Средневековая история. Чужие маски

Вторая ночь прошла куда как спокойнее.

Лиля отбывала первую вахту, барон честно не спал с двух часов ночи и до утра.

В этот раз он ходил, сидел у костра, превозмогал дрему… да и выспался.

Ноги почти не болели.

Честно говоря, после первого дня ломило и ступни, и икры… да все ломило!

Что чувствовала графиня, он не знал, но не жаловался только потому, что рядом с ним была Лилиан Иртон. Стыдно как-то…

Благородная дама, а делает больше него, справляется, не плачет, ничего не требует…

Даже подумать о таком страшно, а вот!

А массаж?

Энтони вспомнил руки Лилиан Иртон.

Красивые руки.

Не тоненькие пальчики и хрупкие ладошки светской дамы, которые к губам поднести страшно – сейчас раздавишь, нет. Лилиан была живая, настоящая…

Пропорциональные ладони, длинные сильные пальцы, красивые кисти рук…

Руки докторуса.

Не знатной дамы, а докторуса.

Сильные, чуткие, с ожогами, в шрамиках, с коротко подстриженными и опиленными ногтями… нет в ней ничего светского. Это руки человека, который возится с больными, не чурается никакой работы, который может и верхом, и пешком, и ребенка укачать, и за спиной своего мужчины встать – и пока она жива, ни один враг не подойдет.

Энтони даже головой потряс, от накативших мыслей.

И что это с ним?

Лиля спала, зарывшись в лапник, завернувшись в плащ, и во сне ее лицо было мирным и спокойным.

Золотая коса вилась змеей, выскальзывала из еловых ветвей, сбегала в траву… еще муравьи набегут… или кто… или от росы намокнет…

Энтони осторожно взял в ладонь золотистые тяжелые волосы, поправил косу, положил поудобнее.

Пальцы не хотели отпускать плотно свитую золотистую веревку.

Интересно, как выглядит Лилиан Иртон с распущенными волосами? Если без одежды…?

Тони даже в жар кинуло. А одна часть его тела недвусмысленно продемонстрировала, что всегда готова на подвиги.

Барон подумал, как это может выглядеть…

Ваше сиятельство, я мужчина, вы женщина. Мы здесь одиноки… может быть, скрасим друг другу долгую дорогу?

Потом резко передумал.

Посмотрел на посох, которым Лилиан сегодня ловила гадюк, на саблю, на котелок… и как-то поубавилось энтузиазма.

Сильно убавилось.

Энтони был уверен, что ему ответят… неласково. Если вообще соизволят потратить время на разговоры, а не начнут сразу охаживать чем потяжелее.

Ему повезло, что Лилиан не вмешалась в их драку с Алексом. Очень повезло. Интересно, почему? Надо будет завтра спросить, Лилиан не похожа на женщину, которая будет сидеть, сложа руки.

Но ведь ждала?

Надо спросить, определенно….

И Тони опять зашагал вокруг поляны, стараясь отогнать неуместные мысли. Будем считать, что Лилиан не женщина, а боевой товарищ.

Так проще.

***

На завтрак были печеные корни рогоза.

– Было бы время, я бы корневища высушила да и растерла в муку. Ее можно заваривать и пить, очень вкусно получается, – помечтала Лиля. Но удовольствовалась малым.

Набросала собранные по дороге травы – земляника, малина, иван-чай, который рос и здесь, зверобой, калина (не трава, но раз уж куст попался?) в кувшин и залила их кипятком из котелка.

– Сахара бы. Ладно, камыш попадется – сделаю.

– Сахар? – удивился Тони.

– Да… надо взять стебли камыша, мелко нарезать, залить водой один к одному и час кипятить. Потом профильтровать – и кипятить до густоты. Вот и сахар будет. Конечно, не такой хороший и чистый, но все же… или пчелы бы попались. Дикие…. Вы умеете добывать мед, Тони?

– Нет.

– Вот и я – нет.

– Даже странно. Неужели есть что-то такое, чего вы не умеете? – съехидничал Энтони, ощущая себя болваном. – Мне казалось, что вы все можете.

– Это вам только казалось, – Лилиан грустно кивнула. – Плавать не люблю, море… пчел вот, не особенно люблю. Они кусаются…

Тони кивнул.

– Да уж… я знаю, их как-то дымом окуривают…

– Не с нашим счастьем, – махнула рукой Лиля. – Еще лес подожжем, а от лесного пожара я бегать не хочу. Страшновато…

Лофрейн медленно кивнул.