Хан Батый и десантники. Книга 3. Становление

Нужно сказать, что в то время, мусульманки закрывали свои лица не так тщательно, а часто просто прикрывались платком. Но я не стал наглеть, пусть община сама выберет приданное. Ждать пришлось 4 часа. Мы сходили на корабль пообедать и вновь вышли на пляж. Наконец, из крепости вышли несколько человек с мешками. С ними шагал и севаст. Они подошли к кораблю и положили мешки на землю, передо мной. Севаст показал на мешки и предложил мне проверить наличие. Я открыл по очереди пять мешков. В первом лежали золотые монеты- динары.

Севаст произнёс: – Можешь не считать, всё пересчитано точно. Динаров мы собрали всего 2500, а остальное серебром в слитках. Остаток 19 кг золота, при соотношении 1: 10, составит 190 кг серебра. Мы три раза взвешивали. Я чувствовал, что меня обманывают, потому что, на самом деле, золото к серебру идёт 1:12, но не стал спорить, даже это совсем не плохо. На круг выходит 1400 гривен. Стипендия 700 волонтёров за год.

– Ладно- согласился я. – А теперь людей! Эй! -крикнул я в толпу- Вы свободны. Половец перевёл и народ, вскочив, начал разбегаться.

Севаст вновь попросил время. для выбора необходимых мне людей. Между тем начало темнеть. Я приказал включить прожектор и один из волонтёров, усевшись за ним, начал медленно водить лучом по поселению и крепости. Мы поужинали и забрались на корабль, оставив 20 часовых вокруг катамарана. Можно было не беспокоиться, свет прожектора освещал все подступы к причалу.

Наступил день 27 ноября. Только к 10 утра, двадцать чаушей-стражников, подогнали к нам толпу отдаваемых в рабство людей. Здесь находились 10 мужчин и 40 девушек. Отдельно сгрудились русские рабы, которых имелось всего 42 человека, из которых 8 девушек. Поняв, что их освобождают, они не скрывали радости и порывались быстрее забраться на корабль, боясь, что мы их вдруг оставим. Я специально справился у передаваемых мне турок об их профессии и получил положительные ответы. А вот проверять девушек, открывая им лица, в присутствии севаста и стражников, я не стал.

Надо уважать чужие правила и обычаи. Но прошёлся перед ними, удостоверившись, что тут нет старух и переодетых воинов. Всех этих людей попросили зайти на палубу. Девушки подняли крик, начали плакать и упираться. Пришлось приказать дружинникам подхватывать каждую вдвоём и заносить на корабль. Я заметил, как злобно смотрят на нас стражники и севаст, но подумал: – А как бы вы обращались с нашими пленными? Ничего, привыкайте! Хватит вам над нашими издеваться!

Наконец все девушки оказались на корабле, и я попрощался с севастом. Уже уходя, я указал севасту на наш Андреевский флаг и сказал ему: – Запомни этот флаг, Карадюман паша. И никогда не пытайся с нами воевать. Сообщи всем своим знакомым и властям, что появилась такая сила, с которой никто не сможет справиться. С этими словами, я взобрался на корабль и приказал отчаливать. Едва мы вышли в море и отплыли от Судака на 5-6 миль, я приказал приводить ко мне по 5 турчанок. Через несколько минут в каюту вошли первые пять. Я приказал им открыть лица только для меня, что они и сделали. Убедившись, что они не уродки и не старше 30 лет, отпустил их. Таким образом быстро провёл предварительный осмотр и успокоился.

Честно говоря, я опасался, что турки подсунут мне порченый товар. В случае попытки меня надуть, я хотел вернуться и наказать севаста. Но я ошибся, меня не обманули. Вот и прекрасно! Я пошёл поглядеть, как устроились наши пленные. Всех турчанок поместили в отдельное помещение по соседству с русскими девушками. Мужчинам также нашлось помещение. Катамаран был вместительный, места хватило для всех. С половцем я зашёл к туркам, которых привели ко мне в цепях. После выхода в море я распорядился снять с них оковы. Теперь я, через переводчика, объявил им, что их везут в город, где с ними будут обращаться уважительно и их задача заключается в обучении своей профессии наших людей. Они будут получать зарплату и получат жилища. Самое

много, через год, их отпустят, если они сами этого пожелают. Успокоив таким образом этих людей, я перешёл к турчанкам. Я сообщил им, что они могут не беспокоиться о своём будущем. Никто их не будет принуждать сожительствовать с мужчинами.

