Непростые истории 4: Печальные звёзды, счастливые звёзды

Иван Сергеевич потёр онемевшее лицо. Почему он не соврал на Машин вопрос, не ушёл мастерски от ответа? Ему ли не уметь… Поспешно отвернулся к столу. Смотреть на неё сейчас он не мог.

– А здесь я потому, что вокруг меня люди. Сын с семьей живёт отдельно, жена умерла. Не мог больше быть в квартире один. Паркет скрипит, кто-то шаркает по коридору. На кухне смеётся. Не разберёшь, соседи за стеной или призраки по углам мерещатся. Я подумал, что самое время, от греха подальше… Опять же – никаких бытовых проблем. На полном пансионе. Медицина вполне приличная, пациенты под приглядом. Витаминчики, процедуры, прогулки. Могу свободно уходить и приходить, главное – соблюдать правила и режим. Я соблюдаю.

Помолчал, и спросил через силу:

– Ну? Ты всё ещё хочешь выпить со мной чаю?

– Бедный мой, – она вдруг прижалась к его спине, обнимая. Иван вздрогнул. Оказывается, Маша подошла сзади вплотную, а он всё это время слышал только себя. Осторожно пошевелил лопатками, где стало как-то мокро и знобко. Нос она об него там вытерла, что ли?

– Бедный Ваня. Конечно же, я буду чай.

Иван Сергеевич опустил взгляд на её руки на своей груди. Что там первым выдает возраст женщины? Кому вообще это интересно…

Он перехватил её запястья, развернулся и притянул к себе.

***

Дом престарелых, как большой восьмиэтажный корабль, вытянулся вдоль проспекта старого спального района. С одного бока к нему тесно примыкал парк, по-зимнему голый и неуютный. Снега в этом году было мало, и в ранних сумерках аллеи бурыми тонами напоминали декорации к готическим фильмам.

По дорожкам гуляли мамочки с яркими разноцветными колясками, собачники и неутомимые пенсионеры. «Ходячие» постояльцы дома-корабля, свободные от процедур, неспешно бродили в предписанном врачами моционе или обсаживали группами редкие скамейки. Тёмными пальто и куртками они напоминали ворон, которых в парке было великое множество.

Иван Сергеевич гордо показывал Маше парк, как собственные владения. На «шашлычной» поляне, где круглый год собирались компании на пикники, ветер в одиночестве рвал сухую жёлтую траву и голые кусты. Пришлось сбежать под укрытие деревьев. С бетонного мостика покидали шишки в незамерзающую речку-вонючку. Пролетающие недалеко электрички заглушали слова. Они замолкали и смотрели друг на друга в ожидании, когда можно будет продолжить разговор. Ивану казалось, что говорить они могут вечно. Ему давно не было так легко с другим человеком.

Стемнело, и на центральной аллее зажглись фонари. Маша начала прихрамывать, но не жаловалась, только тяжелее опиралась на подставленную руку. Иван Сергеевич повернул в сторону их общего дома.

В холле первого этажа уже неделю как поставили ёлку. Разноцветные огоньки гирлянды отражались в застеклённой перегородке приёмного покоя и в больших окнах вестибюля. У входных дверей топталась небольшая толпа в ожидании автобуса – постояльцев богадельни возили под Новый год на благотворительные концерты и спектакли с дешёвыми билетами.

У старости своя территория и свои правила. Было время, когда, возвращаясь с прогулки, Иван бодро поднимался на свой седьмой этаж пешком. Но бодрости становилось всё меньше, а усилий, чтобы заставить себя пойти по лестнице, всё больше. Встать с постели, сделать нехитрую гимнастику, выйти на прогулку… иногда через слабость, через боль в коленях и пояснице, через одышку, через «не хочу» и «больше не могу». Иван слишком хорошо понимал, что ждёт пожилого человека, если этого не делать. Сейчас, щадя спутницу и свой «мужественный образ» в её глазах, он всё-таки решил воспользовался лифтом.

– Знаешь, я как-то по-другому представляла себе это место, – её лицо горело с мороза, глаза блестели и устало закрывались сами собой. – Вроде бы здесь совсем не страшно. Но сколько же всё-таки одиноких стариков…

– Не обманывай себя, – Иван Сергеевич качнул головой. – Ты видишь часть айсберга. Верхние этажи занимают «платные» постояльцы, те, кто могут себе позволить комфорт на долгие годы. Серьёзные деньги. Хорошо, если помогают дети, а если нет? Если можешь рассчитывать только на свою нищенскую пенсию? «Бесплатные» постояльцы селятся двумя этажами ниже. Это совсем другая история. Пока здоровье позволяет самостоятельно передвигаться и обслуживать себя, существование сносное. Если вообще можно так сказать про одинокую старость в казённом заведении. В том крыле «психдом» – больные с последствиями инсультов, Паркинсон, Альцгеймер, слабоумие… Большое отделение. Рано или поздно все оказываются на нижних этажах. Здесь доживают «лежачие» и «тяжёлые». Движение сверху вниз. Символично.

