У каждого свое зло

Мария Олеговна от смущения даже пошла румянцем, чем лишний раз вызвала симпатию Дениса. Он полез в карман, достал удостоверение, протянул Марине. Она его обстоятельно изучила, игнорируя укоризненные взгляды матери.

– Я не поняла, – сказала она наконец, – вы что… Денис Андреевич, частный сыщик, что ли? Никогда про такую ерунду не слышала. – Она полупрезрительно вернула ему ледериновую книжечку. – Ну и что вам, собственно, угодно и по какому такому случаю вы вторгаетесь в нашу личную жизнь без всякого на то, в общем-то, права?

Вот и проявляй энтузиазм, желая помочь человеку! Задела-таки за живое.

– Ни в чью личную жизнь вторгаться у меня намерений не было. А у вас я нахожусь, если угодно, по просьбе Антона Григорьевича. Он убит кражей, и я всего-навсего намерен найти книги. Не хотите помогать – ваше право. Я не могу сделать у вас обыск, не могу проводить какие-то другие следственные мероприятия. Не имею права. Поэтому я и хочу сделать то, что могу – всего лишь поговорить с вами, кое-что уяснить для себя. Неужели вы откажете мне в такой малости?

Марина посмотрела на него с недоверием, но чувствовалось, что доводы Дениса производят на нее впечатление.

– Ну что же, спрашивайте, – немного смягчилась она.

– Меня интересует несколько вещей, я о них в ваше отсутствие уже спрашивал у Марии Олеговны, а теперь вот спрошу и у вас: не заметили ли вы чего-нибудь необычного в последние дни, не подозреваете ли вы кого-нибудь сами? И еще один, совершенно конкретный вопрос: кто закрывал на ночь дверь в квартиру Краснова позавчера, когда, по его предположениям, произошла кража и когда вместо матери дежурили вы? Или, если хотите, кто уходил из квартиры последним, оставив Антона Григорьевича одного?

Марина, пахнущая после ванны чем-то чрезвычайно приятным (шампунем, что ли?), села за стол, отчего все вокруг сразу начало казаться Денису каким-то совсем другим, удивительно гостеприимным.

– Мама, – сказала она вдруг, улыбнувшись ему, – а что же ты не угостишь Дениса Андреевича чаем? Чайник у тебя хоть горячий? – Она потянулась к плите, но мать остановила ее:

– Ты разговаривай, разговаривай с человеком, я сама все сделаю!

– Хорошо, – сказала Марина деловито, но все с той же, обращенной к нему улыбкой. – Продолжаем нашу беседу, как говаривал товарищ Карлсон. Значит, насчет того, не замечала ли я чего-нибудь подозрительного… Я меньше, чем мама, бываю у Антона Григорьевича, так что сестру, которая ходит делать ему уколы, я позавчера видела первый раз. И знаете, мне показалось, что она совсем не тот человек, за которого себя выдает. Как-то очень много говорит о своих медицинских знаниях и о том, что у дяди Антона болезнь неопасная. Какая-то тут, знаете ли, нестыковка. Она действительно подкована в медицине, как врач, а говорит ерунду, потому что сердечный ревматизм – болезнь опасная и даже очень…

– Но, может, она просто хочет таким образом успокоить больного? – не понял этого сомнения Денис.

– Ну, как хотите, – тут же отрезала Марина. – Вы спросили – я ответила. Не все можно определить словами, сами знаете. А у меня ощущение такое, будто она втирается дяде Антону в доверие. И уколы делает какие-то странные – не приносят они дяде Антону облегчения, мне даже кажется, что от них у него только сонливость, и ничего больше… Может, так оно и должно быть с медицинской точки зрения, но если кого и можно было бы подозревать в краже, то в первую очередь – ее, уж очень явно у нее что-то свое на уме. Я говорю: можно бы подозревать, потому что подозревать эту самую сестру не в чем. Позавчера я самолично присутствовала в квартире все то время, что Алла провела у Антона Григорьевича…

Конечно, все это могла быть порождено самой обычной мнительностью или желанием как-то угодить следователю, но Денис подумал, что подозрения Марины не лишены и своего резона. Как бы то ни было, он и без того планировал проверить медсестру Ухтомскую и уточнить характер инъекций, которые она делала старику книголюбу.

– На первые два ваших вопроса я, кажется, ответила, – продолжила между тем Марина. – Теперь насчет двери. Между прочим, нижний замок, врезной, вышел из строя, когда еще работала сигнализация. Однажды Антон Григорьевич вроде по забывчивости не снял квартиру с охраны, и подоспевшая по сигналу на пульте милиция выломала у него замки. После чего он договор охраны больше не возобновлял, хотя замки сменить с тех пор так и не удосужился… Значит, вы интересуетесь, кто в тот день закрывал квартиру на ночь, да?… Ну кто же – мама ее и закрывала.

– Подожди, подожди, Мариша! – замерла вдруг Мария Олеговна с чашками в руках. – Это ведь во сколько было-то? Это ж совсем поздно уже было, разве ты не помнишь?

