Виктор Тихонов творец «Красной машины». КГБ играет в хоккей

– А как он представился?

– Никак. Но меня не проведешь – я их брата-дипломата за версту вижу.

– Не дипломат он, Светка, а хоккеист.

– Да ну! Видать, известный, если так выглядит?

– Еще какой известный – Борис Александров!

– Я, кроме Харламова и Третьяка, никого больше не знаю, – честно призналась Светлана.

– Он с ними в одной команде играет, в ЦСКА.

– Ну, ты, подруга, даешь! – не скрывая своего восхищения, произнесла Светлана. – Видать, ты его сильно зацепила, если он сам тебя разыскивает? А как вы познакомились?

Но ответить Анжела не успела. В этот миг грозный окрик заведующей прервал их разговор – уже пять минут назад Анжела должна была приступить к работе, а она еще даже не переоделась в рабочий халат. Поэтому подруги расстались, и Анжела стремглав бросилась в служебную комнату, чтобы переодеться.

Клиентов в этот день у нее было много, поэтому девушка работала не покладая рук. И все время прислушивалась к тому, что происходит на той половине, где был кабинет заведующей. Ведь Александров, по словам Светланы, записал рабочий телефон их салона-парикмахерской, а это означало, что трубку первой должна была поднять заведующая. Однако от той никаких намеков на подобный звонок не поступало. Вся эта ситуация держала Анжелу в напряжении, из-за чего она была несколько рассеянна, чем обычно. Добром это закончится не могло.

Подстригая кончики волос возле ушей очередного клиента, Анжела так увлеклась своими мыслями, что нечаянно прихватила ножницами мочку уха. Мужчина так дернулся от боли, что девушка выронила инструмент из рук. А когда подняла его и выпрямилась, то увидела, что из раненой мочки струится кровь.

– Боже, что я наделала! – схватилась за голову девушка.

После чего достала из столика ватку и пузырек со спиртовым раствором. Смочив в нем ватку, она приложила ее к уху пациента и попросила того подержать в таком положении пару минут. К тому времени мужчина уже пришел в себя и даже стал успокаивать Анжелу: дескать, пустяки, дело житейское. А девушка, хлопоча вокруг него, не переставала поглядывать в сторону коридора, ведущего в кабинет заведующей. Но от той по-прежнему не было никаких вестей.

Спустя полчаса, когда был обслужен еще один клиент, Анжела не выдержала. Она попросила свою напарницу с соседнего рабочего места, у которой нарисовался простой, взять себе ее очередного клиента, а сама отправилась в кабинет заведующей. Но дверь туда оказалась закрытой. Девушка взглянула на часы, висевшие на стене – они показывали начало восьмого вечера. По всем приметам, заведующая должна была быть на месте. В этот миг в коридоре появилась одна из коллег Анжелы и, увидев, что та держится за ручку двери кабинета заведующей, сообщила:

– Зря стараешься – она уже уехала домой.

В это время за закрытой дверью стал надрываться телефон. Он звенел и звенел, разрывая душу Анжелы буквально напополам. Девушка стала лихорадочно соображать, как ей быть, и тут ее осенило. Через дорогу от их салона была телефонная будка, из которой можно было легко позвонить Александрову на базу ЦСКА. Надо было только найти две копейки. Девушка побежала в служебную комнату и заглянула в свою сумочку. Однако, по закону подлости, именно двухкопеечных монет там и не было – ни одной. Зато там был листок, на который Анжела, еще на квартире Егора Красовского, записала телефон армейской базы. Схватив бумажку и несколько медяков, девушка побежала в зал, чтобы разменять свои монеты на двухкопеечные. К ее радости, сделать это оказалось не трудно – сразу у двух клиентов нашлось несколько монет нужного номинала. И Анжела выскочила из салона.

На улице было уже темно, мела поземка и поток машин на дороге был не таким интенсивным. Метрах в ста от салона был перекресток, но девушка так торопилась, что решила сократить себе путь – побежала прямо через проезжую часть. Она уже почти достигла противоположного тротуара, когда из-за ближайшего поворота внезапно выскочили «Жигули» 6-й модели. Они неслись с такой скоростью, что, казалось, будто за ними кто-то гонится. Девушка обернулась на шум и последнее, что увидела – расширенные от ужаса глаза водителя «Жигуленка», который в последнюю секунду все-таки успел вывернуть руль влево, чтобы избежать наезда. Однако правый бампер все-таки задел Анжелу, отчего она опрокинулась на спину и со всей силы ударилась головой о, покрытый ледяной коркой, асфальт.

«Жигули» замерли в нескольких метрах от места столкновения. Однако водитель так и не вышел из салона, в течение нескольких секунд глядя на то, что стало с жертвой наезда. Видя, что та не подает признаков жизни, владелец «Жигуленка»… надавил ногой на газ и, сорвав автомобиль с места, быстро исчез в вечерних сумерках.

18 февраля 1977 года, пятница, Москва, квартира Егора Красовского и аэропорт Домодедово

Егор стоял у зеркала в ванной и трогал рукой свою челюсть, в которую несколько дней назад так мощно врезался кулак Бориса Александрова. Челюсть, к счастью, не была сломана, но до сих пор болела, что наполняло душу журналиста жаждой мести по адресу обидчика. А тут еще вчера выяснилось, что заявление в милицию, которое Красовский написал на Александрова, было положено под сукно и не станет поводом к тому, чтобы поставить зарвавшегося спортсмена на место. Это сообщение буквально раздавило Красовского и возродило в нем жгучее желание отомстить. Поэтому, выйдя из ванной в коридор, журналист подошел к телефонному аппарату и набрал номер главного редактора «Ленинского призыва».

