Многосказочный паша

Тут Кабыджи-Пахи вынул шелковый шнурок и вручил паше таинственный свиток пергамента.

– Мустафа, – шепнул паша, – собери моих телохранителей, пока я буду читать, – я хочу оказать сопротивление. В таком отдалении от султана я не боюсь его и умилостивлю подарками.

Но Мустафе были слова эти не по нутру.

– О паша! – сказал он. – Кто может противостоять воле небесного правителя? Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет пророк его!

– Я не покорюсь ему! – воскликнул паша. – Поди и зови моих вернейших воинов.

Мустафа вышел из дивана и воротился с немыми и некоторыми из подкупленных им солдат.

– Изменник! – воскликнул паша.

– Ля Илля иль Аллах! Нет Бога, кроме Аллаха! – сказал Мустафа.

Паша видел, что он предан; он прочитал фирман, прижал его ко лбу в знак своего повиновения и приготовился к смерти. Кабыджи-Пахи вынул второй фирман и вручил его Мустафе, которым он сделан был пашой.

– Барик Аллах! Хвала Богу за все! – сказал Мустафа с униженным видом. – Я раб султана и должен игполнить его волю! Да будет так.

Мустафа дал знак, и немые схватили несчастного пашу.

– Нет божества, кроме Аллаха, и Магомет пророк его! – сказал паша. – Мустафа, – продолжал он, обращаясь к нему со злобной улыбкой, – да не уменьшится во веки тень твоя – ты, кажется, пил кофе.

Немые затянули шнурок и через несколько секунд на тело паши накинули саван.

– Кофе, – ворчал Мустафа, услышав последние слова паши. – Да, я чувствовал в нем какой-то особенный вкус.

Он понял, что, по всей вероятности, отравлен, и жажда власти и величия – все исчезло; боязнь и отчаяние наполнили его сердце.

Кабыджи-Пахи, сделав свое, удалился.

– Ну! – воскликнул ренегат. – Теперь давай мне обещанную награду.

– Тебе награду?.. Ты прав. Я и забыл о ней, – сказал Мустафа.

Между тем яд уже начал действовать, и боль исказила лицо его.

– Да, я забыл о ней, – продолжал он и, чувствуя свою близкую смерть, от боли и обманутого честолюбия рычал, подобно дикому зверю. – Да, я забыл о ней. Стража, взять ренегата!

– Она явится скорее, нежели ты думаешь, – сказал Гуккабак, выскочил на середину залы, выхватил саблю и громко свистнул.

Толпа солдат и матросов ворвалась, и стража была обезоружена.

– Что скажешь теперь, паша на один час?

– Такова судьба моя! – сказал Мустафа, катаясь по полу в предсмертных конвульсиях.

– Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет пророк его!.. С этими словами улетела и жизнь Мустафы.

– Старый дурак избавил меня от хлопот, – заметил ренегат. – Уберите тела и объявите новым пашой Али!

Так умерли два цирюльника и так Гуккабак, под именем Али, заступил на их место. Но как он правил и как долго продолжалось его правление? Бесчисленны сказания, отвечающие на этот вопрос.

notes

Сноски

1

Простолюдин.

2

Сказочник.