Контракт на Землю

Омдифф тоже заулыбался и повёл своих гостей обратно, через посадочные площади к одной из стеклянных, обрамлённых спиральными башнями, пирамид.

ГЛАВА 40. Которые не сдаются

Андрей не ошибся: в пирамидах были всего-навсего лишь каменные винтовые лестницы да двери, выводящие на различные этажи зазеркалья.

Гостям предложили угловую комнату второго этажа с видом на лес. Всё здесь было комфортно и продуманно. Добротный стол, от края до края заставленный продуктами. Удобные мягкие стулья вокруг него. Холодильная камера и подогревающая печь. Душевая кабина, санузел. А в глубине комнаты большая двуспальная кровать. Все условия для полноценного отдыха.

– Как же я устала! – протянула Майя, сбрасывая с себя куртку и усаживаясь на кровать. Упираясь на ладони, женщина откинулась назад. – Отдохнём два часа перед полётом, мм-м?

– Угу, – без лишнего энтузиазма в голосе отозвался Андрей. Чутьё майора ФСБ подсказывало ему, что не всё здесь на космодроме благополучно. Не нравились ему эти одинаковые на лицо омдиффы. Не нравился их транспорт и разгрузка непонятных контейнеров. Не нравилась образовавшаяся заминка в их планах. И комната отдыха тоже не нравилась. Слишком уж всё тут красиво и слащаво. – Не пойму только, Майя, откуда омдиффы знали, что мы придём к ним в гости? Посмотри на накрытый стол! Все продукты свежие, и в таком количестве: мясо, рыба, овощи, фрукты, сладости… Сегодня что – праздник какой-то?

– Мм-м, – Майя нехотя поднялась с кровати и подошла к столу. – Вероятно, они хотели нас удивить.

Женщина сорвала с кисточки винограда одну ягодку, положила её себе в рот и протянула Андрею большое, размером с два кулака, яблоко.

– Будешь?

– Щас! – майор скептически усмехнулся. Крепкого духом человека синтетикой не подкупишь. – Буду я ещё летом, в России, импортные яблоки лопать! Не дождутся! Я – патриот.

Майя многозначительно заулыбалась:

– А мне кажется, что ты сейчас есть очень напряжённый патриот. Думаю, тебе надо немного расслабиться. Не хочешь принять душ, мм-м?

– Ты произнесла третье «мм-м» подряд? Или мне показалось? – подколол свою спутницу Андрей, направляясь к душевой кабине и подозрительно осматривая сантехнику. – Не знаю, не уверен я, что отсюда польётся вода, а не, скажем, серная кислота. Считаю, что нам с тобой благоразумнее будет обойтись без водных процедур.

– Ну, тогда остаётся лишь одно: отдыхать в кровати, – засмеялась Майя, подошла к Андрею вплотную, взяла его за руки и, медленно отступая назад, так как не хотела терять своими глазами его взгляда, повела своего земного спутника к двуспальной кровати.

– Э… – Андрей даже растерялся.

«Вот и пойми вас – женщин! Когда мы одни и времени у нас – вагон, из себя недотрогу изображает. А тут и без того, можно считать, на пороховой бочке сидим, а её на чувства потянуло! А ведь сама предупреждала, между прочим: «Ровный энергетический фон. Никаких эмоций…». Вот и не знаешь, чему больше верить: её словам или же её глазам. Поступить как офицер или же как мужчина?».

– Слушай, пчёлка!…

– Где? – женщина оглянулась вглубь комнаты, выискивая взглядом залетевшее к ним насекомое.

Секунда, и вот – Андрей уже сшиб «госпожу Руц» с ног, роняя её на кровать. Один миг, и вот – в руках майора сверкнул пистолет, конфискованный им у своего друга Ильи в лесу во время перестрелки с сибарксами. Боевые рефлексы на то и вырабатываются военными на протяжении многих часов упорных тренировок, чтобы в нужный момент они не подвели и спасли их хозяину его жизнь, а может быть, и жизни его близких.

