Не надо дразнить голодного вампира

– Вот я – осёл…Не боролся за тебя, отдал какому-то гарпию…И что Мантел этот изувер бил тебя после такого шикарного секса?

– Да какой там секс после битья? Ничего я с ним не чувствовала.

Барт проникновенно переспросил:

– Правда?

– Горд, да? В следующий раз от наслаждения будешь вопить ты.

Мужчина удивлённо расширил глаза.

Смеясь, он потребовал:

– Заинтриговала. Уже хочу поорать.

И перевалился на спину. Фибиана стала покрывать тело вампира дразнящими короткими поцелуями, он расплылся в улыбке. Но она сорвала длинные травинки и заиграли ими на его животе.

– Что ты делаешь, коварная?

– Делаю тебе меридианную, точечную гимнастику.

– Вампиры живут больше тысячи лет, о-о-о, это пытка, иди ко мне, поцелуй меня.

– Лежать! Это только прелюдия.

Далее она заскользила травинками и пальцами, а также языком по его коже груди, спускаясь к животу. Из губ Бартоломью вырвался стон. Его сбившееся дыхание говорило, что изощрённые ласки сводят его с ума. Неумело, но старательно поиграла с главным достоинством мужчины, разглядывая то, что видела у мужа лишь мельком. Нетерпеливый любовник сел и перетянул девушку на себя. Он обвёл её пухлые губы указательным пальцем, и Фибиана почувствовала, что губы запылали огнём желания. От избытка чувств его губы трепетали, и поцелуи выходили особенно волнующие. Возбуждение обоих стало поистине невыносимым, и когда она насадилась на его член, вскрикнули от наслаждения во всём теле оба. Отдавались чувственной страсти с поволокой в глазах, стонали, не помня себя. А затем, будто выбросило из реальности в поток из блаженной неги, где каждая частица тела стала упоённо удовлетворённой и пребывала в беспредельном счастье.

Когда вампир восстановил дыхание, выдохнул с чувством в лицо любимой:

– Грандиозный секс. Раньше, я ведьмами, я чувствовал приятное только в члене, с тобой же поёт всё тело…

– Ещё раз вспомнишь о ведьмах – сбегу,– пугала Фиби.

Он со смехом потёрся щекой о её плечо.

Шептал:

– Как долго я тебя ждал…

– Это просто я хорошо пряталась,– хихикнула девушка.

– Вредная моя любовь,– смеясь, потрепал он её носик.

И она серьёзно призналась:

– Ты пленил не только моё тело, но и сердце. Ты ведь хороший, правда? Или сердце слепо?

«Хороший вампир? Я в своём уме?»– пронеслась мысль в её голове.

Но возлюбленный уверял:

– Для тебя я буду лучше всех.

– А как же мой драчливый и грубый, крикливый характер?– смеясь, подначивала Фибиана.

– Кто любит розу, полюбит и шипы,– целуя её в нос, проговорил принц.

Он встал и быстро оделся. Помог надеть мундир любовнице.

У них над головами зависли отталкивающего вида горгульи.

– Наши дворцовые гвардейцы,– протянул Бартоломью и махнул своим охранникам другой расы.

Горгульи в воздухе дали сигналы жестами кому-то. И через пару минут на поляну спустился принц Митчелл с развивающимися волосами.

Средний брат радовался:

– О, теперь у нас будет кровь василиска на десерт! Ну наконец-то! Ты просто молодец, младшенький!

Фиби перевела взгляд на любовника. А того терзают противоречивые чувства: хочется обнять любимую, но это означает признать перед своим народом, в данном случае в виде горгулий, что влюбился во врага. И он потупился.

Горгульи скручивали руки и ноги Фибианы магическими путами.

Девушка сморщилась и с чувством вздохнула:

– О, да, ты, Бартоломью, всегда хотел моей крови…Иди, пей, раз ещё не успел. В грязь втоптал и не поморщился злой, бесчувственный вампирюга.

Барт порывисто обнял связанную пленницу, невнятной, сбивчивой речью пытался донести до слушателей всё отчаянье казуса:

– Я всё вспомнил! Это моя возлюбленная! Отдай её мне, Митч, под мою ответственность!

– Поздно! Она во второй раз предала Родину! Она против Розалии! Она за эльфов!

– Плевать мне на эльфов!– горячился младший брат,– Я перевоспитаю её!

Митч продолжал бешенный разговор на грани:

– Барт, это же оппортунистка! Даже если будет служить верно нам, в любую минуту предаст в пользу того, кто предложит больше выгоды!

– Не отдам в застенок!

– Барт, она же враг! Барт, приди в себя! С ренегатами во все времена разговор был короткий – в расход. Её спасает лишь ценная кровь, такая редкая…

– Я хочу сбежать с ней, но меня же сразу же разоблачат и найдут…– заплакал младший.

– Сейчас же ты понимаешь, что это враг…Как так получилось, что не разлюбил, а продолжаешь любить врага? Может, это не любовь? А так, дань её храбрости, уму, острому язычку?

– Митч, хочешь откажусь от наследства в пользу тебя и Нэррина? Только отдайте мне её…