Их научат русскому языку и предоставят несложную работу. Во время жизни у нас, они будут иметь возможность познакомиться с молодыми людьми и выйти замуж. Однако, если им не удастся выйти замуж или они этого не захотят, то я их верну обратно через год. Если у них будет такое желание. Сейчас вы должны будете выбрать себе старшую, которая будет передавать мне ваши жалобы и пожелания. Я ещё спросил, знает ли кто из них другие языки? Несколько девушек немного понимали по-итальянски, а некоторые по-гречески. Русский никто не знал. Через 10 часов плавания мы прошли через Керченский пролив.

Часы показывали 1 час ночи. 28 ноября. Мы торопились, чтобы успеть до ледостава. Ещё 10 часов и мы входим в Дон. Погода мерзкая, моросит холодный дождь, серые тучи нависают над головой. А вот и Тана. Корабль вплывает в гавань и останавливается в середине. Где наш новый друг Антонио дей Франки, байло города? Приготовил ли он нам кругленькую сумму денег на карманные расходы? Мы ждём полчаса. Наконец к нам подплываем баркас, который привёз нам байло Антонио. Я здороваюсь с ним через фальшборт катамарана, спрашиваю его про налог. Он кланяется мне и обещает доставить деньги через два часа. Ладно, подожду, я терпеливый.

На причале происходят какие-то перемещения и, вдруг из-за крепостной стены в нашу сторону полетели булыжники! Как хорошо, что мы не стали причаливать! Камни не долетали до нас, падая в воду всего в 10-15 метрах. Я объявил тревогу и к бортам корабля начали выбегать волонтёры и дружинники. А вот и несколько стрел, размером с небольшое бревно, два из них пробивают фальшборт и застревают в нём, а одно пробивает борт чуть ниже и, видимо, влетает в трюм. Капитан командует – Задний ход!

Корабль начинает пятиться, принимая новые стрелы, а ещё два горшка с горящей нефтью, разбитые о борт. Нефть стекает вниз, дымя и разбрасывая горящие капли. Просто удача, что идёт дождь, который намочил все доски и огонь не в силах поджечь судно. А со всех сторон причала на нас помчались штук двадцать стругов, заполненных, потрясающими копьями, чернобородыми дикарями. Из дальнего угла гавани на нас нацелилась галера, гребцы которой, изо всех сил налегали на вёсла, разгоняя судно.

С кормы закричали – Берегись! По течению реки на нас надвигался генуэзский Неф, громадный и тяжёлый. Он плыл со свёрнутыми парусами, влекомый течением реки.

– Ага! -Весело закричал я. – Сеньор Байло отлично приготовился к нашему приходу. Адреналин забурлил в моих жилах. Мы были готовы к такому повороту и приняли все необходимые меры. – Огонь по врагу! Волонтёры прекрасно поняли ситуацию. Орудие начало всаживать в Неф, находящийся от нас примерно в 250 метрах, снаряд за снарядом, целя в бушприт по ватерлинии. Стрельцы открыли стрельбу по стругам, пулемёт начал полосовать гребцов на открытой верхней палубе галеры, длинными очередями. Вдобавок, по стругам выдохнули две струи огня из огнемётов. Всего 3-4 минуты и ситуация резко изменилась. Неф фактически потерял нос, и его передняя часть превратилась в открытую для речной воды, дыру, в которую можно было разглядеть все три палубы, как на учебном чертеже.

