Баба Люба. Вернуть СССР. Книга 2

– Конечно! – уверенно кивнула я.

– А хотите узнать, покинул ли нас Господь? – женщина сделала паузу и вопросительно посмотрела на меня: мол, давай, теперь твой ход.

Я на всякий случай ещё раз кивнула.

– Тогда приходите к нам на собрание… – женщина аж съёжилась, ожидая моей гневной отповеди, но я очень даже радостно сказала:

– Я приду. Спасибо!

– Придёте? – выпуклые глаза женщины стали ещё пучеглазее.

– Когда, вы говорите, будет собрание? – уточнила я.

– Через три дня, – растерянно пролепетала женщина, она явно не верила, что вот так сразу же завербовала меня.

– Давайте адрес! – велела я.

Она продиктовала адрес, и мы распрощались. А я пошла делать оздоровительную ванную.

– А зачем ты согласилась? – укоризненно спросила Анжелика вечером, когда я ей рассказала о посетительнице. – Они же фанатики! Мяса им есть нельзя, вина пить – нельзя, в коротких юбках ходить – нельзя, краситься – нельзя. И что это за жизнь, когда ничего нельзя?! Только молятся и журналы эти свои по квартирам впаривают.

– Ты не понимаешь, – ответила я Анжелике, – их центр находится в Бруклине. Оттуда их финансируют.

– И что? – скептически посмотрела на меня Анжелика.

– А то, что гуманитарку привозят из Америки.

– А! Ну да! Ты права, – согласилась Анжелика и с уважением посмотрела на меня. – Ой, я бы тоже сходила! Когда там у них собрание, говоришь?

– У тебя уроки, экзамены на носу, – строго сказала я (не хватало ещё ребёнка им туда). – Я сама в разведку схожу. Может, там вся гуманитарка, как одежда на этой тётке, – юбки в пол и платки. Такое нам не надо.

– Не надо – тут же потеряла интерес Анжелика и ушла к себе в комнату.

Вот и отлично.

На самом деле мне гуманитарка бруклинская была и не нужна. Мне нужен был толчок. А их эта бруклинская секта – это разветвлённая сеть контактов и связей. Именно то, что мне и нужно. Как говорится, клин клином.

Насколько я знаю, основную базу для подрыва СССР забугорные товарищи провели тихой сапой, что и не придерёшься. Причём поначалу действовали через все эти тоталитарные секты, через волонтёров «Корпуса мира», «Красный Крест», соросовские гранты для особо одарённых и талантливых обучающихся, с помощью которого они отсосали лучшие мозги за рубеж из всех бывших союзных республик, и так далее. Список можно продолжать и продолжать. Делать переворот руками изголодавшихся по колбасе и жевательной резинке людей – это даже не смешно. Это самоубийство. А вот втихушку закинуть забугорным товарищам пару информационных сюрпризов – почему бы и нет?

Пойдём на опережение.

Глава 2

– Нет, ну это хрень какая-то, а не отчёт! – уже в третий раз за пять минут выпалил Степан Фёдорович. – Нет, такой отчёт я принять не могу!

– Ну почему? – осмелилась-таки задать вопрос я (ждала-ждала, пока он выпустит пар, но вижу, что не дождусь, много там его, пара этого).

– Да потому что хрень это, а не отчёт! – вызверился Степан Фёдорович, задел рукой телефон так, что аж трубка свалилась. Раздались длинные гудки.

В таком гневе я давно его не видела, а ведь работаю я в ЖЭКе как-никак, а уже третий день.

– Да почему хрень! – уже рассердилась я, но трубку подняла и аккуратно положила на место. – Я могу сейчас все расчёты показать и как я коэффициенты считала.

– Да зачем мне твои расчёты! – заверещал Степан Фёдорович и замахал руками, а я торопливо отодвинула телефон чуть дальше.

– А как я докажу, что всё цифры в отчёте правильные? – удивилась я.

– На кой мне твои цифры! – рявкнул Степан Фёдорович, вытер большим полосатым платком взопревший лоб и пожаловался портрету Арнольда Шварценеггера, который зачем-то висел у него на стене в кабинете. – Уф, первый раз мне такая помощница нерасторопная попалась. Сил моих нету.

– Степан Фёдорович, – начала терять терпение я, – давайте по существу. Где конкретно вы видите ошибки? Я не понимаю, что там не так. Как по мне, отчёт – идеальный.

– Говнеальный! – передразнил меня Степан Фёдорович и сердито надулся.

– Степан Фёдорович, – настойчиво повторила я, – что там не так? Объясните, и я сразу же переделаю.

– Нечего там объяснять! – буркнул Степан Фёдорович. – А принять его не приму. Всё, иди!

С этими словами он буквально выпихнул меня за дверь.

Я очутилась в коридоре, в двери щелкнул замок – Степан Фёдорович заперся на ключ.

И вот как? Как мне на это реагировать? Дичь какая-то! От переизбытка эмоций хотелось крепко выразиться. Но на работе нельзя.

– Что за шум, а драки нету?

Тётя Зина, наша уборщица, посмотрела на меня с любопытством и принялась полоскать тряпку в ведре.

Не знаю почему – то ли оттого, что начало моей жэковской карьеры прошло среди дворников, то ли ещё по какой причине, но тётя Зина меня выделяла и относилась ко мне всё-таки получше, чем к остальной человеческой биомассе, работающей здесь, в ЖЭКе.

– Да так, – неопределённо отмахнулась я, – начальство ругается. Пар вон выпустил. Пусть отойдёт, потом ещё раз схожу.

– Отчёт не принимает? – понятливо хмыкнула тётя Зина и шлёпнула тряпку на швабру.

Я удивилась. Потрясающе! Только-только вышла из кабинета, ещё даже отойти на три шага не успела, а уже все всё знают. Или же это была спланированная акция? Тогда зачем он меня так усиленно затаскивал поскорей работать?

– А вы откуда знаете? – с подозрением посмотрела я на уборщицу.

– Да что там знать?! – хмыкнула она и принялась возить шваброй по полу. – Я курьерскую почту принесла и раскладывала, а вы так орали, что пол-Калинова небось слышало.

Хоть не масонский заговор и то ладно.

– Вот такие, значит, пироги, – вздохнула я и хотела уже уйти к себе (да, да, мне полагался отдельный кабинет – маленькая такая комнатушка, куда помещался один стол, один стул и небольшой стеллаж, но тем не менее это был отдельный кабинет!), но была остановлена грозным окриком.

– Погоди! – велела тётя Зина и, воровато оглянувшись, сказала: – Отчёт покажи.

– Зачем? – удивилась я.

– Хочу глянуть, где ты так накосячила.