Приключения ДД. Магия древних курганов

– Где здесь? Мы же тут всё облазили, – Паша, с нескрываемым сомнением, приблизился к кровати.

– Надо проверить, – пересохшим горлом просипел юный волхв.

Всё, тщательно обшарив ещё раз, парни были в недоумении. Осколка они не обнаружили, но Дима продолжал чувствовать характерное тепло частицы сердца Вселенной.

– Ничего не понимаю, – пробормотал сбитый с толку юный волхв.

– А если посмотреть шире? – встрепенулся Степанцев.

– Что ты имеешь в виду?

– Что находится за стеной?

Дима оживился: – Там же спальня Маши.

– Вперёд!

Они незаметно попытались прокрасться в соседнюю комнату. Из гостиной были слышны голоса. В коридоре появился Глеб.

Он приложил палец к губам, и прошептал: – Сестра заставила всех пить чай. Немного времени у нас есть.

Паша кивнул на дверь в спальню Маши, и едва слышно одними губами произнёс: – Мы ещё там не искали.

Кивнув в знак согласия, Глеб вошёл к сестре первым. В этой комнате беспорядок был поменьше. Внимание парней привлекли рисунки на столе.

– Она срисовывала осколок, и это изображение на аукцион отсылала. Так что ли? – высказался Паша.

– Она его доставала! – чуть не закричал Бойченко.

– И что? – в один голос спросили друзья.

Но Глеб их не слышал, он с видом знатока ринулся обыскивать спальню сестры и через минуту предоставил им целёхонькую частицу Вселенной, которая в малахитовом ларце спокойно стояла в кукольном домике, прикрученном к стене над комодом.

– Все её секреты обычно здесь хранятся! – провозгласил довольный собой юноша.

Погладив осколок, Дима закрыл ларец и убрал его за пазуху: – Пора домой.

Глаза Степанцева искрились ликованием, но тут тень испуга пробежала по его лицу: – Представьте, чтобы было, если бы Маша положила его обратно.

Радость, не успев задержаться в возбуждённых молодецких сердцах, снова улетучилась.

Юный волхв подытожил: – Я думаю, что осколок не нашли только потому что он очень долго хранился в одном месте. Коробка притягивала похитителей к себе, не зря её распотрошили. Искали зацепки, а не найдя от злости уничтожили, единственную ниточку от которой веяло древней магией. Уверен, что это были люди с каким-то скромным чародейским приборчиком, которые не сильно разбираются в ведических делах, иначе они бы вышли на след, так же как и я.

Наступила минута молчания. Паша гневно скрипел зубами, Глеб синхронно постукивал ладонями по бёдрам, а Дима, схватившись за ларец, прижимал его к себе. Наконец, собравшись мыслями, они вышли в гостиную.

Отпечаток восторга, ещё скрывался в уголках губ парней, и девочка поняла, что поиск увенчался успехом.

Маша засияла весенним цветком, и ласково обратилась к матери: – Мама, может, и правда поедешь с нами в деревню?

Та отмахнулась: – Куда там. Работы столько добавилось. Завтра позову коллег из галереи, они помогут разобрать картины. А вот вам тут нечего в этом беспорядке сидеть. Возвращайтесь, я позже приеду, – и, вздохнув, женщина удручённо добавила: – Видимо зря я антикварную раму заказала. Не иначе как за ней приходили. Хорошо, что клиент картину уже забрал, он же оплачивал расходы. В следующий раз всё только на рабочем месте буду держать, незачем дом такой опасности подвергать.

Через четверть часа за окнами старенького форда уже мелькали городские улицы с вспыхивающими по краям дороги фонарями. Четвёрка, с прискорбным видом слушая нагоняющие тревогу возмущения Георгия Максимовича, рассасывала медовые тягучие конфетки знахаря, которые беспощадно налипали на зубы, как классические ириски.

– Нельзя быть такими легкомысленными! Вы только задумайтесь, что произошло… Вам срочно нужно перейти на новый уровень мер предосторожности.

– Какой уровень? – отозвался внук, наиболее ловко справляющийся с дедушкиным десертом.

Знахарь прохрипел: – В интернете не лазать! И эти ваши встречи с с …. Ну, вы поняли с кем, надо прекратить.

