Сюрреализм с элементами обнаженной женщины

– А вам не нравится?

– Почему же, мне кажется, идея очень оригинальная. От отца не ожидал.

– Ну, вот видите, мы не всегда знаем, чего ожидать от наших близких.

– Это верно. Когда ты заканчиваешь? Могу подбросить до города.

– Нет, спасибо, ваш отец предложил мне пожить здесь, пока я работаю. Я живу далеко отсюда.

– И где, если не секрет?

– Я снимаю комнату в Измайлово. А сама из Ивантеевки, – закинула удочку Оля. Она сама не знала зачем, просто интересно стало, что ответит Егор.

– А у меня жена тоже из Ивантеевки, – простодушно откликнулся тот.

– Правда? И как ее зовут? Может быть, мы знакомы?

– Оля. Михалева была до свадьбы.

– Да ты что? – Оля даже перешла на «ты» от своего деланного удивления. – У меня в классе тоже была Оля Михалева. Ничего себе, может быть, это она и есть?

– Может, и она. Тебе сколько лет? Ты, пожалуй, помоложе будешь.

Ну, хоть что-то приятное.

– Мне двадцать пять.

– А, вот как. Ей тоже. Но ты кажешься младше, миниатюрная такая.

Это да. Может, ему нравятся хрупкие девушки? Леля-то под метр восемьдесят, модель, Юдашкин ее подери.

– Как интересно! А кем она работает? Не врачом случайно? Наша Михалева, мне помнится, на врача собиралась, – намеренно грубовато отозвалась Оля.

– Врачом, да. Ну, как работает, – Егор хохотнул. – Ей работать не обязательно.

Укольчик. А ты, значит, должна вкалывать, чтобы себя прокормить. Оля в долгу не осталась.

– Да уж. Ну, Михалева себе такого мужа и искала, чтобы можно было не работать. Зачем ей только образование сдалось, непонятно. Ой, – Оля подумала, что перегнула палку, – Это я про нашу Михалеву. Может, это все-таки не она?

– Да все нормально, – Егор засмеялся. – Мы с ней так и познакомились.

Оля изумилась. То ли Егор не слишком высокого мнения о Леле, то ли принимает и любит ее такой, какая она есть. Потому что характер у нее ангельским никогда не был.

– А тебя как зовут?

Снова укольчик. Они уже знакомились, вообще-то.

– Оля. Курицына.

– Тоже Оля. У вас там что, одни Оли в Ивантеевке?

– Ну, во всяком случае, таких, как я, – только я, – с чувством собственного достоинства ответила Оля, чем изрядно повеселила Егора.

– Ох, ладно, Оля-художница, – Егор поднялся со стула. – Не буду тебе мешать.

Когда Егор ушел, Оля села на пол и задумалась. Зря она, наверное, затеяла расспросы про Лелю. Можно было совратить Егора, якобы не подозревая о его жене. А теперь – он в курсе, что Оля в курсе, да еще и одноклассница. А еще неизвестно, что там Леля ему наплетет, он ведь обязательно ей расскажет об их знакомстве. А Леля, понятное дело, ничего хорошего о ней не скажет. Да, глупо вышло. Может, он и не очень высокого мнения о своей жене. Но и об Оле он будет далеко не лучшего мнения, если та начнет флиртовать и позволит затащить себя в постель. Хотя… Оля знала одну причину, которая могла оправдать подобное поведение. Это любовь.

И когда в следующий раз она увидела Егора, он просто не мог не почувствовать эти флюиды. Оля смотрела на него большими и немного грустными глазами, а поймав его взгляд, скромно опускала их, вздыхала исподтишка, закусывала губку и изображала прочие тайные взгляды безответной влюбленности. Оля не была уверена, что Егор попался на все эти уловки, но в тот день он задержался дольше обычного. Спросил, когда она завершает свою работу. И пообещал, что заедет, чтобы отвезти ее домой.

С одной стороны, это предложение невероятно порадовало Олю. А с другой – огорчило, потому что отвезти домой – это означало всего лишь отвезти домой. А не провести вечер вместе. Но до пятницы (именно в пятницу Оля собиралась вернуться домой) в Олиной голове созрел гениальный план. В пятницу она сделала вид, что не успевает, просто катастрофически не успевает нанести последние штрихи.

– Егор, мне, наверное, придется здесь сегодня остаться, – извиняющимся тоном сказала Оля, – зря я тебя побеспокоила.

– Не успеваешь?

– Да, как-то не рассчитала немножко. Раньше десяти-одиннадцати вряд ли получится освободиться. А это уже слишком поздно, чтобы ехать. Уеду с утра, ничего страшного. Ваш папа меня не выгоняет.

– Папа вообще в отъезде до воскресенья. Ну, что ж. Работа прежде всего, оставайся, конечно, – сказал Егор и ушел.

Оля в оцепенении смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Ни пока, ни приятно было познакомиться, ничего. А она-то рассчитала: приедет, просидит с ней до полуночи, а там, глядишь и… И можно было бы напроситься в отцовский бассейн. Упс, а у меня купальника нет, ну, давай так. Отвернись! Ой, ну что ты делаешь… Ну и все такое. А он просто взял и ушел.

Но Егор вернулся. Он вошел в кабинет с подносом в руках и застал Олю в той же позе, в которой она встретила его уход: бессильно сидящей на полу.

– Не помешал? Что, устала?

Олин взгляд уже заметил бутылку вина на подносе. Сердце подпрыгнуло и ухнуло обратно. Тело окатила жгучая волна радости. Все будет!

– Не то, что устала, скорее, творческая передышка, – постаралась как можно спокойнее сказать Оля.

– Понятно. А я вот тебе ужин организовал. Ты, наверное, проголодалась. Не возражаешь против бокала вина? Или это помешает творческому процессу?

– Не помешает, – улыбнулась Оля, – спасибо большое. Я, правда, очень хочу есть. Даже не заметила, как время пролетело.

Пока я мечтала о тебе.

– Понимаю. Я на работе тоже совершенно не замечаю времени.

Егор поставил поднос прямо на пол и открыл вино. Они сидели по-турецки и разговаривали обо всем на свете. Еще чуть-чуть, и Оля готова была влюбиться по-настоящему. Вино расслабляло и одновременно заряжало Олю необоснованной позитивной уверенностью в себе и в счастливом будущем.

– Тебе ведь немного осталось? На пару часов работы?

– Что? Ах, да, пару часов. Может, даже меньше.

–А что, если ты завтра закончишь? Я тебя в любом случае отвезу, я же обещал. А сейчас у меня есть предложение получше.

–И какое же?

–Искупаться в бассейне. Весь день мечтаю.