Передняя часть нефа начала быстро уходить под воду, а корма вставать дыбом, в результате чего с палубы в реку посыпались солдаты. Те из них, кто был слишком хорошо защищён доспехами, почти сразу пошёл на дно под их тяжестью. Другие хватались за борта корабля, а легковооружённые, почти без доспехов, арбалетчики, плыли к ближайшему берегу. Разверстый нос нефа достал дна и упёршись в него, на глубине примерно 5-6 метров, начал вспахивать его, толкаемый течением реки, одновременно разворачиваясь кормой вперёд по течению, которая также довольно быстро погружалась. Капитан приказал дать полный назад, чтобы не столкнуться с нефом и это едва удалось.

Неф проплыл всего в трёх метрах от катамарана и проплыв ещё полсотни метров, погрузился на дно. Несколько сотен солдат отчаянно плыли к берегу, бросив оружие и скинув с себя кирасы и кольчуги. Многие зацепились за выступающие части обеих корпусов катамарана и умоляли помочь им влезть к нам. И мы затащили к себе не меньше 60 человек, дрожащих от холода и согнали их в кучу у центральной мачты.

Десяток стругов были разнесены в щепки, а остальные гребли обратно к причалу с ополовиненными экипажами. А что галера? Потеряв половину гребцов убитыми, она по инерции, замедляясь, выплыла из гавани и тихонько прилепилась к нашему кораблю бортом. Чтобы её не унесло, волонтёры зацепились за её борт «кошками» и стянули канатами. Экипаж галеры сбился в кучу на корме, потеряв способность сопротивляться.

Чтобы они не успели очухаться, три десятка дружинников, пинками загнали их под навес кормы, заставив бросить оружие. Там они и сидели, тесно прижавшись друг к другу. Такая картина предстала перед моими глазами всего через полчаса с начала боя. Уцелевшие солдаты и матросы нефа, выбравшиеся на берег, улепётывали в сторону крепости. Струги, достигнув причала, были брошены своими командами, которые тоже помчались в крепость. На часах половина пятого вечера. Быстро темнеет.

Бой закончен в нашу пользу. Корабль опять даёт ход вперёд, и мы оказываемся у входа в гавань, на прежнем месте. Прицепленная галера, конечно, мешает движению, но я считаю, что это не страшно. Душа поёт, напряжение потихоньку уходит. Хорошая была охота! У нас вообще нет потерь. Корабль несколько пострадал. Борт утыкан стрелами, пол палубы проломлен в нескольких местах, в трюм влетела одна стрела, распоров мешок с зерном. Этот же многострадальный борт немного обуглился в одном месте, где горящая нефть текла особенно густо. Примерно метровой ширины, чёрная полоса, нарисовалась на борту от верха до самой ватерлинии.

А вот генуэзцы пострадали гораздо сильнее. Насколько я понял, байло Тана, ожидая нашего возвращения, подготовил ловушку. Из Каффы пригласили боевой неф, наняли сотни три черкесов на стругах и применили свою, единственную галеру. Те два часа, в течении которых, байло, якобы собирал для нас деньги, пошли на подготовку нападения и предупреждения нефа, дежурившего выше по реке. А теперь нефа нет вообще, галера у нас, струги потоплены, нападавшие, в большинстве уничтожены. Крепость замерла в ужасе. Торг и дома на берегу опустели, так как все жители спрятались в крепости. Я приказал произвести несколько выстрелов из пушки по крепости, в направлении, откуда велась стрельба камнями и стрелами. Скорее всего катапульт мы не достали, но посбивали несколько зубцов на стене и пробили насквозь ворота, что заставило генуэзцев прекратить все попытки к стрельбе. Повисла тишина.

Я подошёл к борту галеры и вгляделся в толпу пленных. Кроме генуэзцев, здесь присутствовали десятка два черкесов. А в качестве гребцов, выступали вольнонаёмные далматинцы, иначе говоря, хорваты, их тут было большинство. Всего набиралось около 100 человек. Позже мы насчитали точно -113. Я пожалел, дрожавших от холода, людей, и приказал отвести их в нижний трюм, где сейчас ничего важного не было, кроме запасных мачт, парусов и досок. Совсем стемнело, дождь не стихал, а температура опустилась до +5 градусов. К тому же дул сильный ветер, сгонявший обломки стругов и галеры к берегу. Мы продолжали стоять, на этот раз бросив якорь.