Маша молчала. Чёрт… Идиот. С досадой на себя он подпихнул Машу к открывшимся дверям приехавшего наконец лифта:

– Забудь, что я тебе наговорил. Тебя это не касается, у тебя платная одноместная палата и всё хорошо.

– Я в доме престарелых, Ваня, – тихо и грустно напомнила она. – Так уж получилось, но я не задержусь. Скоро поеду к дочке.

Иван Сергеевич угрюмо кивнул. Откуда ей знать, что в этом восьмиэтажном огромном доме, как в тюрьме, большинство считали, что оказались тут случайно и ненадолго, и ждали, что их вот-вот заберут дети.

***

– Здорово, Сергеич! Случилось что или с вопросом? – дружески улыбнулся пожилой и добродушный заведующий отделением. – Смотрел на днях карту, ЭКГ и ЭЭГ для твоего возраста приличные. Холестерин бы пониже. Сосудоукрепляющее назначу, покапаем.

– Определяющее в твоих словах – для твоего возраста, – Иван Сергеевич усмехнулся. – Я не затем, Аркадий Соломонович. Не про здоровье. Новенькая у нас на отделении…

– С которой под ручку не первый день гуляешь? Знаем, рассказывали. А что ты думал, у нас как на селе, – заведующий перестал улыбаться и добродушным больше не выглядел. – Гулять гуляй, но учти – у меня тут богадельня, а не дом свиданий. Страстей нам не надобно. Я за ваше здоровье и спокойствие поставлен отвечать. И отвечаю. Чтобы народ не нервничал и не напрягался лишний раз. Это понятно?

Иван молчал.

– Вот и хорошо, что понятно, – Аркадий Соломонович наклонил седую голову к плечу и посмотрел на него, как большая откормленная птица. – Дамочка интересная, да. Выглядит так, что я б ей лет на пятнадцать меньше дал. Вроде дочь её должна во Францию к себе забрать. Да обычно не очень-то забирают. Обещают больше. В Израиль вот только дети своих стариков везут. Чёрт знает, воспитывают их, что ли, иначе, чем прочих. А ты чего хотел-то?

– Покажи её дело, Соломоныч, – тихо попросил Иван Сергеевич.

Заведующий даже качаться в кресле перестал:

– Охренел на старости лет?! Альцгеймер подкрался? Это закрытая информация.

– Дела пациентов у тебя, я знаю. Покажи, – упрямо повторил Иван. – Я здесь почитаю. Мне очень надо.

– Так. Марш отсюда. Надо ему… – Аркадий Соломонович подтащил к себе гору историй болезней и решительно открыл верхнюю. – Свои каналы задействуй. Раз тебе так приспичило.

– Соломоныч…

– Вон. Дверь закрой плотнее, мне с окна дует.

Некоторое время Иван задумчиво постоял в коридоре у кабинета заведующего. «Ладно, пойдём длинным путем. Привези ты мне, батюшка, цветочек аленький…». Он хмыкнул и достал телефон.

***

Белоснежностью лепестки лилий вызывали воспоминание о первом снеге и нетронутых сугробах. Только в самой сердцевине цветков притаились мелкие ярко-алые пятнышки, будто туда брызнули свежей артериальной кровью. Пахли лилии одуряюще.

– Держи свой заказ, Иван Сергеевич, – Сашка раздражённо сунул корзину с цветами на письменный стол. – Кабы ты мне не друг был, чёрта с два я носился бы по городу и эту фигню искал. Чуть не сдох с ними в одной машине. Не понимаю, что в этих вениках бабам нравится. А стоят, между прочим, прилично.

– Не ворчи. Спасибо тебе. Вот деньги, – Иван примирительно пихнул его в нависающий над брючным ремнём бок. – Никто тебя не видел?

– Нет, я по чёрной лестнице поднялся, как ты велел. Аки ниндзя крался. До третьего этажа крался, а выше полз. Не привык я, офисная крыса, к такой физкультуре, – краснота медленно сходила с потного лица партнёра по бизнесу. – А ты чего удумал-то? Бес в ребро? Медсестричка-нянечка? Познакомь, у нас в конторе же одни юристы, а они, почитай, без половых признаков. Коллеги и сотрудники в одном лице.

