Богиня по ошибке

– Сюз, да перестань ты! Ведь это все во сне!

– Прошу тебя, госпожа… – она сжала мои руки, – если ты хоть сколько-нибудь любишь свою Сюзанну, выслушай меня внимательно и запомни мои слова. От того, как ты поведешь себя сегодня, зависит не только твоя жизнь!

– Ладно, ладно, Сюз, не дергайся. Давай говори. Я тебя слушаю.

– Во-первых, не называй меня этим именем. Ты должна называть меня только Аланной. Сегодня ты встретишься с Кланфинтаном. Срок помолвки истек, и настало время руковручения.

Я уже хотела было отказаться, но в ее глазах мелькнуло нечто такое, что я прикусила язык. Она на самом деле верит в то, что говорит! Она не притворяется и не разыгрывает меня! Лицо у нее сделалось испуганное.

– Ты знаешь, я всегда помогу тебе, подру…

– Аланна! Когда обращаешься ко мне, прошу, называй только так. Ты меня понимаешь?

– Да, Аланна. – Я никак не могла уразуметь, что случилось, мне нужно было больше выяснить, но ясно одно. Сюз… то есть, пардон, Аланне срочно нужно к психиатру. – Руковручение? Если я не ошибаюсь, это временный… так сказать, пробный брачный союз?

– Да, госпожа. Вы станете мужем и женой всего на один год. – Она опять отвела глаза.

– Почему Рианнон выходит за этого… как его… только на год?

– По условиям договора. – Вдруг она развила бурную деятельность: схватила с мраморного столика флакон и принялась деловито сыпать в ванну нечто пахнущее жимолостью. Да, она явно что-то скрывала от меня. Много чего скрывала.

– Интересно, как я стану женой парня, которого в жизни не видела?

– Его видела госпожа Рианнон.

По выражению ее лица я догадалась, что это не очень-то хорошо.

– Я представлю тебя и объясню, что во время последнего Лунного ритуала с тобой произошло несчастье: ты лишилась голоса. Говорить за тебя буду я. – Она деловито помогла мне выйти из теплого бассейна, и я с трудом заставила себя не обращать внимания на то, что Сюзанна-Аланна растерла меня досуха, – очевидно, считает это само собой разумеющимся.

– Все хорошо, но как же насчет… м-м-м… интимных подробностей моего так называемого брачного союза? Я даже не знаю этого парня… и не собираюсь вступать с ним в брачные отношения! – А вдруг он окажется зеркальным отражением моего бывшего мужа? Тогда точно будет полный абзац.

– Главное, не забывай, что ты – госпожа Рианнон, Верховная жрица и Любимица Эпоны. Госпожа Рианнон позволяет к себе прикасаться, только когда сама того хочет.

– Это относится и к мужчине, за которого она выходит замуж?

– Да, и к нему тоже, – вполне уверенно заявила Аланна.

Я улыбнулась. Должно быть, я (то есть эта Рианнон) – редкая стерва. Аланна развернула невесомый сверток, который держала в руках. Ну и красота! Мой цвет: мерцающий золотисто-рыжий, который как будто все время переливается.

– Прошу, госпожа, разведи руки в стороны.

Выполнив ее просьбу, я временно оказалась заложницей Аланны и вынуждена была покорно слушать ее, пока она оборачивала мое тело прозрачной материей. Не оборачиваясь, она протянула руку к туалетному столику, взяла с него две искусно сплетенные застежки из золотой проволоки и ловко закрепила мое одеяние на талии и на плече. Примерно так, наверное, оборачивают и застегивают шотландские килты – правда, не думаю, что килты бывают полупрозрачные и шелковистые. Отойдя на шаг, она полюбовалась своей работой, где-то поправила, где-то подоткнула. Совсем как Сюзанна – та тоже известная рукодельница.

– Господи, да ведь оно прозрачное!