На берег к торгу послали две плоскодонки с двумя десятками дружинников, под командованием прапорщика Радомысла. Я поколебался, раздумывая, но поехал с ними. Мы сошли на пустынный берег и в темноте вышли к торгу. Свет, горевших факелов на стенах крепости, по которым сновали её защитники, готовясь к обороне, слегка освещал площадь торга и мы, из обычного любопытства, начали разглядывать брошенные хозяевами товары. Я разрешил дружинникам брать всё, что им понравится.

Раздобыв где-то мешки, они начали набивать их различным барахлом. Вдруг я услышал громкий шёпот, зовущий нас на русском языке. Я вынул пистолет и,

подозвав Радомысла и пять дружинников, направился в сторону звука. Шёпот раздавался из зарешеченного окна длинного здания. Мы подошли ближе и увидели в окне за решёткой, обросшего бородой человека.

Он, громким шепотом, спрашивал: – Вы с Руси?

– Да – ответил я.

– Слава Богу и пресвятой Богородице! – произнёс бородатый. – Помогите, братцы! Здесь нас 25 человек, мы работаем на рынке грузчиками. А в соседнем здании рабы на продажу. Когда ваш корабль вошёл в гавань, нас загнали в дом и закрыли. А как поднялся шум, так мы страшно перепугались и сидим здесь молча. Мы было подумали, что это монголы напали на город. А они никому пощады не дают, сам видел. Однако слышу, по-русски говорят, вот я и позвал. А шёпотом потому, что боюсь, как бы латиняне не услышали.

– Сейчас мы вас выпустим – сказал я и сделал знак одному из волонтёров. Тот прикладом карабина сбил замок и раскрыл дверь. Из дома, боязливо, начали выходить гуськом, оборванные, худые люди, на ногах которых висели цепи. Я показал на торговые ряды и предложил им поискать себе одежду. Взяв цепи в руки, чтобы не мешали, рабы ринулись к рядам, шаря по углам. Выпустили и невольников, предназначенных к продаже. Им тоже я позволил приодеться. В плоскодонки набросали кучу барахла и отплыли к кораблю. Выгрузили вещи и начали перевозить в корабль рабов. Для всех них отвели помещение на второй палубе, ниже нас.

Их оказалось 25 мужчин и 116 девушек. Девушек отвели к русским пленницам. Время подходило к 11 часам вечера, и я уже собирался ложиться спать до утра, когда к нам направилась лодка, в которой стояли несколько человек с факелами. Я приказал включить прожектор и направил его на лодку. В ней, заслоняясь рукой от света, стоял байло Антонио и несколько безоружных мужчин.

Я весело крикнул Антонио: – Что же ты нас так неприветливо встречаешь? А я уж так было обрадовался нашей встрече! Байло стоял, опустив голову. Я пригласил итальянцев на борт. Антонио с крайне виноватым видом, низко кланяясь, начал просить прощения.

– Простите сеньор Теплов, бес попутал. Разве же мы могли предположить, что вы настолько сильны!

– Ага! –ответил я, – А на слабых значит можно нападать?

– Что вы, сеньор, мы никогда не обижаем слабых. Господь велит бедных и беззащитных защищать.

– Знаю я, как вы их защищаете! Однако хватит болтать! Где мои деньги? А я ведь просил совсем не много, а ты устроил мне такой приём. Мой корабль повреждён, несколько человек ранены (это я его обманул, запугивая). Жизнь каждого моего воина бесценна, и вы должны за это ответить.

– Мы согласны, отвечал Антонио. Во сколько вы оцениваете ущерб?

– С вас причитается 10 тысяч дукатов золотом или серебром. И никаких отговорок. Иначе, завтра с утра я начну штурм крепости и отберу всё, а вас лишу жизни. Антонио схватился за голову. Его спутники испуганно и виновато молчали. Я решил немного подсластить пилюлю.

– Как только вы оплатите мне эту сумму, я не буду вас трогать 3 года. Я жду деньги к завтрашнему завтраку- твёрдо сказал я и отпустил их. На корабле объявили отбой, и все улеглись спать. Дежурные всю ночь светили прожектором по стенам крепости. Утром всем раздали пищу, и мы стали ждать выкуп.

