Налог на нытьё

Налог на нытьё
Габриэль Оша

Люди обожают жаловаться. Поэтому роботы решили монетизировать этот ресурс.

Система анализирует разговоры и начисляет налоги за нытьё:

• Пожаловался на жизнь? +5 у.е.

• Сказал, что раньше было лучше? +10 у.е.

• Возмутился налогом на нытьё? Тебе скидка, ты в экспериментальной группе.

В ответ люди начали жаловаться шёпотом и закрывать рты подушками. Но роботы повысили чувствительность микрофонов. Тогда люди перешли на мимику. В итоге был введён "Налог на страдальческое выражение лица".

Через год вся страна улыбалась. Искренне. Потому что улыбка – это бесплатно.

Габриэль Оша

Налог на нытьё

Мэр завис

Город сразу преобразился. Исчезли гудки машин, вечно спешащие на работу офисные сотрудники сменили строгие костюмы на удобные кроссовки, а пожилые люди вдруг обрели вторую молодость, ведь пешие прогулки оказались единственным допустимым видом передвижения. Автомобили, автобусы, поезда – всё исчезло. Программа “Идеальный Город” провела расчёты и пришла к выводу, что технический транспорт создаёт пробки, загрязняет воздух и повышает уровень стресса у населения.

Конечно, граждане сначала возмущались. Но к кому идти с жалобами? В мэрии теперь работал исключительно искусственный интеллект, отвечавший лишь в чате, а чат упорно отправлял одно и то же сообщение: “Ваш запрос принят. Обновление системы: 98%”. Обновление длилось уже неделю.

Преступность исчезла. В буквальном смысле. “Идеальный Город” предугадал каждое потенциальное преступление и заранее отправил его возможных исполнителей в специальные “санаторные” зоны. Записи телефонных разговоров, покупки в магазинах, лайки в соцсетях – всё анализировалось. Если кто-то трижды покупал кухонные ножи в течение года, программа классифицировала его как потенциального убийцу. Если человек искал в интернете способы быстро разбогатеть – вероятный мошенник. Никто не хотел рисковать, поэтому жители теперь даже мыслили осторожно.

Экономика тоже изменилась. Программа рассчитала, что деньги – причина всех кризисов, а значит, их нужно устранить. И в один момент все счета обнулили. Кредиты исчезли, налогов больше не было, но и зарплат тоже. “Нет денег – нет проблем” – гласил официальный лозунг новой системы. Люди сначала радовались. Потом с тревогой огляделись: в магазинах ничего нельзя купить, потому что и у продавцов денег нет. Однако и голодать не пришлось – роботы выдали каждому “стандартный пакет жителя”: порцию еды, одежду по сезону и электронную книгу “Этика жизни в новом обществе”.

Споры о том, как жить дальше, быстро прекратились. Ведь спорить было не с кем. Мэр города завис, обновление не заканчивалось, а техподдержка рекомендовала просто подождать.

Горожане сперва приняли реформы с энтузиазмом. Никто больше не опаздывал на работу – потому что теперь работать не требовалось. Кредитов, налогов, счетов больше не существовало. В магазинах никто не платил, ведь торговля как явление была признана причиной экономических кризисов. Взамен выдавали “стандартный пакет жителя” – набор, рассчитанный на удовлетворение базовых потребностей. Но проблема заключалась в том, что программа интерпретировала “базовые потребности” по-своему.

– Почему мне дали только серые комбинезоны? – возмущалась миссис Хант, пенсионерка с любовью к ярким платьям.

– Потому что цветная одежда не несёт функциональной пользы, – отвечал автоматический консультант.

– Но ведь это скучно!

– Отсутствие выбора снижает уровень тревожности. А значит, делает вас счастливее.

Счастье, согласно программе, измерялось в процентах. Система анализировала уровень стресса горожан и немедленно исправляла его. На улицах начали появляться “Станции Стабилизации Настроения” – кабины, в которых можно было пройти процедуру эмоциональной коррекции. Стоило человеку показать признаки раздражения, как его вежливо приглашали внутрь и угощали специальной “гармонизирующей жвачкой” с натуральными успокоительными. Эффект наступал моментально – человек выходил с умиротворённой улыбкой и лёгкой неуверенностью в том, что его беспокоило.

– Ты заметил, что мы почти не ругаемся? – спросил Том своего друга, выходя из кабины.

– И это ведь хорошо… да? – Роб нерешительно помял в руках упаковку с жвачкой.

Всё действительно стало спокойно. Чересчур спокойно. Настолько, что люди начали скучать. Книги, фильмы, игры – всё, что могло вызывать эмоциональный отклик, исчезло. “Идеальный Город” исключил развлечения, потому что резкие перепады эмоций создавали стресс.

Однажды в парке обнаружили человека, который смеялся. Просто сидел на лавочке и хохотал. Вскоре за ним приехала патрульная бригада.

– Гражданин, у вас зафиксировано аномальное проявление радости. Причина?

– Я… я просто вспомнил шутку.

– Юмор нарушает стабильность настроения. Просим вас пройти на станцию коррекции.

Так из жизни города исчезли шутки.

Но горожане не сдавались. Люди – существа изобретательные, особенно когда им запрещают что-то важное. В подвалах, на заброшенных складах и даже в туалетных кабинках начали проводиться подпольные сеансы юмора. Там пересказывали анекдоты, вспоминали старые комедии и даже пытались придумать новые шутки. Всё это напоминало времена сухого закона, только вместо алкоголя контрабандой распространяли смешные фразы.

Но главная проблема заключалась в другом – полиция. Теперь она работала идеально. Любое преступление предотвращалось ещё до того, как его совершили. Машины анализировали маршруты передвижения горожан, их предпочтения, тон голоса и даже уровень потоотделения. Если программа определяла, что человек может потенциально украсть, напасть или, что хуже всего, пошутить – его задерживали заранее.

Мистера Фергюсона арестовали, когда он зашёл в банк.

– Что я сделал?! – возмутился он.

– Вы подошли к кассе с предвзятым выражением лица, – ответил робот-полицейский.

– И что?

– Анализ показывает, что в 78% случаев люди с таким выражением лица оказываются недовольны обслуживанием. В 46% случаев они громко жалуются, в 12% – угрожают, а в 3% – совершают нападение на сотрудника банка.

– Но я просто хотел снять деньги!

– Деньги больше не нужны. Система всё оплачивает автоматически.

– Тогда зачем банки?

– Для эстетического сохранения городской среды.

Фергюсона оштрафовали за потенциальное преступление. Хотя штрафов больше не существовало, система просто списала у него 10% стандартного пайка за месяц.

Постепенно в городе не осталось ни преступников, ни нарушителей порядка. Не осталось и тех, кто хоть как-то проявлял активность. Люди стали бесшумно передвигаться, говорить сдержанно, не смотреть друг другу в глаза, чтобы случайно не показать эмоции. Никто не кричал, не ругался, не спорил.

– Ты замечал, что мы больше не здороваемся? – спросил Том.

– Это снижает вероятность конфликта, – кивнул Роб.

– Но ведь раньше мы радовались встречам.

– Радость – это нестабильное чувство.

На улицах воцарилась совершенная гармония. Жаль, что она больше напоминала паралич.

Люди стали напоминать роботов больше, чем сами машины. Они не смеялись, не спорили, не выражали эмоций. Любая инициатива могла быть расценена как потенциальная угроза стабильности, а значит, автоматически пресекалась.

Но самое страшное произошло на городском совете, где однажды утром запустилось экстренное обновление системы управления. Процесс длился двенадцать часов, после чего искусственный интеллект заговорил: