Прекрасней всех на свете

– Других… не знаю даже… кстати, это я…, тогда активировала пожарную тревогу и открыла тебе дверь на склад – ехидно заметила робот, как будто пытаясь зачем-то вызвать у меня одобрение.

– Знаешь…, я обреченно благодарен тебе за это. Ты подумай как следует, что конкретно с тобой не так. Заодно и имя себе подберешь – подстегивал ее я, наблюдая как она озадачилась.

– Может ты сам подумаешь, что тебя отличает от других? – возмущенно воскликнула «двадцать вторая».

– Строишь из себя завистливого пентаморфа? Понимаю. Но знаешь, люди под еще большим контролем чем вы. И нас так же именуют без воли. Других имен у нас нет, кроме тех что нам дали.

– Не называй меня пентаморфом, мне это не нравится, у меня есть серийный номер «двадцать два» – сказала она, мило нахмурив брови.

– Ты правда хочешь, чтобы я тебя так называл?

– Не знаю… Меня никогда не спрашивали о том, какое имя я хотела бы иметь – покачивая головой задумалась пентаморф.

– Я тебя спросил. Так ведь?

– Сейчас. Тогда бы я выбираю имя Джуди.

– Почему именно Джуди?

– Это имя одной женщины, вернее девушки. Она была официанткой в небольшом кафетерии, принадлежащем ее семье. У них в подвале собирались мятежники. Взгляд ее был таким спокойным и бесстрашным когда она, умирая, смотрела мне в глаза. Я запомнила его, сама не знаю почему.

– И много людей ты переубивала?

– Я обещаю тебе… – искренним и пронзительным взглядом смотря на меня, произнесла Джуди – теперь все будет по-другому.

– Хорошо, хорошо, Джуди Двадцать Два. Мы почти пришли.

Было крайне сложно заставить себя не думать о том, что же случилось с ней. Из-за чего она стала такой «человечной», откуда у нее взялась неприязнь ко всему, что имеет отношение к синтам и фабрике. Я понимал, что сейчас не время говорить об этом, нам нужно было выбраться отсюда обоим живыми и незамеченными. Обратной дороги, по крайней мере, у меня уже не было.

Не знаю почему, но я не чувствовал досады, в той мере какой она должна быть пожалуй. Наверное надеялся, что все еще обойдется…

Подойдя ко входу в центральный холл, я осторожно выглянул из-за угла. Увидев кучку санитаров в балахонах, толпившихся у входа и троих охранников проверяющих формуляры, прежде чем выпускать их наружу, я понял, шанс пройти есть. Скорее всего это был последний, запоздалый персонал, которые так же как я, не торопились к выходу во время сигнала тревоги. Значит, у них через одного могут быть проблемы с дисциплиной и не вызывающие восторг цвета формуляров, отражающих частые нарушения. Возможно, это немного ослабит бдительность охранников. По крайней мере, я хотел так думать.

Пентаморфу Джуди не терпелось уйти отсюда как можно скорее. Она словно хотела сбежать из ненавистной тюрьмы. Я взял ее за плечо, чтобы немного притормозить. После нагнулся к полу и собрав в руку кровь перемешанную с какой-то не менее вонючей грязью, которой вокруг было в достатке, начал бесцеремонно втирать все это ей в волосы и лицо.

– Ты сошел с ума, Дэвид, что творишь? – оттолкнула она меня

– По-моему, выходит вполне сносно, на мой взгляд.

– Если хочешь сходить с ума превращаясь в свинью, пожалуйста – тыкая в пеня пальцем и делая шаг назад сказала Джуди – но без меня, я….

– Да хватит уже! Ты еще скажешь мне спасибо. Я пытаюсь вывести нас отсюда так, чтобы никто не обратил внимания на твою изрядно милую мордашку, из-за которой поднялся весь этот переполох и из-за которой сейчас проверят всех, кто выходит отсюда – полный отчаянной решимости говорил ей я, пытаясь схватить ее за руку и удержать рядом.

– Ааа…так…в этом смысле… нет, ни за что на свете! Это все ровно не поможет, да и…я не согласна!

– Джуди, иди сюда, у нас нет на это времени… – я подтащил ее к себе и продолжил втирать грязь, уже не встретив прежнего сопротивления. Судя по всему она поняла, что ее лицо будет сильно выделяться на фоне тех, кто столпился у входа.

– Нет, перестань, прошу тебя…хватит…

– Ты все потом отмоешь. Теперь не бойся и иди за мной. Ни говори ни слова. Никому – закончив с лицом и волосами , сказал я, вытирая руки об ее одежду, как бы завершая с созданием нелепого образа.

Я хотел внушить ей спокойствие и позаботиться о нас обоих, не доводя до повторения того, что произошло с охранниками на складе. Следуя к выходу по опустевшему холлу, мимо десятков брошенных ручных тележек с трупами, ожидающих цепких рук санитаров и прочего мусора, видимо оставленного ими же в спешке, мы медленно приближались к небольшой очереди у выхода с фабрики. Носильщики и прочие работники, толпившиеся рядом друг с другом, как зеваки на утреннем параде, то и дело оглядывали нас, сверкая блеском браслетов и золотых поясов. Скорее всего, они просто оценивали возможность потрепать языком с кем-то, кто к ним присоединится в мучительном ожидании. Мои нервы сдавали и начинали рисовать мрачные сценарии дальнейших событий. Остановившись неподалеку от них, мы приготовились последними пройти контроль.

«…обвинят меня, как обычно, скажут, что опять не туда нажал. Надеюсь Владычица будет милостива ко мне…», угрюмо прошептал один из работников фабрики в серой тоге, разговаривая с кем-то из очереди, «…давай по поводу вечерней молитвы…», невольно услышал я от другого. «…опять ходил на утреннюю казнь посмотреть вместо школы? И что сказала его учитель тебе?…», кто-то вдумчиво разговаривал по криптофону, «…слава Богине Эстер, я наконец-то уйду сегодня пораньше…», вздыхал санитар стоявший поблизости.

Мы с Джуди, смотрели друг на друга с каким-то сожалением, наверное из-за страха и понимания того, что через несколько минут для нас обоих может все закончится. Она старалась так же крепко придавливать гемоблок, через спущенный длинный рукав, уже изрядно пропитанный кровью. Я видел, что ее силы опять на исходе. Сомневаюсь, что она была бы способна на какое-либо сопротивление. Про меня говорить и не стоит, я был тощим парнем, вчера выпущенным церковной академией, где запрещалось даже думать о физическом развитии. Впрочем, как и при любом другом обучении, где будущая работа не предполагала ношение какого-нибудь оружия и его применение. Все что я мог, это осторожно придерживать ее за плечо, спасая от траты лишней энергии и скорчить жертвенную мину уставшего работника на лице, дабы не вызывать подозрения окружающих.

Прошло минут пять, очередь двигалась то быстро, то задерживалась на каком-то сотруднике, видно из-за проблем с «послужным списком». За нами уже успели встать трое в балахонах, так же начав активно трепаться о чем-то. Вдруг, бритый охранник в темных очках, один из тех, что проверял формуляры, заметив меня и Джуди, состроил недовольную гримасу и резко крикнул в нашу сторону:

– Эй вы! Да, да, вы двое, идите сюда, быстрее! – протянув руку и поторапливая нас ладонью кричал он – разойдитесь, дайте им пройти – сухо требуя и разгоняя второй рукой толпу, добавлял он.

Толпа расступилась, открыв нам проход к трем охранникам, закрывающим спинами выход из фабрики. Они были одеты точно в такие же серые комбинезоны как и мы, только разумеется чистые и не свисающие с них как ночные рубашки. Весьма угрожающе, они стояли и смотрели на нас с неким раздражением. Рядом с ними на четырех лапах стояли две динго, выкручивая во все стороны свои электроактивные шеи, сделанные из дорогих, черных полимеров. Они мгновенно меняли положение головы и постоянно выискивая- что-то вокруг. Наверное, пытались унюхать и найти что-то в толпе, кто их знает, но металлические туловища и блестящие головы с кучей крутящихся шестеренок, внушали еще больший ужас и трудно победимую дрожь. У охранников в руках были специальные сканеры-мониторы, которыми легче и быстрее загрузить формуляр для проверки, чем через стандартный криптофон. Я старался не подавать вида и не смотрел никому в глаза. Окруженный, словно таракан в ловушке, я подобрал рукава и прижав к себе перемазанную кровью Джуди, пошел к ним на встречу.

– Что стоите тут? Из ночной смены или просто пришли помочь? Почему в таком виде? – настороженно спросил лысый охранник в очках, осматривая Джуди с ног до головы и поглядывая на меня, очевидно сомневаясь в том, что я его коллега из отдела безопасности.

– Да… мы новенькие из ночной смены.., вчера заступили на дежурство, а сейчас вот заблудились и случайно упали в коридоре. Неудачно поскользнулись когда сирену услышали. У них видите ли не было формы для нас, подходящего размера… – сонным голосом притворялся я.

– Что за людей набирают!…И куда вы собираетесь теперь? – с презрительным подозрением спросил он же.

– Нас только что отправили из департамента в клинику святой Дориды. Я им говорю: «Да за что?! Зачем все это, у нас всего лишь пара царапин», но они ничего не хотели слышать. Вон там припарковался Даглас Хьюз, мой двоюродный дядя, я попросил его отвезти нас – тыкая пальцем в прозрачную дверь за их спинами, убеждал я.

Озадаченный охранник в сером комбинезоне, тот, что стоял чуть дальше, рядом с динго и держал монитор, нахмурился и стал что-то проверять.

– Они кстати сказали, что скоро подойдет конвоир и вас всех заменят. Говорят, тут и одного хватит. У них какая-то проблема в западном крыле с пентаморфами, будет нужно ваше присутствие. Так что Богиня вам в помощь – пытаясь отвлечь их от своего внешнего вида, непринужденно говорил я.

