Книга первая. Стихи разных лет

Ференц Лист

Великий гений – Ференц Лист![7 - Ференц Лист – великий венгерский композитор, по дошедшим до нас свидетельствам, обладал невероятными исполнительскими способностями, в некоторых случаях, непревзойдёнными до сих пор.]
Он был великий композитор,
Непревзойдённый пианист,
Конечно – суперзнаменитость!
Великолепный симфонист!
Он – европейская звезда,
Что не померкнет никогда!

Он концертировал по свету
И изумительно играл,
Его рояль с концертной сцены,
Словно живой оркестр играл.

«Пиано» там – подобно флейте!
Он – в полторы октавы брал
Невероятные аккорды…!
Легенды? Сказки? Иль рекорды —
Божественного мастерства…
Иль совершенство божества?
Такие вот у нас «кроссворды»![8 - Здесь слово «кроссворды» использовано в смысле – «загадки». Кроссворды ведь «разгадывают». Значит это слово, помимо основного значения – «пересечение слов», должно нести в себе понятие – «загадка».]

Шопен

Он был поэт печали светлой,[9 - Великий польский композитор. Он писал в основном фортепианные произведения. Его произведения настолько музыкально тонкие и проникновенные, что не любой пианист может их исполнить. Нет – играют все. Но правильно Шопена играют – единицы!]
Певец романтики былой,
Далёкой родины заветной,
Где был когда-то дом родной.

Дар очень редкий и большой,
Ни на кого не схожий гений,
С больной израненной душой,
Но удивительно живой!

Печаль светла и музыка прозрачна.
Как чистый, тихий, светлый родничок,
Из недр земных таинственно струится,
Преображаясь в тонкий ручеёк.

В начале робкий, еле слышный,
Но вот вливается в ручей,
И вот река вступает пышно…
Ни барабанов, ни мечей…
Здесь только лишь фортепиано.
Здесь нет оркестров. Он – сильней!

Н. А. Некрасову

(К 150-летию)

Сто пятьдесят тому назад,
Минуло полтора уж века
России мудрая земля
Нам подарила человека.

Поэта с пламенной душой,
Борца, гонителя неволи,
И величайшего певца
Печальной, тяжкой женской доли.

Как гражданин своей земли,
Он с нею был до смерти связан:
«Поэтом можешь ты не быть,
Но гражданином быть обязан», —
Так он писал давным давно.
Так обращался он – к поэту…
(Так обращался он – к себе!
И верен был тому завету!)

Из окна самолета

Облака потемнели внизу за окном,
Даль сиреневой дымкой покрылась,
Солнце огненным шаром, в венце золотом,
За оранжевой кромкою скрылось.

Тени гуще, плотнее легли на земле,
Тучки, став сероватою ватой,
Под крыло самолёта уходят назад,
Массой дырчатой и клочковатой.

Поднимаемся быстро, темнеет быстрей,
Вот уже темнота победила.
И красавица ночь незаметно пришла,
И своим покрывалом накрыла.

А турбины гудят рассекая эфир,
Ставший чёрной тягучей смолою,
По проходу поднос стюардесса несёт
И поит нас шипучей водою.

Е. Мравинскому

Он сухощавый, строгий, стройный,
Изящен как аристократ,
Интеллигентен – во сто крат!
Его оркестр игрою страстной
Пленял всегда. И я был рад,