– Слушай меня внимательно! – прочеканил он каждый слог оглушённой нежданным падением женщине. – Считать я буду только до одного, а потом нажимаю на курок и вышибаю твои мозги, если ты мне не ответишь. Где настоящая Майя Руц? Ну?

Он приставил пистолет ко лбу женщины. По напряжённому, но весьма уверенному лицу Андрея было заметно, что он не шутит. Ещё мгновение, и раздастся выстрел.

– Я… Я скажу! Не стреляйте! – испуганным юношеским голосом прошептал омдифф. – Не убивайте меня! Я лишь выполнял приказ! Вашу спутницу похитили, когда вы шли к кораблю между контейнерами. Нам ещё вчера вечером пришло предупреждение: что на космодроме может объявиться нельдианский шпион с секретными материалами. Мы должны были вас задержать и выяснить, что вы везёте. А легче всего это сделать, вас разделив. Я сумел считать с Вашей спутницы информацию, что Вы ей нравитесь. И решил хитростью выманить у Вас все сведения.

– От кого пришло предупреждение о нашем приходе?

– Я не знаю. Я лишь рядовой солдат, и руководство в детали операции меня не посвящало!

– Где сейчас Майя? Что с ней сделали?

– Я… Я не знаю. Её увели на допрос офицеры. Она тоже в этом здании, только этажом выше. Здесь у нас пост командования. А эти гостиничные номера предназначены для важных гостей.

– У-у-у! Так бы и врезал тебе, не будь ты в этом обличье! А, ну, немедленно превратись в себя обыкновенного!

– З-зачем? Чтобы Вам так было проще меня убить, да?

– Чтобы ты не оскорблял образ женщины, которая мне нравится, дубина! Превращайся в себя, или я буду стрелять! Ну?

Андрей слез с кровати, отошёл от неё на один шаг, но по-прежнему целился в голову инопланетянина. Омдифф сел, выпрямился на своём месте, побелел и вдруг – р-р-раз! Принял новый облик. Теперь это был астронавт, ничем не отличающийся от тех парней в чёрных костюмах, которые занимались разгрузкой космического корабля. Высокий, худой, молоденький.

– У вас что? И одежда трансформируется по вашему желанию? – опешил майор.

Омдифф усмехнулся чужой неграмотности:

– Это не одежда, а часть нашего тела. У нас нет необходимости изобретать для себя ещё и одежду. Мы можем безболезненно отъединять до двадцати процентов вещества, а потом либо обратно присоединять к себе, либо же наращивать новую массу.

На этот раз Андрей изумлялся молча и быстро. Майе требовалась помощь, и нужно было спешить.

– Вставай! – приказал он омдиффу, всё так же удерживая его на прицеле. – Иди сюда. Сюда, я сказал, к холодильнику! Да, ты правильно меня понял! Залазь внутрь!

– Так там ведь холодно! – попытался сыграть на жалости паренёк.

– Трансформируй себе шубу, согреешься! – процедил сквозь зубы Андрей. – Не трать моё время и терпение! Нельдианские учёные считают, что вы хорошо переносите низкие температуры. И я им поверю сейчас. И вообще, по-моему, лучше быть замёрзшим, но живым, чем горячим и застреленным. Как сама-то считаешь, дорогая, мм-м?

Омдифф злобно сверкнул своими бесцветными глазами и покорно полез в охлаждающую продукты камеру. Но его судьба майору Верхоланцеву была сейчас абсолютно безразлична. Заблокировав дверь холодильника, всё так же с пистолетом наготове, он вышел из своей комнаты и помчался к спиральной башне. Ему надо было отыскать Майю.

Ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки… Миллион ступенек! Вроде и здание невелико, а лесенки-то по кругу! И никогда ещё майор не бегал по лестницам так быстро. Этаж за этажом. Добежать до прозрачных дверей, лечь на живот, чтобы не быть заметным издалека, осмотреть все внутренности полупрозрачной пирамиды, и бежать дальше. Вот и вершина здания! По этой стороне ничего. Но у пирамиды три грани, и следует искать дальше! По металлическому переходу Андрей вышел на соседнюю винтовую лестницу и вновь начал отмерять ступеньки, на этот раз вниз: ступеньки, ступеньки, ступеньки, ступеньки…

«Где же ты, пчёлка? Где? Где они тебя прячут?», – воскликнул он мысленно, и тут же упал ниц, стараясь как можно сильнее прижать свою мускулистую фигуру к каменному полу. За стеклянными дверями третьего этажа солнечной стороны пирамиды Андрей увидел госпожу Руц.

Женщина находилась в овальном стеклянном коконе. Она не была связанной, но какая-то сила удерживала её в неподвижном состоянии. Майя не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, ни даже головой. По специальному металлическому шлангу через отверстие в верхней части кокона внутрь поступала неоново-зелёная густая жидкость. Тонкими струйками она стекала по стенкам кокона, образуя в его нижней части большую лужу. Высота этой лужи достигала уже колен нельдианки, и с каждой минутой, с каждой секундой зелёный столбик поднимался всё выше и выше. Было заметно, как Майя немного дрожит. Может быть, эта жидкость причиняла пленнице боль, быть может, в коконе просто было невыносимо холодно. Но женщина, стиснув зубы, молчала.

Рядом в помещении находились четверо омдиффов. Они неспешно прохаживались по комнате, время от времени обменивались между собой репликами и бросали на нельдианку насмешливые, сочувствующие и любопытные взгляды. «Ничего, красавица! Ты ещё заговоришь у нас, когда этот консервирующий соус дойдет до твоего горла!», – читалось на их совершенно одинаковых лицах. И зелёная жидкость, действительно поднималась по кокону с невероятной скоростью. Вот уже скрылись под ней бёдра женщины, вот уже и талия…

– Крепись, милая! – прошептал себе под нос, Андрей, прицеливаясь в одного омдиффа. – Четверо на одного – это, конечно, многовато. Но где наша не пропадала? Где только не пропадала, а всё равно не сдавалась!

Майор выстрелил в пришельца, который, как ему показалось, был тут самым главным. Тот вскрикнул, отскакивая вбок и мгновенно превращаясь в круглый белый шар без ручек, ножек и головы. Вместе с тем, субстанция эта была живой, и хотя она и теряла каплю за каплей белоснежного «сока», но она не утратила способности к передвижению и разуму. А следовательно, была опасной, как и прежде.

Пользуясь паузой растерянности, Андрей выстрелил во второго и третьего омдиффа, трансформируя их аналогичным образом в белоснежные мячи.

– Никому не двигаться! – рявкнул он на них, а также и на испуганного неожиданным нападением четвёртого военнослужащего космодрома.

Омдифф, единственный не раненый и оставшийся в человеческом теле, послушно поднял руки кверху, не предпринимая попыток сопротивления. Андрей повернулся к кокону, в котором Майя погрузилась в консервирующую жидкость уже по подмышки, и выстрелил справа и слева от женщины. Стеклянная оболочка рассыпалась на миллион сверкающих осколков. А зелёный «соус» хлынул на пол, откатывая своим напором раненых круглобоких омдиффов к самой стене комнаты.

– Андрей? Почему ты так долго? – возмущённо воскликнула Майя, выбираясь из своей тюрьмы наружу. – Меня тут чуть не законсервировали, а ты, ты…

– Потом, потом, дорогая, благодарить будешь. Давай, на выход! Быстрее, я прикрою!

Майя и Андрей, перепрыгивая ступеньки, стремглав бросились к выходу из пирамиды. Вот и улица. Госпожа Руц потянула своего земного спасителя за руку в направлении космических кораблей. Украсть чужой транспорт – для них сейчас было единственной возможностью остаться живыми и выполнить задание ценой в семь миллиардов жизней. Цель, достойная того, чтобы её добиваться.