Одеяние и правда оказалось совсем прозрачным – не таким, какое носят шлюхи, которые в полночь ловят клиентов на углу Одиннадцатой и Пеории-стрит, а примерно таким, какое было на Элизабет Тейлор в роли Клеопатры.

– О, прости, я забыла! – Она взяла с туалетного столика треугольник из такой же прозрачной ткани (я решила, что это носовой платок) и протянула мне, предлагая надеть. Серьезно, это оказались трусики – из тех, что у нас называют «танга»! Да уж, в них я сразу почувствовала себя лучше… Хотя они ничего не закрывали. Ну и дела! – Прошу тебя, садись, госпожа, и я уберу тебе волосы.

Отлично! Но, если честно, мне бы и одеться как следует не помешало.

Бросив сосредоточенный взгляд на мои сырые кудряшки, она приступила к работе: начала расчесывать их редким гребнем.

– Волосы у тебя короче, чем у нее. Такие же, но короче. Пока не отрастут до нужной длины, придется зачесывать их наверх.

У меня сложилось впечатление, что она обращается к волосам, а не ко мне. Расслабившись от ее приготовлений, я решила, что прическа мне понравится.

Не знаю, как вы, а я, когда меня причесывают, испытываю почти сексуальное наслаждение. Лучше этого только хороший, искусный массаж ног. Обалдеть! Из транса меня вывела Аланна; она потянулась за каким-то украшением. Вот еще одно полезное свойство драгоценностей – они, оказывается, выводят из транса.

Она положила мне на лоб тонкий золотой обруч, художественно расположив вокруг мои еще влажные волосы. Я вертела головой из стороны в сторону, чтобы лучше видеть. Пламя свечей отражалось от полированного золота и высветило камни в центре ободка, которые пламенели на огне. Я нагнулась ближе к зеркалу:

– Гранаты?

– Да, госпожа. Твои любимые камни.

– Мои любимые камни? – Мне с трудом удалось подавить изумление.

Впервые за весь день она улыбнулась по-настоящему – почти как моя Сюзанна.

– Точнее, любимые камни Рианнон.

– Вообще-то я больше всего люблю бриллианты, но и гранаты тоже ничего. – Я улыбнулась в ответ, и у меня на душе немного полегчало; стало почти хорошо.

– Госпожа, тебе не следует забывать о том, что ты и есть Рианнон. – Она снова превратилась в серьезную Аланну.

– Да ладно, какие проблемы?

Аланна явно испытала облегчение и продолжила укладывать мои рыжие кудри в прическу, красиво обрамлявшую лицо и спадавшую на спину.

– А сейчас я займусь лицом.

Я не сомневалась, что при ближайшем рассмотрении моего лица кто угодно помрачнеет, потому что она смерила меня упрямым, типично Сюзанниным взглядом и приступила к работе, придвинув к себе многочисленные флаконы и баночки с пудрой и кремами, в беспорядке расставленные по туалетному столу.

– М-м-м… делай с моим лицом что хочешь. У меня к тебе только одна просьба: помада должна быть золотисто-коричневой. И побольше!

– В точности то же самое выбрала бы и Рианнон.

– По-моему, это странно.

– Она сказала, что у вас с ней душа общая. – Аланна испуганно посмотрела на меня и тут же отвела глаза в сторону.

Что ж, пора ее просветить раз навсегда!

– Она соврала.

– Прости, госпожа, что ты сказала? – Вид у Аланны сделался такой, словно ее только что ударило током.

– Аланна, я сказала, что она соврала. Я не она, я – Шеннон Паркер, учительница английского и литературы. Я преподаю в старших классах школы в городе Брокен-Эрроу, штат Оклахома. Со мной приключилось нечто невероятное, гораздо более запутанное, чем половое созревание, и я еще сама не поняла, как со всем этим разбираться. Я тебе помогу. Но я точно знаю, кто я такая. Я – не она. – Говоря, я смотрела на нее в упор. – Понимаешь?