. Так считал Киллиан, когда пытался скрыться в алкогольном тумане от теней прошлого. Так думал Колум, надевая сутану священника. Судьба свела их в Колорадо-Спрингс, связав друг с другом. Так началась их история. История о войне и попытках жить после; о преданности, силе и чести, но прежде всего о любви.

========== Глава 1 ==========

Февраль 1861 г. Вирджиния

Зима в этом году выдалась холодной. Даже для мягкого Юга, по которому прошлись волной ледяные ветры. Все разговоры в гостиных сводились к двум вещам: опустится ли температура ниже тридцати двух и примут ли в Конгрессе новую Декларацию о создании Конфедерации. Но в «Белом цвете» было не до этого – здесь вовсю готовились к свадьбе.

Дочь хозяина одной из самых богатых плантаций штата, Алексис Каннинг, готовилась сочетаться браком с Джонатаном Коули. Благодаря этому браку два плантатора мечтали объединить свои владения. Хотя дети их, ко всеобщему умилению, не просто шли на поводу у родительских матримониальных планов, но и пылали друг к другу самой настоящей, искренней юношеской любовью. Даже сегодня, в день венчания, молодой Коули успел сбежать из «Трёх дубов» на встречу с невестой.

– Ты уверена, что мы сможем улизнуть после свадьбы? – Джонатан стоял посреди комнаты, которая сейчас напоминала примерочную знаменитой модистки: кружева, обрывки тканей, цветы лежали на полу, кровати и креслах. Сама невеста пряталась за объёмной ширмой, и жених мог разглядеть лишь слабый силуэт.

– Не хочу слушать шаривари* в первую брачную ночь. – Даже отсюда он мог почувствовать, как Алексис скривилась. – Это унизительно!

– Значит, я попрошу дядю Джона, чтобы он подогнал коляску к крыльцу сразу после того, как нас поздравят!

Джонатан в полной мере разделял опасения невесты, особенно учитывая недвусмысленные шуточки друзей из Вест-Поинта. Двое из них, кстати, были северянами, и это беспокоило Джонатана не меньше, чем первая брачная ночь. Пока они вели себя прилично, но поджатые губы и неодобрительные взгляды успели вызвать немало толков среди родных Коули и слуг «Трёх дубов».

– Масса Коули! – Грозный оклик няни Алексис заставил подпрыгнуть от неожиданности. – Как же вам не стыдно, масса Коули! Немедленно покиньте комнату мисс, пока я не рассказала обо всём хозяину!

– Люблю тебя, Алекс! – только и успел выкрикнуть Джонатан, прежде чем спрыгнул с балкона, под которым его ждал конь.

– Стой! – воскликнула Алексис, выскакивая из-за ширмы и бросаясь к окну. Но успела увидеть лишь круп гнедого жеребца.

Свадьба была впечатляющая. В этом сошлись все. А на утро Юг взорвался новостью: южные штаты объявили о своей независимости.

Спустя два месяца разразилась беспощадная Гражданская война, из-за которой Юг потерял все деньги и привилегии, а тысячи бывших рабов оказались предоставлены сами себе. В ходе кровопролитных боёв Конфедерация была разбита, и осколки старого доброго аристократического Юга разлетелись по всей Америке под завывания пронизывающего холодного ветра с Севера. Лишённые имущества, денег, положения бывшие плантаторы и их семьи вынуждены были скитаться в поисках мира. В попытках вернуть хотя бы малую толику того, что потеряли навсегда…

***

Апрель 1867 г. Колорадо-Спрингс, штат Колорадо

Пропитанный пылью дилижанс въехал в город и остановился у телеграфной станции, скрывшись в жёлто-серой дымке. Путники, кашляя и вытирая слезящиеся глаза, пытались разглядеть открывшийся им город, но в клубах пыли это мало кому удавалось. Наконец возница спрыгнул с козел и распахнул дверь.

– Добро пожаловать в Колорадо-Спрингс, господа! И леди. – Он учтиво кивнул и подал руку молодой женщине, изящно выбравшейся наружу. После нескольких дней в одном положении, исключая редкие стоянки и ночёвку на постоялых дворах, ноги затекли и слушались с трудом. Подобрав юбки, она отошла в сторону, наблюдая, как снимают багаж с крыши.