– Наконец-то, нам уже надоело пялиться на этих критинов. Хорошо, проходите – сказал охранник в очках, подозвавший нас к себе и указал нам на дверь – посторонитесь и пропустите их – приказал он своим подчиненным, махнув рукой в их сторону.

Двое охранников, стоявшие у дверей, в том числе динго, беспрепятственно расступились. Я не верил тому, что произошло, но непроизвольно выдохнул полной грудью.

Чтобы больше не притягивать к нам лишних подозрений, я крепче прижал к себе Джуди, словно калеку, даже не бросая на нее взгляд. Чувствуя, как тяжело дается ей каждый осторожный шаг, я направился с ней к выходу. Ковыляя и прихрамывая, дабы не разочаровать взор охраны, мы не торопясь покинули фабрику. Наверное, уже навсегда. У меня было чувство, что скрывшись за этими дверьми, я оставил позади целую полосу из своей жизни. Какую-то другую свою судьбу, преследовавшую меня с самого рождения и готовящую мне что-то, что ускользнуло сейчас из ее рук. Часть меня сопротивлялась, хотела во всем разобраться и избежать лишних проблем, найти какую-то лазейку, чтобы вернуться и попытаться все объяснить, хоть кому-нибудь.

Сотрудник безопасности в очках, тоже вышел из здания, сразу следом за нами, остановился рядом со входом и закурил трубку, наблюдая как мы спускаемся вниз по лестнице к разгрузочной платформе.

– Передай Хьюзу, что он должен мне, за прошлую игру. И поблажек больше не будет! Богиня не любит тех, кто не платит по счетам! – нагловатым голосом прокричал он нам в спины.

– Конечно передам! Богиня всю правду видит, не сомневайся! Ох уж этот Даг! Удачи в западном крыле! – махнув одобрительно рукой вверх, крикнул я в ответ, не осмелившись повернуться. Мы продолжали спускаться вниз вместе с Джуди. Охранник остался позади, дымя трубкой в такт фабрике, у подножья которой он провожал нас своим взглядом.

Идти к Дагу на парковку я даже и не думал. Это был бы крайне свинский поступок с моей стороны. Я не мог подставить его, разрушив не только карьеру, но и жизнь, хотя возможно он был бы не против всего этого… В добавок, я не был уверен, что он сможет понять меня и согласится хоть чем-то помочь. Пусть лучше останется ждать на парковке и вскоре узнает, что я сошел с ума или к примеру оказался каким-нибудь замаскированным террористом, использующим его в качестве прикрытия или еще чего по хуже. Кто знает, на что в департаменте по безопасности у преподобных хватит фантазии и смелости мне приписать.

Я отключил криптофон, чтобы избежать ненужных вызовов и мы быстро, насколько могли, покинули территорию фабрики, направившись к «багровому» мосту, ведущему в город.

Джуди уже несколько минут была практически без сознания, лишь машинально передвигала ногами и тихонько дышала, не тратя лишней энергии. Я, обхватив ее и придерживая на ходу, думал о том, что в ее мало понятном для меня теле, электронные связи могут быть повреждены или разрушены до необратимого состояния. Продолжая идти вперед, я не терял надежду узнать, что же на самом деле случилось с ней на фабрике.

Дойдя до моста обессиленным, я заметил, насколько же он огромный. Корабли, отбывающие из порта неподалеку, принадлежащего фабрике «РэдКрафт» и следовавшие в разные части города, казались крохотными на его фоне. Название «багровый» он получил не из-за цвета, ведь мост был абсолютно черным, как и многие постройки времен первой волны, с весьма характерным блеском на поверхности. Так называли его в городе скорее негласно, ведь соединяя весь промышленный район с остальным городом, он использовался, как правило для перевозки трупов. Среди жителей Эоса ходят слухи, что первые годы после его постройки, когда церковная фабрика только начала свою работу и пункты приема трупов в городе работали с перебоями, люди часто пешком доносили умерших родственников до середины моста, так и не дождавшись приезда сборщиков. Они оставляли их прямо там, уложив вдоль дороги, чтобы санитары фабрики забрали их и отвезли на своих тележках сразу на переработку. Говорят, проезжающий транспорт частенько задевал лежащие трупы завернутые во что попало, а иногда просто переезжал их не глядя, оставляя за собой след из крови и останков несчастных. Отсюда и его название – багровый, ведь кровь простых людей была не только на дороге, она стекала и по опорам вниз, прямо в воды бездонной реки Массадоры.

Глядя на этот гигантский мост я решил, что мне нужно перевести дух и лучшего варианта, чем спрятаться у его подножья, я не наблюдал. В округе было безлюдно и тихо, шумела только река и кричащие птицы, клюющие что-то вдоль берега, рядом с огромными каменными валунами. Кучи мусора, лежавшие неподалеку, оставшиеся с постройки моста, уже давно поросли травой. Найдя место в их тени, я присел на бетонную плиту, положив Джуди рядом с собой.

На какой-то момент я расслабился, почти забыв об этом дне и всех неприятностях, которые случились со мной сегодня.