Тайны прошлого

Тайны прошлого
Галина Логинова

Казалось бы, безобидные поиски бывших учеников одной из подмосковных школ, заказанные старому сыщику его давним коллегой, оказываются совсем не такой простой задачей. И дело даже не в том, что, за, без малого двадцать лет, прошедших с момента последнего звонка, ребята успели разлететься кто куда. Просто именно сейчас, когда ребятами кто-то заинтересовался, оказалось, что все документы аккуратно уничтожены чьей-то профессиональной рукой. А как же иначе, он, имеющий за плечами такой опыт, может объяснить череду странных происшествий, в которых были уничтожены нужные ему бумаги.Но Архипов не привык сдаваться. Он сумел отыскать ребят, вот только, к чему это привело, и почему теперь на карту поставлена его собственная жизнь?И чтобы спасти свою жизнь ему пришлось вступить в неравный бой с очень влиятельными людьми, имея на руках слишком уж сомнительные козыри.

Галина Логинова

Тайны прошлого

Все тайное рано или поздно становится явным.

Сократ

Все события, имена, фамилии, названия мест, фирм и товаров выдуманы. Любое совпадение с реальными событиями является случайностью.

Антон стоял посреди огромного зала и с надеждой и отчаянием смотрел вслед удаляющейся женщине. Вот она ступила на ленту эскалатора, и тот плавно понес ее вверх, к стойке таможенного досмотра, которую могли пересекать только пассажиры, имеющие билет на рейс. Уже на эскалаторе, женщина обернулась и скользнула взглядом по Антону, но чуть качнувшись, схватилась рукой за поручень и, медленно отвернувшись, посмотрела вперед, туда, куда уносили ее плавно движущиеся ступени. Сойдя с эскалатора, женщина немного задержалась, словно решая, стоит ли идти дальше, а потом решительно шагнула влево, туда, где был отведен коридор для пассажиров, путешествующих бизнес-классом, и не желающих терять время в очередях. Последний раз в толчее аэропорта мелькнуло светлое пятно ее коротенького не по сезону, осеннего пальто, а потом она скрылась из глаз.

Антон все продолжал стоять посреди зала. Люди, спешащие на свои рейсы, огибали одинокую растерянную фигуру. Некоторые недовольно косились на Антона – стоит, как столб, на дороге – но ничего не говорили. Он же, растерянный, даже не замечал, что вокруг него кипит жизнь.

Антон продолжал тупо смотреть в ту сторону, куда ушла женщина, будто надеясь, что она передумает и вернется. Вот сейчас ее тоненькая фигурка в светлом пальто покажется из-за поворота. А как же может быть иначе? Ведь это же Яна. Его Яна. Антон не мог ошибиться.

Или все-таки ошибся. Лицо словно бы чуть другое, и выражение глаз какое-то странное, безжизненное, Антон бы сказал – холодное. А Яна любила улыбаться. Она пропала три месяца назад, и Антон, так стремящийся ее найти, словно стал параноиком стараясь разглядеть ее в ежедневной уличной толпе, увидеть Яну в каждой женщине, отдаленно напоминающей его любимую.

Да нет. Это точно была она. Уж он-то не мог перепутать. Да, она изменилась за эти три месяца. В ней появилась какая-то утонченная холодность, уверенность в себе. Раньше этого не было. Но это точно ее лицо, фигура, походка, и этот жест, которым она поправляет непослушный локон у виска. Вот только взгляд. Пустой, потухший, и какой-то отстраненный. Словно ее ничто вокруг не задевает.

Антон вдруг почувствовал толчок в спину, и, обернувшись, увидел потного, раскрасневшегося мужчину, нагруженного бесчисленными сумками. Рядом с ним семенила его жена, крепко держа за руки двух худеньких светловолосых девчушек. Малышки, очевидно, первый раз летели на самолете, и это приключение необычайно забавляло их. В их широко раскрытых глазенках плескались любопытство и восторг. Девчушки теребили отца, который был вынужден постоянно оборачиваться, чтобы ответить на бесконечные вопросы. На измученном уставшем лице мужчины читалось раздражение. Одна из сумок, которые тот сжимал в руке, задела Антона.

– Извините. – Мужчина перехватил сумку поудобнее.