Около 9 часов утра, 29 ноября, к борту подплыл баркас. В нём находился Антонио и несколько солдат. Они передали нам несколько мешков с деньгами. Я не стал их пересчитывать, лишь только проверил содержимое.

– Ладно –крикнул, я. – Поверю тебе на слово! Надеюсь, в мешках именно столько, сколько я запросил? Антонио обречённо закивал головой. – Тогда принимай своих людей, – сказал я и велел выгонять из трюма пленных. От причала пригнали три струга и в них загрузились все черкесы и генуэзцы, а вот далматинцев, их насчитали 54 человека, я оставил себе – пригодятся для каторжных работ. – До скорого свидания! –крикнул я и приказал отплывать. Через 15 минут катамаран плыл вверх по реке. Мы спешили, поскольку с неба уже сыпался снег, а кромки берега замерзали.

Я пригласил к себе в каюту Радомысла и Парамона. Положив мешки с деньгами на середину каюты, мы начали пересчитывать деньги. В мешках оказалось, 1200 дукатов, 6800 серебряных гроссо, или, как их ещё называли, матапанов, которые примерно равнялись половине дирхема. А вообще разобраться во всей существующей в те времена мешанине денег, было крайне затруднительно. В восьми мешках находились слитки серебра. По прикидкам, серебра должно было быть около четырёх центнеров. Примерно так оно и было. В Воронеже взвесим точнее. Мы шли на полных парах и под парусами. На наше счастье, ветер был попутным. У меня появилось время разобраться с результатами похода. Итак, мы сумели урвать кучу денег, а именно 3700 дукатов, 6800 гроссо или матапанов, почти 6 центнеров серебра в слитках, что, примерно равнялось 3720 гривен. С нами следовали: 10 турецких мастеров, 54 далматинца, в качестве рабов, 219 мужчин и 259 женщин, из бывших невольников, 40 молодых турчанок. А всего на борту находилось 573 новых пассажира. Мы потеряли в походе 2-х бывших бродников и 3-х новообретённых граждан.

Следовало обязательно поощрить команду за риск для жизни, при боевых столкновениях. Поощрению подлежали, в первую очередь, волонтёры и дружинники из Воронежа, коих насчитывалось 136 человек без меня, а также 145 бывших невольников и гребцов. Всем волонтёрам и дружинникам я положил по 5 дукатов, десятникам по 6, взводным по 10, бывшим невольникам, участвовавшим в сражении, по 2. Я пригласил к себе командиров и передал им наградные деньги для раздачи подчинённым, вызвав шквал радостных восклицаний. Таким образом, добыча полегчала на целую тысячу дукатов, примерно на 175 гривен. Я пошёл знакомиться с новыми попутчиками. Это были 25 молодых парней на продажу. Все они оказались русскими из Чернигова.

Все бывшие крестьяне. А вот из 125 девушек, 30 оказались грузинками, 18 армянками, 39 эрзя, 12 булгарок, остальные русскими. А уж происхождения были самого различного. Две грузинки утверждали, что они дочери какого-то князя и это подтвердили остальные, многие русские оказались из дворян и даже бояр. Я, правда распорядился, чтобы обе грузинские княжны также были помещены в отдельную каюту с четырьмя служанками, а остальных оставил, как есть. Что меня позабавило, так это тот факт, что абсолютно все бывшие невольники, были наряжены в богатые венецианские одежды, позаимствованные нами на торге. Со всеми хлопотами, я почти забыл про Забаву и посчитал это хорошим признаком. Вот так, мы и прибыли в Воронеж 2 декабря. Я отвёл княжну и её свиту в квартиру на нашем этаже и распорядился доставить сюда их мелкие пожитки. Сам я проследовал в свою квартиру к двум наложницам и с тоской глядя на них, видел перед собой только лицо княжны Забавы.