Сонная улочка пришла в оживление, стоило дилижансу вылететь из-за поворота, и теперь у дверей каждой лавки стоял народ – продавцы, покупатели, просто прохожие, с интересом рассматривавшие приезжих и составлявшие о них своё мнение. Судя по всему, женщина, стоявшая сейчас у дверей дилижанса, была не бедна. Тёмно-синее дорожное платье, застёгнутое на все пуговицы под самым подбородком, было сшито из добротного плотного хлопка. Тонкие чёрные кружевные перчатки на руках, которые, по предположению миссис Дженкинс, жены хозяина бакалейной лавки, точно не знали мозолей. Небольшая шляпка с изящной вуалью скрывала высокий лоб, а медовые густые волосы были припорошены пылью. Чуть вздёрнутый носик и излишне, по мнению той же миссис Дженкинс, пухлые губы придавали внешности незнакомки определённый шарм.

– Миссис Коули? – К леди подошёл возница. – Проверьте, все ли ваши вещи сгрузили?

Пройдясь внимательным взглядом по двум сундукам и трём небольшим дорожным сумкам, Алексис Коули медленно кивнула, наблюдая, как расходятся пассажиры. Все они вернулись домой, и лишь Алексис приехала в неизвестность. За недели пути возница и пассажиры стали почти родными, и теперь она остро почувствовала своё одиночество. Ещё минута – и Алексис осталась одна на деревянном настиле небольшой телеграфной станции крохотного городка.

– Мэм? – Алексис с надеждой обернулась и увидела долговязого мужчину с выпуклыми, как у рыбы, глазами. – Могу я вам чем-то помочь, мэм?

– О, пожалуйста! – Обрадовавшись, что рядом оказался хоть кто-то, небезразличный к её судьбе, она обернулась. – Я ищу мистера МакРайана.

– МакРайана? – Мужчина в удивлении приподнял брови. – Вы уверены?

– Да. – Пришла очередь хмуриться Алексис. – Мистер МакРайан пригласил меня сюда и должен был встретить.

Одарив её многозначительным нечитаемым взглядом, телеграфист нахмурился.

– Миссис Коули, – вспомнив о манерах, поспешила представиться Алексис.

– Ораст. Хэнк Ораст, – учтиво кивнул телеграфист. – Не знаю, мэм, простите, но вы выглядите слишком добропорядочно для той, кто мог приехать по приглашению МакРайана. Но если вы настаиваете… В это время обычно он находится в салуне. – Ораст показал на противоположную сторону улицы. На двухэтажном здании красовалась вывеска: «Рыжий пёс». Чуть ниже находилась приписка: «Еда. Выпивка. Нумера». – Подождите здесь, я его позову.

– Не стоит. – Алексис выдохнула, расправляя плечи. – Раз уж он меня вызвал, но не встретил, я хочу лично узнать причины отсутствия. Вы не посмотрите за моими вещами? – Она кивнула на багаж.

– Да, конечно, – откликнулся Ораст, с интересом наблюдая за тем, как Алексис пересекла улицу и направилась к дверям салуна.

– Смотри-ка, кажется, к нам новенькую принесло!

Стоявшие у дверей раскрашенные девицы насмешливо переглянулись. Алексис бросила быстрый взгляд в их сторону и тут же отвернулась, покраснев. Девушки были облачены в украшенные примитивной вышивкой ярко-голубые рубашки с неприлично низким вырезом. Алые юбки лениво колыхались в такт движениям своих хозяек – те вертелись, привлекая внимание проходивших мимо мужчин.

Стоять здесь, слушая насмешки продажных девиц? Или войти внутрь, подвергнув себя ещё большему граду язвительных замечаний? «Приличная женщина никогда не переступит порог неприличного заведения!» – прозвучал в голове голос няни. Но что ей остаётся делать? Не ждать же под дверью, пока мистер МакРайан соблаговолит выйти! Можно, конечно, вернуться и попросить мистера Ораста, но Алексис не хотела расписываться в своей беспомощности в первые же минуты пребывания в городе. Она найдёт его и посмотрит прямо в глаза. Хотя, может, он просто не знал, что дилижанс приедет утром? Может, его задержали дела, и после бессонной тяжелой ночи он зашёл в салун пропустить стаканчик, ожидая её прибытия? Мужчина, который писал ей, не мог быть забулдыгой, проживающим жизнь под стойкой. Определённо, у его задержки есть оправдания.

