История одного самовара

История одного самовара
Фарида Мартинес

Это рождественская детективная история, которая, на первый взгляд, кажется абсурдной головоломкой. Но мотив преступления заставляет взглянуть на этот абсурд по-новому. В отеле, расположенном в горах Испании, пропадает русский самовар – сувенир, привезенный хозяевами из поездки в Россию. Один из жильцов, случайно узнавший о происшествии, предлагает помощь в расследовании. Ведь он не кто иной, как частный детектив из Мексики. Куда приведет его поиск? Кто окажется злодеем, покусившимся на чужое добро?

Фарида Мартинес

История одного самовара

Сегодня мое первое утро в отеле «Лос Оливос» в горах юго-восточной Испании. Я привык вставать до рассвета и теперь лежу в постели, стараясь нагнать на себя сон. Ленивое зимнее солнце еще не скоро появится на горизонте, сонно потягиваясь лучами. Хочется пройтись и встретить рассвет на склоне горы с видами на раскинувшиеся внизу деревни и полоску моря вдалеке. Но шастать в темноте по незнакомым горам я, конечно, не рискну.

Лежу ещё какое-то время. Встаю и иду в ванную. Душно. Открываю окошко, выходящее во внутренний дворик, и втягиваю носом морозный воздух. Интересно, что там? Протискиваю голову наружу. Темно. Лишь свет из окна позволяет разглядеть слегка побелевшую землю.

Снег выпал! Чувствую какую-то первобытную радость.

Все семь номеров мини-отеля расположены на первом этаже. Восьмиугольное здание замыкается кольцом и состоит из восьми же секций. В одной из них размещается стойка регистрации, в остальных – номера с отдельными входами с улицы. Окна ванных комнат выходят во внутренний двор. Второй этаж отведен под ресторан, кухню и комнаты хозяев отеля. Об этом мне рассказала сама хозяйка, Саманта Родригес, когда я заселялся вчера ближе к полуночи.

Брр, замерз. Втягиваю голову обратно, но в последний момент замечаю, как в одном из окошек загорается свет. Мелькает тень, но сквозь матовое стекло невозможно различить, чья. Кто-то, как и я, мается от предрассветной бессонницы. Один, два, три, четыре. Четвертое окно от моего. Зачем посчитал? Профессиональные привычки подмечать все детали не ослабевают даже в отпуске.

Возвращаюсь в комнату и сажусь в кресло листать ленту новостей из родной Мексики в телефоне. Постепенно небо за окном светлеет.

Собираюсь и выхожу из номера. Обширный двор покрыт тонким слоем снега. Яркие гирлянды, освещавшие ночью территорию отеля, сейчас погашены.

К ресторану на втором этаже ведут две лестницы. Одна прячется за стойкой регистрации внутри здания. Другая, уличная, начинается чуть вправо от входа и убегает вверх, плавно огибая один из восьми тупых углов здания. Поднимаюсь и оказываюсь в Африке! Или Индии? Просторное помещение оформлено в колониальном стиле. Интерьер пестрит обилием разнообразной мебели и предметов декора. Особенно ярко выделяется мавританский стиль. Видимо, хозяева выбрали его в память о том, что эти территории когда-то принадлежали арабам.

Ресторан пуст. Однако в отеле кроме меня должен быть кто-то еще – ведь я видел свет в окне. Выбираю столик у панорамного стекла на всю стену с видом на заснеженные склоны гор. Где-то вдали море. Но сейчас его не видно из-за утренней дымки.

Подходит девушка в фартуке. Недолго думая, заказываю типичный испанский завтрак: тосты с оливковым маслом, тертым помидором и солью, кофе и апельсиновый сок. Официантка удаляется, чтобы выполнить заказ. К ней подходит Саманта и что-то шепчет на ухо.

– Полицию? – слышу испуганный голос девушки.

– Нет, нет, лучше не надо, – сбивчиво бормочет Саманта.

Разве могу я пропустить такое мимо ушей? Встаю и направляюсь к ним.

– Сеньора Родригес, что случилось?

– Пожалуйста, не беспокойтесь, – Саманта натянуто улыбается. – Возвращайтесь к завтраку.

Протягиваю визитную карточку.

– Хуан Луис Моралес, частный детектив.

Саманта удивленно хлопает ресницами.

– Какая удача, сеньор Моралес! – восклицает она. – Это моя дочь Патрисия, – кивает на официантку. – А муж в отъезде. И именно сейчас в отель пробрались воры!

– Что пропало? – спрашиваю, нахмурившись.

– Самовар. Мы привезли его из России. Вещь не дорогая, но ценная как память…

– Самовар? – с трудом выговариваю незнакомое слово.

– О, это такой большой металлический чайник.

– Ах, да! Кажется, вчера он стоял на столике возле стойки регистрации.

– Точно! Какой вы внимательный!

– Это моя работа, – отвечаю, польщенный. – Но почему вы не хотите вызвать полицию?

– Видите ли, основной доход отель приносит летом. Зимой – только на Рождество. А потом до самого лета мы почти пустые. Если приедет полиция и станет известно, что в отеле были воры, постояльцы могут съехать. А ведь до Рождества еще целая неделя!

– А много постояльцев?

– Вчера только радовались с Патрисией, что все номера заняты.

Словно в подтверждение ее слов, в кафе одновременно входят несколько человек. Украдкой оглядываю их. Две семьи с детьми, кажется, говорят по-русски. За ними – двое мужчин в вызывающе-щеголеватой одежде.

– Когда вы заметили пропажу? – спрашиваю Саманту.

– Только что.

– Где вы были ночью и утром до этого момента?

– У нас есть комнатка за стойкой регистрации. Кто дежурит, тот там и спит. Как вы знаете, мы просим постояльцев предупреждать о времени приезда, потому что на ночь ворота закрываются.

– Вы бы услышали, если бы кто-то зашел?

– Да, конечно! Уличная дверь закрыта, поэтому чтобы войти, нужно позвонить в звонок.

– А во сколько вы открываете ворота?

– В восемь утра.

– Значит, вы выходите из отеля, идете к воротам, открываете их и возвращаетесь к стойке регистрации?

– Да.

– Вы кого-нибудь видели перед тем, как выйти или когда вернулись от ворот?

Сеньора Родригес отводит глаза, вспоминает.

– Как раз со второго этажа спустилась Патрисия. А еще в это время приехала уборщица. Но ее я сама впустила.

– Можете проводить меня к месту преступления?

На снегу у главного входа вижу следы. Но большинство из них ложатся друг на друга. Да и протоптана лишь та часть двора, что находится между входом на ресепшн и уличной лестницей на второй этаж.

Входим в небольшой холл. Яркие картины с африканскими мотивами украшают стены. Ночью я не обратил на них внимания из-за блеска гирлянд на окнах и пышной елки в углу. Однако самовар я прекрасно разглядел. Помню, как залюбовался отражением разноцветных огоньков на его золотых боках.