Мистический капкан на Коша Мару

– А она не сказала, что когда я работаю, все остальные молчат?

– Наверное, не успела, – покачала головой Татка. – У нас мало времени было. Эрика меня за руку поймала и сразу посадила на такси. Сказала, что срочно, и мне заплатят…

Чёрт, Эри же говорила «только за портфолио»… Впрочем, ещё неизвестно, сработаются ли они.

– Иди вон на то бревно – Клим показал на угол сарая. – Я сейчас принесу аппаратуру и реквизит. Переодеваться тебе придётся прямо тут, раз в дом не заходишь.

Та торопливо закивала:

– Конечно, конечно… Как скажешь.

Когда Клим, увешанный аппаратурой, уже вышел во двор, то вдруг с недоверием посмотрел на тряпку, которую тоже захватил с собой. Это платье он нашёл в шкафу среди другой одежды. Там, на вешалке, оно выглядело не таким запылённым и старым, как остальные вещи, и плюс ко всему, выделялось какой-то своей театральностью что ли… Вещи, которые пролежали здесь, судя по моде, лет двадцать, но всё равно более-менее могли назваться современными. По крайней мере, сшиты они точно в 21 веке.

Это же платье в мелкий цветочек было длинным и обшитым кружевом по подолу и на рукавах. Какое-то… вневременное. Просторное, немного напоминающее наряд из французской глубинки. Прованс – так называется этот стиль. Но что самое удивительное – ни сама ткань, служащая фоном цветочкам, ни кружева нисколько не пожелтели и не посерели. Только сильно измялись в руках у Клима, пытающегося за один заход принести всё сразу. Впрочем, так и должно выглядеть платье девушки, на которую надвигается жуткий зомби.

И ещё оно очень подходило для концепции съёмки. Вернее, наталкивало Клима на новое видение, будило фантазию и даже несколько переворачивало сложившуюся в его голове историю. Тем более что прежний «реквизит» остался у Эри. Эрика наотрез отказывалась надевать платье с засохшими пятнами кетчупа. «Постираю, а ты лучше заново извазюкаешь», – так она сказала Климу.

Так что этот «прованс», обнаруженный во время разведки Клима, оказался как нельзя кстати. И всё получалось даже ещё лучше. Если только эта пугливая Татка сможет сыграть как надо.

Татка послушно сидела на огромном толстом бревне, пролежавшем у покосившегося сарая невесть сколько времени. У Клима так и не дошли руки посмотреть, что у развалюхи внутри. Скорее всего – пустота и многолетняя пыль. Что ещё может находиться в старом сарае во дворе заброшенного дома? Разве что признаки жизнедеятельности бомжей, но риэлтор Мария сказала: и они, и нарики стороной обходят это место, и Клим ей вполне верил.

– Вот, – он указал подбородком на платье у себя в руках. – Возьми и переоденься.

Она послушно встала и взяла платье. Так и застыла, держа его на вытянутых руках. Кажется, боролась с собой, и Клим не понимал, чего Татка опять капризничает. На его взгляд, это было вполне приличное платье. Если не знать, что оно недавно изъято из шкафа со старой одеждой, можно подумать, что это – обычный театральный реквизит. Клим знал по опыту: там бывают костюмы и ещё хуже. Взять хотя бы тот готический фрак из костюмерной местной драмы, который ушлые работники сдавали желающим в аренду. В связи с модой на вампиров, фрак затаскали так, что он лоснился на сгибах блеском новогодней ёлки, а кое-где пестрел разошедшимися швами, которые просто не успевали латать.

– Слушай, – Клим аккуратно сгрузил аппаратуру на траву. – Что опять стряслось? Давай быстрее…

Она с покорной безнадёгой стянула с себя футболку и принялась натягивать через голову платье. Последнее выражение её промелькнувших в кружеве глазах вызвало у Клима неприятное ощущение.

«Будто умрёт, если сейчас наденет это. Последнее платье в её жизни», – почему-то подумал Клим. Его даже не обрадовало то, что эта инфернальная покорность в её глазах как нельзя лучше соответствовала концепту съёмок.

– Начинаем, – громко и требовательно закричал он, чтобы спугнуть странное напряжение, устанавливая камеру на штатив.

Татка, торопясь и путаясь в длинном подоле, стянула тугие джинсы, бросила их рядом с футболкой на другой конец бревна.

– В общем, представь, что жутко воняющий, гнилой мертвец прижал тебе к стенке, и деваться больше некуда, – торопливо объяснил Клим, устанавливая световой баланс. – Очень вонючий и очень гниющий!

Мог и не стараться. Затравленный взгляд Татки был таким, как нужно.

Клим сделал несколько кадров девушки, сжавшейся на бревне. Он только-только настроился, когда она вдруг громко вскрикнула.

– Ну, что опять? – Клим разозлился и уже не пытался скрыть это.

– Змея, – девушка забилась в истерике, – там, там…

Клим обернулся. На какое-то мгновение и в самом деле показалось, что на пыльной земле у сарая приготовилась к нападению толстая, короткая змея, но он сразу выдохнул.

– Татка, – сказал он и протянул руку, чтобы погладить девушку по голове. – Это не змея, это просто короткая толстая палка.

Волосы у начинающей модели были мягкими, приятными и пушистыми.

– Змея, – настаивала Татка. – Противная, толстая… Смотри-и-и…

Она перешла на визг, граничащий с ультразвуком. У Клима даже заложило уши.

– У неё, неё… Лицо ребёнка… Она… она… Ты разве не слышишь?

Клим оставил в покое уже ничего не соображающую девушку и быстрыми шагами прошёл к сараю.

– Она же кашляет так громко, ты не слышишь? – с диким визгом заверещало у него за спиной.

Клим наклонился и взял в руки разогретую на солнце корягу. Поднял вверх, демонстрируя Татке, что никакой змеи тут и в помине нет.

– Ну, смотри же, смотри! Кто тут кашляет?

– Ты… Ты жив? – наконец, запинаясь, пролепетала она.

– Абсолютно, – жизнерадостно подтвердил Клим.

Татка наконец-то отняла руки от лица.

– Не капризничай, – сказал Клим наставительным тоном. – Нет тут никакой змеи.

Так с ним говорила Эрика, когда он упирался.

– Но я и в самом деле…

Татку трясло. Клим отшвырнул корягу обратно к сараю.

– И вообще, – вспомнил он. – Как змея может кашлять?

Татка уже дышала гораздо спокойней, не захлёбывалась воздухом. Хотя ещё тряслась мелкой дрожью.

– Вот так: «хы-хы-хы». Так она кашляла.

– Знаешь, – прищурился Клим, – честно говоря, мне начинают надоедать твои причуды.

В женских причудах есть какая-то прелесть, особенно, если женщина столь хороша, как Татка, но не здесь и не сейчас.

– Извини, – она выглядела расстроенной. – На самом деле, я так себя обычно не веду. Вот недавно сессия была на водопадах. Я часа три лежала на мокром холодном камне, но ни разу не пожаловалась. Правда, правда…

Она умоляюще заглянула в глаза Клима.

– Просто… Не знаю, что со мной.

Кажется, хотела добавить ещё что-то – Клим прочитал это в её глазах, но решила не усугублять ситуацию.

Он промолчал. Моделью Татка была хорошей, камера её любила. И под типаж Клима подходила идеально. Но эти её закидоны… Он решил дать ей последний шанс.