Подбадривая себя, Алексис решительно распахнула дверь и остановилась, привыкая к полумраку и тяжелому табачному дыму, висящему внутри. В салуне было шумно. Столы, расставленные вдоль стен, оказались все заняты – кто-то азартно играл в карты, несколько ковбоев в углу обсуждали недавний перегон скота. Трое прилично одетых мужчин неспешно потягивали виски, наблюдая за картёжниками. За стойкой полулежала фигура пропойцы. Несколько пар глаз уставились на Алексис, стоило той появиться на пороге. Поморщившись, она прошла к стойке, за которой стоял высокий длинноволосый мужчина в выцветшей алой рубашке и бледно-голубом жилете. Отставив в сторону бутыль, он облокотился о стойку и осмотрел Алексис оценивающим взглядом.

– Чем могу помочь, милая? – фамильярно ухмыльнувшись, спросил он. – Хочу напомнить, что женщинам вход внутрь запрещён. – Он смерил её оценивающим взглядом. – Если только ты не хочешь устроиться здесь на работу.

– Мне нужен мистер МакРайан. – Алексис старалась не дышать глубоко, чувствуя, как от крепкого запаха мужских тел и табака у неё начинает резать глаза.

– Да ну? – натурально удивился рыжий за стойкой. – Позвольте поинтересоваться: зачем?

– Вас это не касается, – прохладно ответила Алексис, чувствуя, как поднимается раздражение. МакРайан! Кажется, она слишком высоко оценила этого джентльмена. Она выскажет ему всё, что думает, после того, как найдёт!

– Понял. – Бармен шутливо поднял руки вверх. – МакРайан! Эй, чёртов ирландец, за тобой пришли!

Алексис обернулась и встретилась глазами с мутным бледно-голубым взглядом. Искомый ирландец оказался совсем рядом, за соседним стулом. Он гипнотизировал стакан, стоявший перед ним, и с трудом от него отвлёкся.

– Вы кто? – сипло проговорил мужчина.

– Я – Алексис Коули, вы писали мне.

– Я?! – Незнакомец иронично скривил губы. – Простите, красавица, но вы явно не по адресу.

– Мистер МакРайан, – с нажимом произнесла Алексис, – вы написали, что ждёте меня. Вот, я здесь. Так будьте любезны оторваться от виски и выслушать меня!

– О! А леди-то с норовом! – одобрительно проговорил бармен, перекидывая через плечо копну рыжих волос.

– Я буду ждать вас на улице, – процедила Алексис, разворачиваясь на каблуках и степенно выходя из салуна. Видит Бог, она мечтала бежать отсюда со всех ног, вот только бежать было некуда. И всё, что оставалось – замереть у выхода, неподалёку от раскрашенных девиц, надеясь, что упрямый ирландец выйдет. Она положила руки на перила, отполированные до блеска сотнями рук, и незаметно сжала ладони, глубоко вздохнув. Что-то шло не так. Неужели ей придётся возвращаться? Было бы куда… Алексис прикусила щёку, загоняя вглубь подступающую панику. Всё будет хорошо. Обязательно. Не для того она столько пережила, чтобы сейчас рыдать при первом же препятствии.

– Я всё ещё не понимаю, чем обязан вашему вниманию, – знакомый хриплый голос прозвучал над ухом, заставляя дёрнуться и отступить на шаг. МакРайан остановился в шаге от неё, облокотившись о столб, подпиравший балкон второго этажа. Алексис скользнула взглядом по его фигуре, едва сдержавшись, чтобы брезгливо не сморщиться. Вид мужчины можно было описать одним словом: помятый. Запылённые, заляпанные засохшей грязью по самые голенища сапоги, мятая одежда неопределённого цвета, щетина и всклокоченные густые волосы и в довершение ко всему оценивающий взгляд бледно-голубых глаз. МакРайан понимающе усмехнулся и полез в карман.

– Я получила от вас письмо, – начала Алексис, стараясь сохранять невозмутимый вид, замечая краем глаза, как на её собеседника откровенно смотрят продажные девицы у входа. – Приглашение работать.

– Дорогуша, я точно не высылал вам никаких писем, – покачал головой МакРайан. Его лицо прояснилось, и он извлёк на свет короткий огрызок сигары, с наслаждением его прикуривая и выпуская сизый дым. – Вы ошиблись, – коротко констатировал он, пожав плечами. – Мне очень жаль. Поезжайте домой.