– Доброе утро, Игорь Дмитриевич, это Красовский. Вам еще нужна моя статья про Александрова?

– Что-то долго ты ее пишешь, дорогой, – отозвался на другом конце провода главред.

– Что поделаешь, крепкий орешек попался, – потирая ноющую челюсть, ответил Красовский. – Но я его расколю. Поэтому прошу еще одну неделю. Хочу слетать на родину Александрова в Усть-Каменогорск.

– Издалека заходишь, Егор, – журналист уловил в голосе начальника нотки сомнения. – У тебя там кто-то есть?

– Рассчитываю на журналистскую солидарность, – честно ответил журналист.

– Это не всегда помогает. Сделаем вот что. У меня в местной газете «Рудный Алтай» работает один хороший знакомый – Андрей Ковригин. Ты езжай в аэропорт за билетом, а я позвоню ему и попрошу свести тебя с кем-то из тамошних журналистов, пишущих про спорт.

Спустя два часа, купив билет и ожидая посадки в аэропорту, Красовский снова позвонил главреду. Тот как будто ждал этого звонка – сразу поднял трубку и сообщил:

– Все нормально, обо всем договорился. Андрей сведет тебя с твоим коллегой – журналистом Ильей Кустаревым. Правда, как вы с ним поладите, это уже твоя забота. Но я тебе советую действовать осторожно: про то, что ты приехал нарыть на Александрова компромат Кустареву лучше не говорить. Скажи, что хочешь написать нечто вроде панегирика, опровергающего статью в «Советском спорте».

– Спасибо за совет, Игорь Дмитриевич, – поблагодарил Красовский главреда и в этот самый миг услышал объявление о начале посадки на рейс до Усть-Каменогорска.

18 февраля 1977 года, пятница, Москва. Прокуратура и квартира на Брянской улице

Старший следователь московской прокуратуры Мария Кондрашина, прижимая к уху телефонную трубку, внимательно слушала рассказ врача Первой градской больницы, куда вчера вечером была доставлена Анжела Белова:

– У девушки тяжелая черепно-мозговая травма и она до сих пор пребывает в состоянии глубокой комы.

– Что это значит?

– Больная находится в бессознательном состоянии, у нее отсутствуют какие-либо реакции на внешние раздражители.

– Какие прогнозы? – спросила Кондрашина.

– На данный момент делать какие-то выводы еще рано. Глубокая кома – это наиболее опасная разновидность. Поэтому случиться может всякое.

– Но если исходить из оптимистических прогнозов, то сколь долго такое состояние может продлиться?

– Обычно состояние комы длится несколько недель, но бывают случаи, когда она продолжается несколько месяцев или даже лет. В нашем случае давать какие-либо прогнозы еще рано – слишком мало времени прошло.

Поблагодарив доктора, Кондрашина положила трубку на аппарат.

После чего взяла в руки листок, который был обнаружен в кулаке пострадавшей – на нем ее рукой был написан номер телефона армейской базы в Архангельском. Судя по тому, что рассказали коллеги Анжелы по работе – девушка собиралась позвонить из телефонной будки своему приятелю, хоккеисту ЦСКА Борису Александрову, но угодила под колеса какого-то лихача. Получалось, что ее знакомый до сих пор находился в неведении относительно судьбы своей знакомой. Поэтому Кондрашиной предстояло самой дозвониться до него и сообщить о случившемся. Следователь снова потянулась к телефону, но в этот миг дверь в ее кабинет отворилась и в помещение вошел ее молодой коллега и помощник Артем Некрасов.

– Мария Сергеевна, только что гашники обнаружили на Ленинских горах тот самый «Жигуленок», который сбил Белову, – сообщил радостную новость вошедший.

Про то, что девушку сбил автомобиль марки «Жигули» зеленого цвета сообщил сегодня утром свидетель – мужчина, который в тот вечер выгуливал собаку. Наезд произошел фактически на его глазах в тот самый миг, когда он возвращался со своим четвероногим питомцем домой. Этот же свидетель успел запомнить и две последние цифры на номере «Жигуленка» – 07. Получив эту информацию, следователи поделились ею с гаишниками, которые по своим базам данных стали «пробивать» разыскиваемый автомобиль. Кондрашина была уверена, что к концу дня эти поиски обязательно должны были увенчаться успехом. Но, как выяснилось, все произошло гораздо раньше.

– Преступник бросил автомобиль на набережной, а сам скрылся в неизвестном направлении, – продолжил свой доклад Некрасов. – Но главное не это, Мария Сергеевна.

Молодой следователь сделал паузу в своем рассказе, по которой Кондрашина поняла – за ней скрывается нечто серьезное. И она не ошиблась.

– В багажнике «Жигуленка» был обнаружен труп мужчины приблизительно 25–30 лет. Документов при нем не оказалось, поэтому его личность еще не установлена. Но к делу уже подключились наши коллеги из «убойного» отдела МУРа.

Услышав эту информацию, Кондрашина сложила бумажку с телефоном армейской базы вчетверо и спрятала во внутренний карман пиджака до следующего раза. Сообщение, которое она услышала, вносило новый поворот в обычное, казалось бы, дело о наезде.

– Каким образом расправились с жертвой известно? – спросила женщина у своего помощника.

– Мужчину задушили с помощью удавки.

– Данные на владельца автомобиля пробили?

– Это некий Александр Логунов. Кстати, личность весьма известная – это хоккеист московского «Спартака», бывший игрок сборной СССР. Ребята из МУРа поехали к нему, а я направился прямиком к вам.