– Ничего, бывает. – Антон словно очнулся, и только сейчас понял, что стоит посреди зала, мешая пассажирам. Он сделал шаг в сторону.

– Папа, а мы скоро полетим. – Малышка, та что была поменьше, повернулась в сторону окна, и Антон успел заметить, что ее глаза, не утратившие детскую чистоту, голубые – голубые, огромные и восторженно-удивленные.

Он повернулся и быстрым шагом направился к выходу из аэропорта. И только проходя сквозь автоматические двери, вспомнил, зачем он сюда приехал. Он же провожал сестру, которая улетала отдыхать вместе с мужем. Он бросил взгляд на часы. Половина второго. Сейчас их самолет, наверное, как раз выруливает на взлетную полосу. Еще немного и он, громыхая на стыках, промчится по взлетной полосе и оторвется от земли, унося своих пассажиров далеко-далеко к теплому морю.

Антон вновь подумал о Яне. Неужели это была она. Или все-таки другая женщина, так похожая на Яну. Она прошла совсем рядом. Яна бы обязательно его узнала. Наверное, он все же обознался. Щелкнув брелком сигнализации, он открыл дверцу машины и сразу же почувствовал знакомый запах. Так пахла Яна. Смесью сладковатых духов, и чего-то домашнего, еле уловимого, но такого родного. Ее нет уже три месяца, а запах остался, и не дает Антону покоя. Яна, Яночка, где же ты сейчас?

Глава 1

Дверь подъезда стукнула, и Яна бросилась в прихожую. Она сама не знала почему, но была уверена, что это Антон. Яна всегда знала, когда он возвращается домой. Просто знала и все.

Еще со школы, где-то класса с девятого, она заметила за собой такую особенность. На экзаменах в старших классах, Яна могла вытянуть именно тот билет, который знала лучше всего. Нужно лишь очень сильно захотеть, и от листка, на котором были написаны вожделенные вопросы, начинало исходить тепло.

Все это продолжалось и в институте. А потом она и вовсе начала угадывать поступки других людей. Стоило ей подумать, что тот или иной человек сейчас сделает то-то и то-то, и он послушно выполнял команду. Вот Яна стоит в магазине в длиннющей очереди, которые в пору ее юности, стали обычным явлением, и прямо перед ней заканчивается вожделенная, практически недоступная тогда колбаса. Продавщица, толстая, растрепанная баба, в грязном, некогда белом халате, одетом поверх допотопного, вытянутого платья, равнодушно разводит руками.

– Все, больше нету.

Яна смотрит прямо на нее и мысленно молит: «Ну, пожалуйста, что-то должно остаться». Лицо продавщицы смягчается, она лезет куда-то под прилавок, и достает бесценную котелку. Протягивая ее Яне, она ласково говорит:

– Вот, осталась одна. Возьмите.

Яна отдает деньги. Получив сдачу, она отходит от прилавка, а над толпой уже несется рев, снова вмиг посуровевшей продавщицы:

–Ну, что стоите? Сказано – колбаса закончилась. Уматывайте по домам!

Или на семинаре, когда Яна, не подготовившая доклад, со страхом ждет, что суровый преподаватель, поставивший сегодня уже не одну двойку, строго посмотрит в ее сторону.

–Королева, может быть, вы зачитаете нам свой доклад? Прошу сюда, к доске.

Он указывает рукой на то место, где рядом с его столом стоит небольшая кафедра. Яна вся покрывается испариной и молит про себя: «Ну, пожалуйста. К следующему семинару я все подготовлю».

И преподаватель, сразу как-то успокоившись, говорит:

–А впрочем, мы выслушаем вас на следующем занятии. А сейчас перейдем к новой теме.

У девушки еще долго подрагивают кончики пальцев, но желанная отсрочка получена. И Яна дает себе обещание, в следующий раз подготовиться, как следует.

