Контракт на Землю

– Госпожа Руц, я сделала самую кратковременную химиотерапию! К утру мой цвет уже восстановится! И никто ничего не заметит. И я знаю, что это совершенно безопасно для организма.

– Я тоже осведомлена, Дил, что изменение кожного покрова безопасно для организма. Растолкуй мне, наконец, зачем ты это сделала?

Девушка от страха даже зажмурилась, подыскивая при этом самые логичные аргументы и оправдания.

– Ну… Попробовать. Мне всегда это хотелось. А сейчас… Я подумала, а что, если я совсем буду выглядеть, как люди с Земли? Буду на них похожей, буду мыслить как они, лучше пойму их поведение.

– И как? Помогло?

– Не знаю пока. Я ещё даже не обсохла, а тут Вы с визитом. Я не ждала Вас, госпожа Руц, у себя так поздно. Вы мне сами сказали, что моя помощь, как переводчика, экипажу больше не нужна. Переговоры с землянами, я так полагаю, у Вас состоялись. А я Вам только мешаюсь везде под ногами.

Майя, по-прежнему оценивая Диоллу и поражаясь её схожести с пленниками, заулыбалась.

– Да, Диолла, есть у тебя такая особенность. Когда не надо, я везде на тебя натыкаюсь. А когда тебя намеренно ищешь, так едва найдёшь.

– А зачем Вы меня искали? Что-то случилось?

– Нет. Ничего. Просто я помню, что обещала тебе показать Центр наблюдения за Землёй. Глупо, наверно, побывать на Луне в последний год её использования в качестве нашей базы и так и не пройтись по её территории в качестве экскурсанта.

Девушка охнула.

– Ох! Вы хотели организовать мне экскурсию? Я очень хочу побывать в Центре! А… – Диолла теперь с неподдельным раскаянием посмотрела на свою земную кожу. – А в таком обличье уже нельзя, да? Боитесь, я шокирую технический персонал своим видом?

– Шокировать наших техников, Дил, вряд ли вообще возможно. За годы службы здесь, на Луне, они насмотрелись на всякое. Они не удивятся, увидев у себя в гостях нельдианку с земной внешностью. Только вот в течение часа после химиотерапии нельзя подвергать своё тело перепадам давления, температуры, влажности и освещённости. Ты же не хочешь к утру покрыться болезненными пятнами? Ведь нет? Я не могу теперь отпустить тебя с корабля. И не только с корабля. Тебе сейчас даже эту каюту покидать не рекомендуется. Для закрепления результатов химиотерапии.

– А мы можем отложить нашу экскурсию на час? – с щемящим сердцем спросила девушка.

Её строгая начальница почти на каждый её вопрос всегда отвечает отрицательно. К тому же Диолла вновь оказалась в числе нарушителей установленных женщиной правил. Рассчитывать на какие-то подарки и поощрения было бы слишком самонадеянно.

Но Майя, как ни странно, находилась сейчас вполне в благодушном настроении. Она задумчиво прошлась по каюте переводчицы и просто ответила:

– Можно и отложить на час. Я пока ничем серьёзным не занята.

– Класс! – Диолла вновь воодушевилась и даже как-то расцвела от искренней улыбки. – Госпожа Руц, спасибо Вам огромное! Вы такая добрая, такая замечательная! Я и предположить не могла, что Вы вспомните о своём обещании, которое дали просто так, чтобы я Вас не отвлекала от других дел. Я Вам так благодарна! Не понимаю, и почему я Вас раньше считала злюкой?

– Ты считала меня злюкой? – изумилась женщина от прозвучавшего откровения. – Вообще-то, Дил, если я тебе делаю какое-то замечание, то я делаю его вовсе не оттого, что мне хочется поругаться, а больше не с кем. Если я что-то говорю, значит, под этим есть реальная основа. Я на службе, и на меня возложена важная миссия.

– Ну… да. Наверно, так. Вы не сердитесь на меня! Я знаю, что иногда лишнее болтаю. На меня многие обижаются. Но я сейчас вижу, что Вы вовсе другая. Вы хорошая… А сока хотите?

Майя улыбнулась:

– Неси, раз уж вызвалась.

Женщина подошла к одной из стеновых панелей каюты и приложила к выгравированному рисунку свою ладонь. Из специального отсека в стене выдвинулся лёгкий стол и четыре круглых тумбы по его краям. Пока Диолла в соседнем, пищевом отсеке хлопотала по вызову к себе из стеновой холодильной камеры две бутылки с питательным и освежающим соком ягод лушави – растения, произраставшего только на Нельде, Майя коротала время ожидания осмотром скромной обстановки каюты. Её внимание привлекла тумба, стоящая у изголовья кровати. А точнее, не сама тумба, а находящаяся на ней стеклянная пирамидка. Конечно, ничего необычного, если не считать того, что данный «хранитель информации» сейчас был переполнен и слабо мигал бледно-фиолетовым оттенком. Более того, из вершины пирамидки выходил светлый луч, выдающий, что в тот момент, когда Майя пришла в комнату к своей переводчице её проведать, или непосредственно перед этим, Дил рассматривала какие-то голографические материалы. Система защиты информации свернула изображение, как только датчики зарегистрировали появление в комнате ещё одного субъекта. Но офицер Руц вовсе не считала зазорным подойти сейчас и полюбопытствовать, что именно разглядывала Диолла в одиночестве.

Майя прямиком направилась к «хранителю информации» и занесла над световым лучом пирамидки руку. Голограмма распрямилась, показывая изображение красивой белокожей женщины.

