Приключения ДД. Магия древних курганов

Голова Димы ходила кругом от невероятных чёрно-белых кадров, на которых император Николай II и цесаревич Алексей гордо стояли в казачьей форме. Поток информации насыщал пытливый ум новыми образами. Но тут у парня засвербило.

Не простой вопрос прошёлся по телу нестерпимым зудом и юный волхв выпалил, будто пулемётной очередью, перебив гида: – Как же они допустили свержение царя большевиками?!

Пожилой мужчина не стал возмущаться таким поведением подростка, а лишь чопорно прокомментировал: – Надо помнить, молодой человек, что в 1917 году произошли две революции: февральская и октябрьская. Сверг царя, точнее заставил отречься от престола и устранил монархию от правления либерально-буржуазный класс, оплативший восстание рабочих. Большевики же свергали Временное правительство и установили Советскую власть.

– А казаки, где были? – понуро спросил пристыженный юноша.

– Они несли службу в Ставке, в Могилёве и в Царском селе. А именно на железнодорожной станции в Пскове, где Николай II узнав, что от него отвернулась армия, подписывал отречение в пользу брата Михаила, верных казаков не было. Замечу, что документ был составлен неверно и в обход указа Павла I о престолонаследии. Это давало возможность позже доказать отречение не действительным. Был ли это намеренный хитрый ход, к сожалению, нам уже не узнать. Как известно, Михаил не пожелал принять власть, а страну охватила борьба разных классов. Собственный Его Императорского Величества Конвой был распущен.

– А казаки? Почему они не боролись? – вопрос Димы раздался гулким эхом.

Брови экскурсовода хмуро сдвинулись, и ровным голосом он сообщил: – Казаки тоже разделились.

Неожиданно капитан буркнул: – А что вы хотите от потомков беглых крестьян? Холопы разбежались и всё.

Возмущение залило красной краской лицо гида: – Беглые крестьяне? Глупость! Раньше холопы сбегали на юг в казаки, это конечно, правда. Было то, задолго до восстания Степана Разина. Да только словом «холоп» и князь назывался и дружина, и слуги его, все были холопами государевыми. Самоименование поданных такое было. А если какой князь в немилость царю попадал, так дружина его, чтобы семью от участи дурной спасти, в бега подавалась. Сбегали военные, хорошо обученные люди, этакие наёмники и сбивались вместе, служивому люду так надёжнее. А когда знать поняла, что при дворе можно выслужиться и блага иметь стала ластиться да поддакивать во всём, чтобы в опалу не попасть. Тогда-то слово «холоп» и перешло в статус раба, ибо перестали вельможи самостоятельно желать для отчизны лучшего, о своих кошельках только заботились. Прямо как наши либералы, которые за гранты готовы душу Западу продать. И казаков такая участь не миновала. Вопрос о нужности для государства казачьих отрядов ещё в 1800 годах поднимался, много завистников недовольных было. Чтобы закрепиться, казаки тогда из кожи вон лезли. Отличиться старались, боялись лишиться всего ранее приобретённого. А вот во время революции в 1917 году республику свою захотели иметь, отделиться от империи, а всё почему? Потому, что уже давно растолстели от льгот, предоставленных на дарованной земле, где беспошлинно занимались и рыбным промыслом, и охотой, и земледелием. Не захотели сынки из зажиточных семей, в лютую годину воевать идти. Разбогатевшая верхушка своего собственного царствия пожелала. Да каким способом, стали давить на то, что казаки это не воинское сословие, а отдельный народ. Мол от сарматов, гунов или других древних племён родословную ведут. Состарить народ проблем нет, сами поди знаете. Это как чудные укры, о которых раньше никто и не слыхивал. Воспитают пару поколений на этих ложных знаниях и всё родственные связи оборвутся, ибо соседи наши, уверовав в правдивость состряпанных легенд, будут кричать с пеной у рта, что они нам не братья.

Замявшись от жестковатой отповеди, сконфуженный Рубцов стал передвигаться к выходу. Уловив его манёвр, экскурсовод умолк. Поражённый резкими репликами гида, Дима в смятённом состоянии начал благодарить за экскурсию и попятился вслед за капитаном.

И тут пожилой человек по-родительски проникновенно произнёс: – Наказ тебе дам, если хочешь в чём-то разобраться, всегда зри в корень. Ищи кому выгодно, не прогадаешь.

Спешно покинув паломнический центр, Дима и Иван, больше не возвращаясь к казачьей тематике. Они прошлись по Красной площади, заехали на Торжественный концерт в парк Горького, а затем прибыли на Поклонную гору, где провели остаток дня в народных гуляньях, поедая различные столичные угощения.

После праздничного салюта юный волхв увидел в мобильнике сообщение от Сергея Юрьевича. На лбу парня выступила испарина. Перевод был осуществлён, и теперь только от него зависело, достанут ли они осколок сердца Вселенной или утратят навсегда.

Ближе к полуночи юноша снова очутился в бункере в отделе Преданий. Сидя за столом перед капсулой времени, в сотый раз, перечитывая работу экспертов, он заметно нервничал. Полковник в кителе, прихрамывая сильнее обычного, прохаживался маятником вдоль ящичков картотеки. Он сложил руки за спиной и зорким взглядом следил за терзаниями изрядно уставшего, перевозбуждённого парня.

И вот заклинание произнесено. Дима вместе со Шмелёвым затаили дыхание.

– Что должно произойти? – нарушив затянувшуюся паузу, холодно спросил полковник.

Юный волхв молчал. Он погладил шершавую поверхность, которая тут же отозвалась теплом, но в этот раз глиняная капсула не стала греться, а начала медленно разрушаться. Сквозь щели потекла жидкость. К радости Димы, которую он провозгласил затяжным выдохом, показавшаяся влага была не разъедающей кислотой.