Поначалу это пугало девушку, но со временем она привыкла и перестала обращать внимание. А теперь ей и вовсе некогда думать о таких глупостях. Ну, предугадывает она некоторые поступки людей, и что из этого? Сейчас ей намного важнее Антон. Как же Яна его любит! Скоро у них свадьба, и Яна чувствует себя самой счастливой на свете. Наконец-то, и она нашла своего мужчину. У них обязательно будет ребенок. И плевать ей на всех, кто говорит, что рожать в тридцать пять поздно. Ничего не поздно. Яна обязательно родит. Тем более, Антон тоже хочет ребенка. Вон сколько женщин рожает в этом возрасте и ничего, а Яна здоровая, крепкая. И хорошо, что раньше не родила. От кого рожать-то было. Муж бывший – пьяница. А теперь, зато у нее будет нормальная полноценная семья, без каких-то там детей от других мужчин, чувствующих себя в новой семье не слишком уютно.

Яна распахнула дверь в тот самый момент, когда Антон заносил руку, чтобы позвонить. Он тоже уже привык к тому, что Яна всегда заранее знает о его приходе и не удивился. Яна скользнула к нему в объятия.

– Привет. Как дела?

–Нормально. – Антон чмокнул ее в висок.

– И ты даже не скучал по мне? – Яна задорно смотрела на Антона.

Он включился в игру, в глазах заиграли лукавые искорки.

– Ты знаешь, было некогда. Так много работы…

Он подхватил Яну на руки и закружил. Женщина вырвалась, и, тормоша, подталкивая его к двери в квартиру, быстро заговорила:

– Пойдем скорее на кухню. Я приготовила тебе умопомрачительную тушеную утку. Ты мой руки, а я выну ее из духовки.

Яна унеслась на кухню, и пока возилась с уткой, слышала, как в ванной льется вода. Наконец, Антон появился на кухне, и она снова подумала, какая же она счастливая. Рядом с ней самый лучший мужчина на свете. И так теперь будет всегда.

***

День не задался с самого утра. Все словно валилось из рук. Будильник отчего-то не зазвонил, потом убежало молоко и манная каша, которую Семен Васильевич любил с детства и частенько варил себе на завтрак, отдавала горелым. В довершение ко всему, на МКАДе он попал в огромную пробку и прибыл сюда гораздо позже, чем рассчитывал. А теперь и вовсе дело, которое с самого начала казалось таким простым, зашло в тупик.

Семен Васильевич вспомнил вчерашнюю встречу со старым приятелем, – даже не приятелем, а так бывшим сослуживцем, с которым долгие годы вместе, правда в разных отделах, проработали в комитете госбезопасности – и его предложение, показавшееся таким простым и легко выполнимым. Конечно, Семен Васильевич дал свое согласие. Не в его положении сейчас выбирать.

После ухода из органов, он Архипов Семен Васильевич, пятидесяти девяти лет от роду, как говориться, не женат, детей не имеет, по крайней мере – законных – а другие если и есть, то ему об этом неизвестно – помыкался немного, да и открыл частное сыскное агентство. А что, дело для него привычное. Зря, что ли обучали его всем премудростям подобной работы. В комитете он считался крепким профессионалом. Считался, считался, да весь вышел. Молодежь-то подросла, напористая, беспринципная. Подставили его, и ведь понимал все, а разве ж против системы попрешь? Столько лет отработал, знал, как тут умеют дела решать. А особенно с неугодными расправляться. Вот и испугался, чего уж тут скрывать. Ушел, не стал правду искать. Но и без работы сидеть тоже не смог. Скучно. Была бы хоть жена. Да с такой работой разве стал бы кто с ним жить. Один он, совсем один. Может, если б были дети… Вот и открыл агентство. Все, какое-никакое, а занятие.

Открыть, открыл, да не больно много клиентов к нему шло. Так, за неверной женой проследить, да мужа уличить в измене. Ох, и надоели ему эти семейные склоки, да разборки. А тут вроде бы реальное дело. Хотя если честно и удивился он, когда увидел Якова Полторанина на пороге крохотной своей комнатенки, служившей офисом.

В конторе они не приятельствовали. Так, виделись иногда в коридорах, да на совещаниях. Перебросятся при встрече парой дежурных фраз и разбегутся по делам. А уж после отставки Семен Васильевич и не чаял его увидеть. Да вот ошибся. Собственной персоной пожаловал. Да не просто в гости. Зашел, улыбается как старому приятелю.

– Ну, здравствуй, Семен. Удивлен, поди, моему визиту? А я к тебе по делу. Нанять вот тебя хочу. Ты же теперь бизнесмен, сам себе хозяин. Думаю, не откажешь старому сослуживцу?