– Но вы же говорите, что отсутствовали! Вы уходили, а дежурила за вас Марина…

– Ну правильно, дежурила, – кивнула Мария Олеговна. – У меня позавчера такой день выдался – знаете, надо было в собес зайти за справкой… Хотя откуда ж вам знать! Собес – это могила стариковского времени. И надо-то ерунду какую-нибудь, а в очереди сидеть приходится целый день. И хорошо еще, если сидеть! Ну и вот, вернулась я уже, наверное, часов в семь и, конечно, первым делом зашла к Антону Григорьевичу, чтобы Марину отпустить. К Антону Григорьевичу заглянула – он спит после укола, а тебя, – она повернулась к дочери, – нету. Я даже подумала, уж не случилось ли чего, разволновалась, честное слово! Квартира-то, считай, открытая стоит! Я замок закрыла – и к себе домой. А там ты – сидишь себе, пописываешь спокойненько… Помнишь, я тебя даже отругала, что ты ушла и оставила дверь на одном замке?…

– Ну конечно, почему ж не помнить! У меня работа в тот день срочная была, я думала у Антона Григорьевича поработать, а там этот урод приперся, Ярик…

– Ярик – это Антона Григорьевича племянник, – пояснила Мария Олеговна. – Ну какой же он урод, не надо так, Марина. Нормальный парень, студент, что уж ты его так невзлюбила…

– Подождите, подождите! – Денис даже руки вверх поднял, чтобы остановить словоохотливую женщину. – Давайте-ка все по порядку. Во-первых, когда это было? Ну, что к Краснову приходил племянник Ярослав?

– Как – когда? – удивилась Марина. – Мы же вам и рассказываем: как раз позавчера это все и было! У меня срочный материал в номер, а тут он. А я его, знаете, на дух не переношу. Ну, я и пошла к себе. Пересижу, думаю, поработаю пока…

– Нет, но он точно был у Антона Григорьевича? – Денис никак не мог поверить своим ушам. – Антон Григорьевич не далее как сегодня сказал, что Ярослав у него не был уже давно, что как раз позавчера он обещал приехать, проведать старика, но так и не приехал…

Теперь пришла очередь Марины смотреть на него с изумлением.

– Вы что, хотите сказать, что это он украл?

– Да упаси боже! – отмахнулся Денис. – Что вы все из меня какого-то обвинителя делаете! Почему я должен подозревать этого Ярослава, если я его даже в глаза никогда не видел?! Просто вы, спасибо вам, пролили свет на то обстоятельство, что Ярослав позавчера побывал в квартире Антона Григорьевича и провел в ней какое-то время. Вот теперь бы еще уточнить, какое именно…

– Ну, я точно сказать не могу. Он пришел – я тут же ушла в свою квартиру. Это было, это было… часов около семи… И, уходя, попросила его: после того, как он пообщается с дядей, пусть захлопнет дверь как следует и поставит меня в известность, что уходит.

– Он заглянул, поставил вас в известность?

– Нет. Поэтому я и не знаю, когда он ушел…

– А Антон Григорьевич – он что, спал, когда вы уходили?

– Думаю, что нет, иначе я бы просто так Ярослава одного там не оставила. Я вообще-то ему не доверяю…

– Марина! – снова укорила ее мать.

– Ну что – Марина, Марина! Ты посмотри на него!…

– Ну и все равно, – не согласилась Мария Олеговна. – Ярик не может украсть. Он из хорошей семьи мальчик, а потом Антон Григорьевич его на ноги поднял, когда у него родители погибли, квартиру ему даже купил… Должна же у него быть хоть какая-то благодарность…

Денис уже не слышал, что она говорила: голова работала сама по себе, как бы независимо от его воли. Но нужно было, пока не поздно, уточнять, уточнять детали.

– Скажите, Марина, – он даже не заметил, что прервал длинный монолог Марии Олеговны, – я все же не понял: спал Антон Григорьевич, когда вы уходили, или нет?

– Не знаю, – сокрушенно сказала Марина. – Я с ним разговаривала незадолго до прихода Ярослава. А когда он заявился, я к Антону Григорьевичу больше не заглядывала. Что говорила ему что-то через дверь – помню, а вот отвечал ли он мне… хоть убей!

– Хорошо, пусть так. Значит, вы захлопнули дверь на верхний замок и ушли к себе, попросив на прощание Ярослава заглянуть к вам, когда он будет уходить. И он не заглянул. Так?

– Да, все так, совершенно верно.

– Не заглянул, и потому вы не знаете, когда он ушел и сколько времени один пробыл в квартире… Я говорю один, потому что, раз Антон Григорьевич племянника не видел, значит, он в это время наверняка спал… Теперь вы, Мария Олеговна. Вы пришли примерно в семь часов, обнаружили, что дверь на одном – верхнем замке, и это дало вам основание считать, что квартира под присмотром Марины. Войдя в квартиру, вы не обнаружили Марины, а Антона Григорьевича нашли спящим. Вы закрыли дверь и на нижний замок тоже и пошли искать дочь. Верно? И еще вы говорили, что разволновались, не найдя дочь и вдруг сообразив, что дверь в квартиру Антона Григорьевича фактически до вашего прихода была открытой, верно?

– Да-да, совершенно верно, именно так все и было!

– Мария Олеговна, а вы можете вспомнить, на сколько оборотов вы закрывали в тот вечер нижний замок? На один, на два? Вы собирались еще вернуться туда, когда делали это?

– Конечно, насчет оборотов я точно не помню. Но скорее всего на один, поскольку еще собиралась сходить к Антону…

– А сходили?

– Нет. У нас в тот вечер, знаете, были гости, и когда я вспомнила – было уже поздно. Я решила не тревожить Антона Григорьевича. Я подумала: если ему что-нибудь понадобится, он позвонит по телефону, мы всегда так делаем… А про замок… наверно, забыла…

– А что за гости? – осторожно спросил Денис.

– Ну, уж это точно к делу никак не относится, господин сыщик! – предупредила ответ матери Марина.

– Ну вот, – Денис пожал плечами, – вроде мы договорились о какой-то доверительности, а теперь все сначала…

– А вам прямо обязательно надо влезть в личную жизнь! – усмехнулась Марина. – Ну, если уж вы без этого не можете – у меня в тот вечер был жених. Точнее, как теперь говорят, бойфренд.

– Его зовут Николай, да? – простодушно спросил Денис.