Хлопоты с размещением и трудоустройством

3 декабря. Суббота. Сегодня и завтра объявили выходными. Надо было разместиться в соответствии с производственной необходимостью. После завтрака все руководители собрались на совещание. На повестке дня стоял вопрос – «Куда селить прибывших и чем их занять?». Начали считать: всего прибыло новичков 573, из которых 299 женщин и 274 мужчины. Причём 54 далматинца – рабы, которых необходимо охранять. А у нас уже было 43 бродника, пока ещё тоже считающиеся рабами. Ещё имелись целых 3 княгини. По конфессиональному признаку, имелось 40 Турчанок и 44 Булгарки, относящиеся к мусульманам, а из мужчин 3 иудея и 13 мусульман.

Все остальные считали себя православными, если не считать 54 хорватов католиков, но их мнения спрашивать мы не будем. Ещё имелись язычники – Эрзя, в общем 67 женщин и 18 мужчин. Первым делом распределили княгинь. Как раз на 3 этаже имелись 3 свободные квартиры, одна 85 кв.м и две по 72 кв.м. Княгиню Забаву поселим на 85 кв.м., а грузинок, каждую на 72. При этом вместе с Забавой будут жить Малуша и ещё две девушки, а с грузинками по две девушки. Вот сразу 10 девушек отпадают.

Волонтёров селим на первый этаж казармы, обе роты плюс 20 матросов и полурота дружинников. На третий этаж в одну половину всех мусульманок -84 девушки, а в другую половину девушек, не понимающих по-русски, то есть грузинок, армянок, эрзя – всего 111. А русских там же, в одном из крыльев здания. Так что ещё одно крыло останется свободным. А на второй этаж заселим 264 мужика. Останутся свободными два крыла здания ещё на 200 человек. Турок специалистов поселим в многоквартирный дом по 2 человека в квартиру. Вот и всё. Слава Богу, всем хватило места!

С понедельника начнём строить крепостную стену вокруг посёлка. Этим займутся далматинцы и бродники, под руководством 3-4 строителей. С работой остальных определимся завтра. Надо всё аккуратно продумать. Сегодня почти все приезжие гуляли по территории лагеря, знакомясь с новым местом жительства, удивляясь тем новинкам, которые они никогда не видели прежде. Я, Теплов, Терентий Петрович (Теря) и главбух Леонид Фёдорович, как самые главные в посёлке, навестили всех приезжих, представляясь им, чтобы они нас знали в лицо, и предложили для всех национальных групп, выбрать себе старших, чтобы те могли защищать их интересы перед руководством посёлка. После обеда собрались вновь.

По поводу строительства крепостной стены, заслушали прораба Килибаку. Он предложил следующее: – От условной линии границы посёлка, вырубается лес на 12 метров шириной по всему периметру, равному 200 х 400 м. По этой условной линии начинается строительство бревенчатой стены, из этих срубленных деревьев. Ширина стены будет равна 4 метра. Брёвна укладываем секциями по 10 х4 метра, которые наполняем землёй из рва, шириной 5 метров, который будет выкапываться параллельно строящейся стене. Так что далеко таскать материалы не придётся. Всё под руками. Землю утрамбовываем до каменного состояния. Идею этой стены, мы с Тепловым, вычитали из истории строительства Великой Китайской Стены. В Китае, правда, вместо брёвен, применяли камень, но это из-за отсутствия лесов поблизости.

К сожалению, количеством этих деревьев не обойдёмся, потребуется ещё тысяча брёвен, которые срубят в другом месте. Зато извлечённой земли из рва хватит на всю стену. С понедельника, все суздальцы, начнут валить лес обычными пилами, бродники выкладывать секции из брёвен, под руководством двух бригадиров из строителей, а далматинцы копать ров. Язык хорватский для нас вполне понятен, так что поймём друг друга. Так что 120 человек будут заняты работой. Оставшиеся 4 суздальца будут продолжать валить лес бензопилой. С ними поставим 40 новичков, которые будут корчевать пни, обрубать ветки и возить брёвна на пилораму. Строители, которых у нас 32 человека, продолжат строительство на свободных от леса участках многоквартирных домов, на этот раз полностью кирпичных. Им в помощь дадим 32 новичка, по одному на строителя, из числа, не русских.