Жить за двоих. Я к тебе не вернусь

Полина округлила глаза, отказываясь верить в услышанное.

– Как можно не помнить мать? – она переводила недоумённый взгляд с дочери на врача.

Доктор опустил ладонь на покатое плечо, успокаивая нервную родительницу:

– Память потихоньку вернётся. Не сразу, но обязательно!

Такой ответ привыкшую жить по расписанию домохозяйку не устраивал.

– Когда? – голос был требовательным.

Улыбка не сходила с жёстких губ директора клиники.

– Может прямо сейчас, а может и через год. Нам остаётся наблюдать и ждать. Окружите её заботой. Готовьте к родам.

– Родам? – Полина схватилась за сердце. – Она беременна?

– Да! Десять недель. Я говорил отцу ребёнка.

Даша положила ладонь на живот. Жест показался знакомым. Вот то, что связывает с прошлым. Она делала его раньше, но где? Тепло растеклось по телу. Даша улыбалась, пока врач общался со старшей Ивлевой, решившей уточнить.

– Роману?

Широкие брови взлетели вверх. К ночи своё имя с трудом вспомнишь.

– Высокий блондин, что привёз в клинику вашу дочь, – приходилось быть терпеливым.

– Роман! Жених Даши. Собирались подавать заявление, теперь придётся ускориться. Он пробыл со мной полчаса и уехал, – радостно заверещала Полина, выдавая индульгенцию от бездушия: – Срочные дела и мама сильно болеет. Наверное, забыл рассказать.

Врач разглядывал совершенно разных мать и дочь. И не только внешне. Тот блондин больше подходил дамочке в сыновья. Он задумчиво протянул:

– Радости я у него не заметил… – Жаль нельзя передать дословно, что тот произнёс.

Полина махнула рукой.

– Хотели пожить для себя. Даша собиралась восстановиться на курсе, – глаза матери тоже не искрились счастьем. – Как окончит университет теперь, даже не знаю. – Влажные глаза с надеждой смотрели в чёрные: – Рустам Каримович, может ещё не поздно вмешаться? Она сама ребёнок. Двадцать два года всего. Я лучше всех знаю свою дочь. Будь она в памяти, точно не хотела бы…

Полина осеклась, заметив с какой нежностью любимая девочка поглаживает живот. Глаза жены владельца сети ресторанов полезли на лоб. Видно на самом деле хорошо её дочь головой приложилась.

Врач с теплом смотрел на потерявшую память девушку.

– Даша, вы хотите прервать беременность?

Она нахмурилась, глядя на доктора. Ладони защищали живот. Никакого Романа не помнила, но знает, что очень хочет этих детей.

– Нет! Что вы! Мои девочки уже меня любят… – Невероятная нежность накрыла с головой, скорее умрёт, чем позволит навредить малышкам.

В чёрных глазах появилось удивление. Всё связанной с девушкой, начиная с её спасения, казалось странным. Её джип достали из воды. Он видел по новостям в каком состоянии. Невозможно выжить в превратившемся в гармошку салоне. Если выбросило через окно, то были бы переломы несовместимые с жизнью, а у Даши только царапины и ушибы.

– Почему решили, что у вас девочки? Слишком маленький срок для определения пола.

Худенькие плечи приподнялись вверх. Виноватая улыбка растянула сухие губы.

– Не могу объяснить. Догадалась или приснилось.

– Двойняшки? – госпожа Ивлева находилась на грани истерики. Визгливый голос взывал к разуму. – Даша, одумайся! С этим срочно нужно что-то делать!

Никто не заметил, как в палате появился ещё один посетитель.

– Что за паника? – Светловолосый голубоглазый мужчина строго смотрел на дочь: – Девочка, вот это ты меня напугала! Сменю твою охрану к чертям собачьим. Вчетвером не могут уследить за одной девчонкой! – Гнев в глазах сменился на милость. Мужчина отодвинул жену вместе со стулом и сгрёб девочку в медвежьи объятия. – Рад, что ты выжила! Кому-то не повезло… – Он втягивал носом родной запах. – Когда узнал, думал, с ума сойду. Машина вдребезги, а ты целая. Спасибо богу, что спас тебя! Не пугай меня больше так!

Даша не успела вставить слово. Полина запричитала жалобным голосом.

– Олежек! Это катастрофа! Она беременная!

Спокойный ответ, без минуты раздумья:

– Беременная? Будем рожать! Лишь бы жила!

От назвавшегося отцом веяло приятным теплом и мощью. Среднего роста, а казался великаном. Даша обняла здоровяка в ответ. Запах дорогого табака и духов приятно щекотал ноздри. Совсем другие ощущения, чем от близости с матерью. С губ слетело по-детски счастливое:

– Папочка! – захотелось прижаться к широкой груди надёжного человека и заплакать. Полная уверенность в душе, что он поможет и накажет всех обидчиков.

Осталось вспомнить, кто обидел и почему…

Глава 3

– Ты всё правильно сделал, сыночек!

Марк дёрнул плечом, избавляясь от руки матери. Меньше всего хотел, чтоб его жалели.

– Не знаю… – Перед глазами стоял гордый взгляд смертельно обиженной женщины. Не валялась в ногах, вымаливая прощение. Не пыталась выдумать причину случившегося. Никаких оправданий. Так ведёт себя человек оскорблённый, а не виновный.

Проклятая ревность. Душила, убивая внутри всё светлое. Вернуть всё назад, ни за что не переехал бы в Москву. Чувствовал себя опустошённым.

– Я Викочку видела на прошлой неделе. Она до сих пор одна. Очень жалеет, что у вас не сложилась. Уж, какая красавица, не то, что эта… – Произносить имя изменницы не стала. – И родители из нашего круга. Сохнет по тебе. Расспрашивала как да что.

Марк с раздражением пробормотал:

– Мам! Прекрати! – наверх поднимался, перешагивая через две ступени. Только бы не слышать несущиеся в спину причитания.

Татьяна Васильевна не отступала. Слово «нет» сын не сказал, значит нужно действовать настойчивее. Стараясь не отставать, с одышкой бормотала в спину:

– Я вот думаю, может в гости её пригласить? Развеетесь…

В ответ тишина. Улыбка растянула полные губы. Раз молчит, значит есть надежда. Нужно не упустить возможность.

– Сегодня же позвоню ей!