В руках Сергея Юрьевича почти мгновенно оказалась какая-то ветошь, которой он собирал воду и сметал черепки в кучку.

Довольный мужчина, не отвлекаясь от уборки, спросил: – Ты нашёл то, что искал?

Дима, прижимая к груди малахитовый ларчик, прошептал: – Да.

Он взглянул на красный рубиноподобный осколок, выглядящий, будто деталь от сложной головоломки, и приготовился получить посыл Суммумессе, который не заставил себя ждать.

Уставившись перед собой сапфировым взором, юный волхв тягуче произнёс: – Стремящийся лишь к добру призывает к жизни зачатки зла. А злодей, заставляет пробудиться добру. Добро живёт в человеческом сердце, а зло произрастает из дурных поступков. Эта часть Коркулум есть добро. Добро в сердце Вселенной позволяет верить в ясное будущее человечества, ибо доброта делает человека счастливым. Делая добро, люди становятся счастливыми оттого, что счастливы другие.

Качнувшись на стуле, юноша умолк, и тихо пробормотал: – Ещё четыре найти осталось.

– Нам надо поговорить…, – голос полковника звучал настойчиво.

– О чём? – истощённо отозвался парень.

– Расскажи мне об этом, – кивнул на ларец Шмелёв.

Дима вдруг весь сжался, и крепче прижав ларец к себе, испуганно просипел: – Вы же у меня его не отберёте?

– Нет. Рассказывай, – подсел рядом Сергей Юрьевич.

Осмелев, юноша спрятал ларчик в рюкзак, и с видом инспектора спросил: – А чем вы вообще занимаетесь?

Непроницаемое, будто гранитное лицо полковника было неизменным: – Наш отдел исследует придания. Мы тесно сотрудничаем с Русским Географическим Обществом. Совместно участвуем в установки достоверности тех или иных фактов оставленных в устной народной трактовке, – и, сменив тон с официального на добрососедский, Сергей Юрьевич по-свойски матюгнулся: – Етить, колотить! Хватит кочевряжиться! Что это такое и зачем оно тебе сдалось?

С серьёзным видом, поигрывая по краю стола указательными пальцами, словно они были барабанными палочками, парень искоса поглядывал на Шмелёва, приветливые глаза которого излучали доброжелательность.

Несмотря на показное спокойствие в душе Димы шла борьба, он мысленно сражался с закравшимися сомнениями: «Рассказать или нет? У этого тайного отдела ФСБ обширные возможности, а нам ещё неизвестно, где четыре части Коркулум искать. А если обманет? Но зачем ему это? Через дедушкиного друга помощь пришла… А вдруг знакомство дяди Антона с дедом было ранее предопределено именно для этого конкретного момента, а я, на самом деле, кочевряжусь?».

И вот собравшись с духом, юный волхв попытался ответить на вопрос полковника, стараясь не вдаваться в мистические подробности поисков и не посвящать в то, сколько ребят и бессмертных дозорных вовлечено в важную миссию.

Вдохнув глубже, он на выдохе отрывисто застрочил, отбивая своеобразным свистом каждое слово, будто рассекал воздух кожаной плетью: – Только что мы достали осколок сердца Вселенной. Моя задача собрать все части и вернуть Высшему разуму целое сердце. Иначе неминуема катастрофа мирового масштаба.

Впервые на лице Сергея Юрьевича проявилась некая бледная болезненность. Он выглядел так, будто бы только что завыла реальная, а не понарошковая сирена, объявляя боевую тревогу. Всё его существо сконцентрировалось.

Рублеными движениями полковник налил себе воды, отпил, и не глядя на Диму, поверх стакана с едва уловимой хрипотцой неторопливо проговорил: – То есть существуют ещё осколки и их нужно найти, чем быстрее, тем лучше…

Он отставил стакан, желваки ходили ходуном, выдавая тяжёлые думы мужчины.

Через минуту, оттого что предложил сотрудник федеральной службы безопасности, у юноши перехватило дыхание и в глазах забегали мутные пятнышки.

– Парень, а давай-ка ты к нам на службу поступишь? Тогда я смогу официально тебе помогать. База данных у нас огромная. В скором времени точно что-то подыщу. И раз ты будешь в нашей команде, я смогу беспрепятственно делиться информацией и даже содействовать в поисках. Ну, так как? Ты с нами?

Не задумываясь, счастливый юноша пылко выпалил: – Я готов служить родине! Ой! – он осёкся и, припомнив как надо отвечать по воинскому уставу, гордо произнёс: – Служу России!

Шмелёв крепко пожал ему руку, и строгим голосом произнёс: – Формальности завтра утрясём. Но уже сейчас, как твой куратор, дам первую установку. Друзьям говорить ничего нельзя. Всё чем ты теперь занимаешься не просто конфиденциально, а сверхсекретно.

– Но…, – начал, было, юноша, однако полковник его перебил.

– Никаких «Но», любая утечка данных может сорвать всю операцию.

Дима замялся, но всё же продолжил сопротивляться давящему взгляду: – Это третий осколок. Другие два у моих товарищей.

Нижняя губа Шмелёва выдвинулась вперёд и он на несколько секунд, будто превратился в забавную ледяную статую.

Прокашлявшись, Сергей Юрьевич спросил: – Сколько всего осколков?

– Семь.

– Сколько друзей в курсе твоих поисков?

– Два. Точнее три. Два парня и сестра одного из них, – совершил подсчёт юный волхв и, водя пальцем по столу спросил: – Может, их тоже на службу примете?

Полковник незлобно съехидничал: – Ага, вместе с твоим дедушкой. Или ещё какие-то компаньоны есть?