Мрачные сказки

Тяжелое тело повисло в невесомости. Веревка силой сжимала шею. Воздуха не хватало. Он качался, пытаясь зацепиться и освободиться. Но секунды неумолимо ускользали. В глазах темнело. Смертельный холод окутал тело. Мутные очертания показались вдали. Они все ближе подходили, протягивая кривые костлявые ручонки. Секунда и тело палача обмякло, безжизненно повиснув на пороге собственного дома.

***

Майя долго смотрела в потолок проснувшись. Беспокойство после ночных кошмаров не отпускало, не рассеивалось, поглотив сознание. Она подскочила с кровати и бросилась бежать вниз по лестнице. На кухне аппетитно пахло завтраком. Мама суетилась, накрывая на стол, когда девушка ворвалась в помещение. Ее глаза горели ужасом, тело обдавало жаром, через секунду накрыл арктический холод.

– Водички, – пролепетала хриплым голоском.

Женщина только протянула стакан, как в дверь постучались. Майя взглядом проводила маму и, поддавшись любопытству, выглянула. Мужчина, что стоял на пороге, снял головной убор и приветственно склонился, еле заметно улыбнувшись, проговорил:

– Как прошла эта ночь? Ничего не беспокоило?

– Не понимаю, о чем вы…

– В соседнем доме произошло несчастье, все жители погибли.

Майя выронила стакан из рук, тот шумно разлетелся на осколки. Мама и мужчина в недоумении обернулись, а девочка пустилась бежать. Едва переступила порог собственной комнаты, как захлопнула дверь и закрыла на ключ. Медленно пятясь назад, наткнулась на кровать и застыла. Взгляд оторвался от двери и начал скользить вокруг. Снова тумба и ОНА. Зрачки расширились, сердце замерло, чувствовалось легкое головокружение.

– Нет, это был сон. Нет. Так не бывает. От куда ты?

К лицу подступило адское пламя. Она будто горела, растворяясь в нем. Невидимые тени нависли над головой и кружились вокруг, скаля свои кривые зубы. Запах мертвечины ударил в нос, вызывая тошноту. Шкатулка вернулась, стояла на том же месте, все так же закрыта.

Мысли Майи путались, хотелось бежать. Срочно, любыми путями, подальше. Не важно куда.

– Милая, открой! – послышался голос мамы из коридора.

Ручка дергалась, извергая скрежет, который еще больше пугал девочку.

Она обернулась, приблизилась к окну и распахнула его, выглянув вниз. Пологая крыша и три метра в высоту. Слева крепкое дерево. Все еще в своей любимой розовой пижаме, она выбралась наружу, аккуратно съехала с крыши и, едва потянувшись на носочках, достала до ветки. Майя посмотрела вниз. Никого, даже страха внутри не ощущалось. Она крепко сжала ветку и вместе с ней спрыгнула.

– Боже! – прошептала, поднявшись на ноги, и побежала прочь от собственного дома. От нее, от них, ото всех.

«Не спрячешься, ахахаха!

От нас не убежишь, ахахаха!

Теперь твоя душа наша, ахахаха!»

Металлические голоса преследовали ее пугающим, ужасающим смехом. Тени шныряли перед глазами, то приближаясь совсем близко, то касаясь ее мерзкими холодными костяшками. Майя ускользала, отбегала в сторону, кричала и отбивалась, не думая останавливаться.

– Мария! – временами выкрикивала она.

– Совсем спятила, психопатка, – буркнула женщина справа, а лицо исказилось кривой ухмылкой, глаза почернели, изо рта хлынула кровь.

Девочка споткнулась, рухнула на землю, но в мгновение поднялась и продолжила бежать.

***

Мама спешно проводила гостя на выход и вернулась к комнате Майи. Снова постучала, но вместо ответа услышала незнакомую мелодию. Та поражала тонким звучанием, от которого путалось сознание, не слушалось тело, наливаясь свинцом. Противиться этому женщина не могла. Перед глазами образовывалась пунцовая пелена, внутри разрасталась необъяснимая ярость.

– Демон-проказник
кричит в пустоту —
Души земные я изведу,
В адовы чащи их заведу,
Брошу томиться в
кромешную мглу.

Демон-проказник
Наступает в ночи.
Ты не спасешься,
как не кричи.
Зов страшной смерти
Отважно прими.

Женщина, сама не осознавая того, прислонилась к двери. Едва коснулась, как та с легкостью отворилась, и песня мгновенно захватила ее сознание, наполняя диким, мерзким и отвратительным желанием. Она сопротивлялась, начиная читать молитву, устремив взор к небесам через открытое окно. Но слова, что произносила, искажались, и Отче Наш превращался в поклонение Сатане.

– Нима!

Огавакул то сан ивабзи,

Он еинешукси ов сан идеввени;

Мишан мокинжлод меялватсо ым и Ежокя,

ашан иглод ман иватсо и;

Сенд ман джад йынщусан шан белх.

Илмез ан и исебен ан окя,

Яовт ялов тедуб ад,

Еовт Еивтсрац Тедиирп ад,

Еовт ями Яститявс ад!

Хесебен ан исе, Ежи Шан Ечто.

– Убей ее…

– Сейчас…

Неведомые голоса устрашающим хрипом повторяли страшную молитву вновь и вновь. Женщина завороженно приблизилась к кровати и села рядом со шкатулкой. Остекленелый взор, застывший на окне, будто видел кого-то или что-то, и это нечто не давало возможности отвернуться, силой удерживая внимание, лишая возможности вырваться из лап темных сил.

Музыка становилась все громче, слова превращались в пронзительный крик. Он заклинал мать уничтожить родную дочь. Проникал все глубже, причиняя нестерпимую боль, сжимая призрачными тисками грудную клетку, будто ломая ребра, вонзая их осколки в плоть. Женщина одним движением приоткрыла створку тумбы и достала маникюрные ножницы. Она обхватила их покрепче ладонью, поднесла к горлу и на секунду застыла. Слеза покатилась по щеке. Она медленно моргнула, сглотнула ком, образовавшийся в горле, и в следующее мгновение всадила предмет в сонную артерию. Кровавый фонтан хлынул наружу, окрасив белоснежную кровать дочери алым оттенком. Бездыханное тело рухнуло на пол. Шкатулка со скрипом захлопнулась и умолкла.

***

Майя судорожно тарабанила в дверь Марии, силой толкая ее всем телом, наваливаясь и снова отстраняясь. Старшая едва выглянула, как гостья упала перед ней на колени и начала кричать. Голос хрипел, временами пропадая, слезы градом стекали по щекам. Мария тормошила девушку, обхватив хрупкие плечи. Та без умолку бормотала несвязные слова, покачиваясь назад и вперед. Глаза бедняжки бегали туда-сюда будто, следили за невидимыми существами.