Юный волхв, барабанивший пальцами по окну, ускорил темп, когда уловил скрытый посыл в словах деда: «Он чувствует, что все теперь под прицелом. О нас узнали! А вдруг уже прямо сейчас за нами идёт слежка или прослушку подкинули?».

– Оёёюшки! Оёёюшки! – только и смогла жалобно промяучить Маша.

– Раньше надо было думать, – закрутил головой дедушка Димы, и строгим голосом объявил: – Теперь так. Ни одного разговора по этим делам. Говорю прямым текстом, чтобы до всех дошло. И ни какой самодеятельности. Временно беру управление в свои руки. Понятно?

Четвёрка почти синхронно пробормотала «Ага».

– То-то же. Как доберёмся, все по домам, ужинать и отбой. А я к соседу схожу, мёд обещался подарить, если бы ни кашель у него, то на ночь глядя не попёрся бы. Потом покумекаю, какое вам наказание за оплошность приготовить…

Дима сразу смекнул, что дедушка, витиевато даёт знать, что тайно посетит Анатолия Александровича, чтобы украдкой обсудить то, что произошло, и парень незамедлительно бравурно заявил: – Хорошо дедуль, мы поняли. Готовы принять любое наказание.

С растянутой улыбкой, обнажившей зубы, и некоторой леностью в голосе Степанцев осведомился: – А что мы будем делать, уже есть предположение?

– А-то! Работы не початый край! Дармовые работнички не помешают и от вас польза будет, – веселее проговорил Георгий Максимович, но глаза пожилого мужчины выдавали нешуточное беспокойство.

На заднем сиденье раздалось приглушённое бормотанье, Глеб теснее придвинувшись к сестре, которая сидела между ним и Пашей, давал указание: – Передай Пашке, чтоб помалкивал и не болтал лишнего. Дозорный же предупредил, что мы сейчас под колпаком окажемся. Дедушка Димы знает, что говорит, пусть не перечит.

Девочка кивнула, и тихо проговорила в самое ухо соседу: – Молчи. Так надо.

Тот, сдвинув брови, непонимающе уставился на Машу, которая хмурила личико и странноватыми ужимками что-то пыталась донести, но уже через мгновение зрачки парня расширились, и он закивал в ответ, а затем намеренно боязливо спросил знахаря: – Вы только на пасеку нас не отправляйте. В школу скоро. Не хочу распухшим лицом первого сентября светить. Меня как-то в детстве ужалили, когда я медку самостоятельно добыть хотел из улья. Так я потом два месяца с раздутой рукой ходил, такая сильная аллергия была.

– Я подумаю, – отозвался знахарь и громко включил радио, предотвратив всякую попытку продолжить разговор.

Сидящий на переднем пассажирском сидении Дима обернулся назад и показал большой палец вверх, а потом выставил три пальца, тем самым напомнив, что уже три осколка Коркулум обнаружены. Улыбки засеяли на измученных переживаниями лицах.

Но тут неожиданно Степанцева перекосило непритворным ужасом, и он дико завопил: – Подождите!! Подождите!! Я кое-что забыл!!

Дед жёстко ударил по тормозам. Автомобиль резко остановился прямо посреди дороги, все по инерции сделали глубокий поклон. В салоне появился противный запах горелой резины.

Георгий Максимович порывистым движением включил аварийную сигнализацию, вырубил музыку и, метая взглядом пушечные ядра, в переполошившего всех Пашу, надрывно рявкнул: – Чего орёшь? Я чуть аварию не учинил!

Парень замялся и извиняющимся тоном под равномерное клацанье «аварийки» отрывочно пролепетал: – Я это. Мы же пока в городе. Давайте ко мне заедем. Я мячи возьму, ракетки теннисные. Всё такое. Раз интернет нельзя. Да и совестно будет по сайтам шнырять, даже если разрешат пользоваться. Спортивных снарядов, в общем, должно быть больше.

Юного волхва пробрал мороз по коже: «Пашка намекает на то, что у него хранится добытый в индийском храме осколок, несущий в себе Совесть сердца Вселенной, и этот артефакт сейчас оставлен без должного присмотра в квартире Степанцевых».

Взгляды четвёрки умоляюще уставились на Георгия Максимовича.

– Совесть заела. Это хорошо, – проворчал знахарь, и ребята облегчённо поняли, что иносказание товарища удачно разгадано.