– Иди уже, – Иван, посмеиваясь, вытолкал его за дверь. – Тебе дома Светка всё расскажет про половые признаки коллег. А у нас через час отбой, посетителям на этаже не место.

Большой дом-корабль засыпал. Гасли окна. Со стороны парка наплывала тьма. В коридоре притушили свет, и дежурная медсестра ушла в ординаторскую смотреть сериал про любовь. Кто-то надсадно перхал в дальней палате и, наконец, затих.

Иван Сергеевич отложил книгу на стойку торшера и потянулся в кресле. Пора.

Двигаясь быстро и уверенно, он надел тёплую короткую куртку, ботинки на «нескользкой» подошве и тёмную вязаную шапочку. В отличие от одышливого Сашки, высокий сухощавый Иван на ниндзя как раз походил. Сунул в карман фонарик, связку ключей, проверил на поясе нож в кожаных удобных ножнах и попрыгал на месте. Не звенело, не бряцало, не скрипело. Открыл дверь на балкон. В лицо дохнуло морозом. Постоял минуту, пока глаза привыкали к темноте, а легкие к холодному воздуху, взял корзину лилий и чёрной бесшумной тенью скользнул по длинному балкону.

Балкон тянулся по этажу вдоль всего здания. Возможно, предполагалось, что постояльцы будут совершать по нему неспешные прогулки в дождливую погоду, общаясь с соседями. Балкон стал бы мечтой грабителей или пожарных, если бы не фигурные железные решётки на окнах и балконных дверях. Сложно сказать, чем руководствовалась администрация, когда устанавливала решетки на седьмом этаже. Случись, не дай бог, пожар, спастись этим путём не смог бы никто.

Добытые сложными многоходовыми манипуляциями ключи от решёток у Ивана были. Он пользовался заброшенным балконом единолично и тайно. Считалось, что никто об этом не знает. Если Аркадий Соломонович и подозревал об излишней самостоятельности своего давнего пациента, то никак этого не проявлял.

Иван Сергеевич отсчитал окна, нашёл нужную дверь и подобрал ключ. Решётка заскрипела, открываясь. Пот прошиб Ивана, несмотря на мороз. Он замер. Со стороны проспекта шуршали редкие автомобили. Свет в окнах не зажигался, никто не метался и истошно не кричал. Всё было спокойно. Пальцы начинали подмерзать. Иван вынул нож, аккуратно отжал створку окна-стеклопакета, как научил его когда-то подзащитный-домушник, и перекинул ноги через подоконник. Чтобы не своротить что-нибудь случайно в темноте, посветил в пол маленьким фонариком.

В комнате плыл слабый запах какого-то парфюма или крема и сердечных лекарств. Иван поставил корзину с цветами рядом с кроватью и не выдержал, посмотрел. Маша спала на боку, откинув в сторону белеющую в темноте руку. Её профиль напоминал изображение на чёрной с золотом брошке, которую она так любила носить. Волосы, заплетённые в две косички, отливали серебром в свете фонарика. Двумя пальцами, не дыша, Иван Сергеевич натянул задравшийся рукав пижамы пониже. Маша вдруг громко всхрапнула, перевернулась на другой бок и нахлобучила одеяло на ухо. Иван бесшумно отступил к окну, вылез на балкон и плотно захлопнул створку. Он стоял, смотрел на подсвеченное ночным городом небо и улыбался как дурак: пижама Маши была в весёлых гномах.

Стоять долго не позволил мороз и стремительно утекающее время. Ближе к торцу здания располагались пустые по ночному времени процедурные и смотровые, и действовать можно было смелее. В кабинет заведующего Иван проник ловко и быстро. Сдвинул на затылок шапочку, открыл дверь шкафа и вытянул ящик картотеки. Подсвечивал себе фонариком, держа его в зубах, чтобы руки оставались свободными. Нашёл нужную папку.

Серова Мария Александровна, 65 лет. Образование высшее, институт Культуры, библиотекарь, стаж… Три языка свободно, кто бы сомневался. Разведена, давно. Одна воспитывала дочь. Внучка 8 лет. Местожительство – Марсель, Франция. Контактные телефоны. Заявление аккуратным округлым почерком – прошу сообщить дочери в случае смерти… Других родственников не имеется. Прописана… Нет, выписана в связи с продажей квартиры. А деньги дочка забрала, надо думать, на обустройство в Марселе. Квитанция об оплате проживания, всего-то до конца месяца. Болячки? Обычный набор человека в этом возрасте – сердце, сосуды, суставы, давление… В пределах возрастных изменений, как любят говорить врачи. И на том спасибо.