– О! – непроизвольно воскликнула от удивления госпожа Руц.

– Это моя мама, – гордо пояснила Диолла, заходя в комнату с двумя бутылками сока. Одну из них она протянула начальнице. Вторую оставила для себя, в задумчивости отвинчивая с неё крышку и неотрывно глядя на изображение. – На этой голограмме мама ещё молодая. Сразу после первой командировки на Землю. У неё тут ещё и цвет кожи не восстановился. Но она всё равно очень красивая. Правда?

– Правда, – Майя кивнула, сравнивая незнакомку со стоящей рядом девушкой. – А ты похожа на неё, кстати.

– Да где? – Диолла нервно засмеялась и взъерошила свою короткую стрижку. – Она вон какая женственная, а я? Худющая, нескладная…

– Твоя фигура ещё формируется, и ругать себя вовсе не следует. А вот черты лица у вас, и это очень заметно, схожие. У тебя её глаза.

– На самом деле?

– Да.

Госпожа Руц с грустью вспомнила, как она сама в далёкой молодости один раз из любопытства запросила Инбу – их универсальную Информационную базу – показать ей сведения о своих родителях. И что же? Голограммы были как голограммы. Незнакомый мужчина. Незнакомая женщина. Очень разные внешне и очень чужие как друг для друга, так и для неё самой. Сравнив голограммы со своим отображением в зеркале и так и не найдя между ними ничего общего, Майя оставила анкеты родителей в покое и больше никогда их не тревожила.

– Ты общаешься со своей матерью? – осторожно спросила она.

На Нельде, как, впрочем, и на других известных ей планетах, общение родителей со своими детьми было крайне редкой и удивительной практикой. Ребёнок, с рождения попадающий в корпус воспитателей, потом в корпус учителей, затем в корпус наставников, вырастая, понимал, что у него есть свой, отличный от его родителей, путь. Юноши и девушки стремятся реализовать себя в жизни, принести максимальную пользу обществу, основную структуру которого они и составляют. Им обыкновенно некогда, да и не сильно интересно общаться со своими биологическими матерью и отцом. А после, став взрослыми и подарив жизнь уже своему ребёнку, отдав его на воспитание высококвалифицированных специалистов, молодые родители не находят причин искать встреч с малышом, который также должен достичь в жизни чего-то самостоятельно. Так и живут, поколение за поколением.

– Конечно, общаюсь! – подтвердила Диолла, не имея намерения кривить душой. – Моя мама – мой лучший друг! Мы переписываемся с ней. И она приезжает ко мне в каждый свой отпуск. Сначала на Нельд приезжала, а теперь на Вукламм. Мы всё свободное время проводим вместе.

Майя ещё больше удивилась и искренне позавидовала такой женской дружбе.

«Дил аж сияет от гордости за свою мать. С такой нежностью, с таким безмерным уважением о ней отзывается. Да, непременно надо познакомиться с этой уникальной женщиной!» – решила она сама для себя, отошла от привлекшей её внимание голограммы, уселась за стол и распечатала сок:

– Значит, уверяешь, что тебе очень хочется пойти по стопам своей матери и стать курьером?

– Ой! Очень хочется, госпожа Руц! Знаете, я бы всё на свете отдала, чтобы родиться на пару десятилетий раньше и успеть побывать на Земле до завершения Контракта. Я так ревела, когда земной факультет на Вукламме закрыли. Вы даже не представляете себе! Да что тогда? Вам, может быть, это покажется вздорным, но я до сих пор мечтаю о каком-нибудь чуде. Чтобы вот – раз! И кто-нибудь вдруг отменил Контракт или признал его недействительным.

– Да-а, таких мечтателей, как ты, Дил, ещё поискать, – Майя по-доброму улыбнулась. – Контракт по Земле является совершенно законным и действительным уже не одну тысячу лет. Сомневаться в его силе никто не имеет права. А вот по поводу слов Вен Ку Доу. Я теперь даже и не знаю.

– По поводу слов Вен Ку Доу? А что он сказал? – встрепенулась девушка, находившаяся всё это время в неведении относительно целей поездки Майи и её группы.

Женщина усмехнулась и строго сдвинула брови.

– Это служебная информация, Дил. Проболтаешься где-нибудь – головы лишишься.

– Я? Проболтаюсь? Да никогда! Я самый надёжный сейф для информации. И я ведь в Вашей команде сейчас! Ну… при ней, вроде как.

Глаза подростка с мольбой остановились на женщине, в её голосе вновь появились просительные нотки, и Майя сдалась на уговоры переводчицы.

– Вен Ку Доу сообщил в наш корпус, – негромко и акцентируя почти каждое слово, произнесла она, – что у него есть доказательства того, что Контракт по Земле может быть продлён.

– Контракт по Земле может быть продлён?!! – вскричала Диолла и подскочила на ноги, словно услышала новость о восстановлении себя на земном факультете Вукламма. Её глаза жадно заблестели, заискрились, а светлая теперь кожа вдруг покрылась необычно красивым румянцем. – Это правда?

Офицер службы безопасности пожала плечами.

– Не знаю. Дипломат так сказал. И нас учили дипломатам верить. Мы должны были встретить Вен Ку Доу на Луне и переправить его с секретными материалами в Круг. А его, видишь, сразу после такого громкого заявления и запроса о помощи взяли и убили.

– А почему при дипломате не было никакой охраны? Как получилось так, что он оказался далеко от инспекторов и службы безопасности?